Тамавамнетута (СИ) - Киршин Павел

— Да, Лаврентий Павлович, вроде бы всё нормализовалось.

Нарком повеселел. — Отлично! Тогда собирайся, поедем на твоё новое место службы.

Прикольно, у меня уже служба появилась. Без меня меня женили? М-да! Но делать нечего, с этим человеком спорить не принято. Собрал свои вещички в чемоданчик, любезно предоставленный Фокиным, и бегом из опостылевшей палаты. Сели в машину и (кто бы сомневался) поехали на Лубянку.

— Располагайся, чувствуй себя, как дома. Хе-хе-хе. — Хихикнувший (кошмарно выглядело) Берия обвёл помещение широким жестом хлебосольного хозяина. — Если, что-нибудь захочешь изменить, то не стесняйся обращаться к капитану. Алексей Валентинович тебе во всём поможет.

Ну, я бы не сказал, что это место для меня новое. Здесь, в своё время, Юрий Сергеевич меня держал под замком, после "йодной проказы" с курсантами.

— Лаврентий Павлович, в чём заключаются мои обязанности? — Решил прояснить главный вопрос. — Чем я буду здесь заниматься?

А заниматься мне пришлось проверкой руководящего состава НКВД, РККА и других высокопоставленных деятелей. Сидя в удобном кресле, или лёжа на диване следил сразу за четырьмя кабинетами, где проходили беседы. Приглашённые отвечали на ряд каверзных вопросов, заданных доверенными лицами, отобранных лично Лаврентием Палычем, а я записывал фамилии тех, кто начинал юлить, или обманывать внаглую и сигнализировал нажатием кнопки. В кабинете загоралась лампочка и человека переводили на четыре этажа ниже, где начинали колоть по взрослому.

В течение пары дней отрабатывали методику, после чего добавили прямую телефонную связь с подвалом. В результате я смог сам задавать нужные вопросы и дело пошло быстрее. Когда человек слышал из настенного динамика "Ты убивал?", я видел его реакцию и задавал следующий вопрос. По сути, мне не нужны были их ответы, только реакции.

По вечерам, чтобы ни с кем не столкнуться, спускались с Алексеем по отдельной лестнице и выходили прогуляться на свежем воздухе. Затем возвращались, ужинали и ложились спать, чтобы с утра всё начать с начала.

Игнорируя враньё на вопросы о политических взглядах, неблагонадёжных родственниках и прочей мути, смог вычислить двоих работавших на англичан, одного поставлявшего сведения немцам и двоих, которые собирали доступную информацию про запас и только готовились к сотрудничеству с немецкой разведкой. Больше десятка было тех, кто совершил различные преступления уголовного характера. В основном, превышения полномочий, но были и изнасилования и убийства. В таких случаях я выезжал с охраной на места, где совершались эти злодейства и показывал на спрятанные тела, орудия убийства, или похищенные ценности. Следователи радовались, как дети, получая в свои руки неопровержимые доказательства.

Постоянные работники уже стали привыкать к жиденьким очередям в коридорах наполненых генералами, директорами и секретарями различных комитетов. Вскоре, в высших эшелонах власти, пошли слухи о секретном устройстве для выявления преступников и предателей.

В зависимости от воздушных тревог, ежедневно проверял от ста до двухсот человек и в какой-то момент заметил, что перестал различать лица, звания, должности. Для меня всё превратилось в непрекращающийся обезличенный конвейер. Через месяц, когда почувствовал, что понемногу начинаю сходить с ума, в категоричной форме потребовал встречи с Берией.

Получив добро на аудиенцию, решил привести себя в порядок и, к своему стыду, обнаружил, что выгляжу как вокзальный бомж. М-да. Чучело огородное, а не герой советского союза. Стыдобища Все вещи обзавелись заплатками, а ткань на коленях и локтях засалилась, вытерлась до блеска и горбится пузырями. Что творилось на голове вообще не поддавалось критике, из-за шрамов мои отросшие волосы торчали, как у анимешного Наруто Удзумаки.

И какого хрена? Где хоть какие-то привилегии и где на фиг моя зарплата? Я что, за еду работаю? Где там мой верный Санчо Панса? Подать его сюда.

— Алексей! Мне нужна новая одежда и парикмахер.

