Геополитика: Как это делается - Николай Стариков

В мае 1943 года «белогвардейский полк» вернули в Советский Союз. Почему? Снова резко поменялась обстановка. Губернатор Синьцзяна Шен Шицай неожиданно перешел на другую сторону баррикад. Удельный князь неожиданно улучшил отношения с Чан Кайши ценой их резкого ухудшения с Советским Союзом. Используя сложное положение СССР, когда немцы вели бои в нескольких сотнях метров от Волги в Сталинграде, губернатор Синьцзяна 5 октября 1942 года послал меморандум Сталину. В нем он потребовал отозвать всех советских специалистов и убрать из провинции весь воинский контингент в течение трех месяцев. Генеральный консул СССР по фамилии Пушкин попытался потянуть время, отведенное на вывод наших войск. Тогда глава Синьцзяна прекратил снабжение советских войск, расположенных в Хами и Урумчи. Дело запахло вооруженным столкновением с китайцами. В это же время по требованию Чан Кайши Шен Шицай подверг репрессиям легально работавших в Синьцзяне китайских коммунистов и «просоветских элементов». Среди казненных были глава департамента культуры, родной брат Мао Цзэдуна — Мао Цзэмин и брат самого Шен Шицая — Шен Шиин, выпускник московской военной академии.[478] Вот почему мой читатель Сергей Александрович Лактионов писал, что псевдобелогвардейскую часть, где служил его дед, срочно эвакуировали из Синьцзяна, даже бросив лошадей и автомобили. В 1943 году все красноармейские части в белых погонах и старых императорских кокардах были выведены в СССР…

Но совсем уходить из стратегически важного региона Сталин не собирался: мы покинули Синьцзян в 1943 году, чтобы вернуться туда в 1944-м. Только уже под другим флагом. Изменившаяся обстановка требовала новых подходов — вместо «белогвардейцев» теперь было необходимо создавать восточно-туркестанских «сепаратистов», только ориентирующихся на Москву, а не на Лондон и желающих отделить Синьцзян от Китая в пользу Москвы. Спецслужбы СССР теперь поддерживали тех, кого еще вчера считали противниками. Борьба против китайских властей Синьцзяна началась в конце февраля 1944 года, а к концу года все уже было готово на самом высоком уровне. Тот, кто начинал «народное восстание» в Восточном Туркестане, обладал хорошим чувством юмора, потому что оно вспыхнуло 7 ноября