Оказалось, что пошитая по спецзаказу форма давно уже готова и дожидается в шкафу на вешалке. Просто Фокин не видел смысла одевать новое для повседневной носки. Ну не гад ли он после этого, сам-то всегда с иголочки одет. Ругаться с ним повременил, так как он, по его словам, был весьма неплохим парикмахером. "Я всю нашу комуналку стриг, мне тебя подровнять — раз плюнуть." — Сказал он, доставая машинку для стрижки.

— Я так больше не могу, Лаврентий Павлович. Пятую ночь подряд кошмары снятся. — Пожаловался на непосильную нагрузку, почёсывая голову обритую налысо. — Боюсь, скоро начну ошибаться, или снова в больницу попаду, только уже к психиатрам.

Нарком внимательно выслушал мои жалобы и пообещал что-нибудь придумать.

— Завтра отдохни, а мы пока посоветуемся.

"Интересно, с кем это он собрался советоваться?" — Размышлял покидая кабинет.

***

Прочитав отправленную Берией служебную записку Иосиф Виссарионович поручил Поскрёбышеву пригласить Лаврентия вместе с Кувшиновым на встречу.

"Видимо настало время познакомиться с этим интересным юношей." — Подумал он, ещё раз пробегая глазами по тексту.

Глава 25

Не получив от хитрожопого очкарика определённого ответа вернулся обратно и, не раздеваясь, прямо в сапогах разлёгся на широком диване.

Значит до послезавтра можно отдыхать? Хм-м, тут надо посидеть и хорошенько продумать культурную программу так, чтобы никаких мыслей не возникало об осточертевших проверках. Повернул голову к сидевшему за письменным столом капитану, заполняющему журнал с ежедневным отчётом о моей работе. Нет, с ним проконсультироваться не получится, после того, как увидел плачевный результат его парикмахерского мастерства, сгоряча выдал, что больше с ним не разговариваю. А может прямо сейчас пойти, пока не стемнело? Плюнуть на все планирования, положиться на судьбу и шурануть, куда глаза глядят.

Поднялся и, пошарив по карманам старой одёжки, нашёл таки монетку. Орёл, или решка?

Когда начал надевать верхнюю одежду, Фокин соизволил спросить, куда это я собираюсь.

— Да прогуляться захотелось. Лаврентий Палыч приказал отдыхать, а наше дело подчиняться. Ведь так, Алексей Владимирович?

Называется прогулялся. Поняв, что ограничиваться в своей прогулке окрестностями Лубянки я не собираюсь, Фокин позвонил оперативному дежурному и приказал готовить две машины с охраной на выезд.

— Ты обалдел? Какие две машины? Я погулять хочу. Просто пройтись по московским улицам, посмотреть как обычные люди живут, может с кем-то познакомиться и поговорить.

В общем, опять посрались. Отменять выезд капитан не стал, договорились, что доедем до какого-нибудь парка, там оставим машины и прогуляемся пешком.

Мне было в принципе без разницы, куда именно ехать, поэтому положился на мнение одного из сопровождающих, который предложил поехать в Сокольники, где он давеча познакомился с симпатичной барышней на какой-то лекции по истории.

Однако образованные у меня охранники.

***

— Да он прямо над нами!

— … ну нельзя. Не положено… Николай, нет!

На выходе из парка, высокий и атлетично сложенный лейтенант артиллерии, с идущими под ручку двумя молодыми девушками, увидал ругающихся между собой людей в форме НКВД. Подойдя ближе он увидел, как молодой юноша стоявший в окружении восьми, более рослых, старших званием и возрастом, военных, чуть ли не кричит на них, показывая на вечернее небо, покрытое низкой густой облачностью.

— Смотри, Людочка, какой важный гусёк. Сам маленький, щупленький, а его слушают словно министра. — Сказала Валя, плотнее прижимаясь грудью к крепкому лейтенантскому локтю.

Прикрывая варежками лица, девушки дружно рассмеялись, чем привлекли к себе внимание энкавэдэшников.

— Проходите товарищи, не задерживайтесь. — Властным голосом произнёс повернувшийся к ним капитан.

Со смущённым видом девушки потянули своего кавалера прочь, но тот вдруг встал, как вкопанный.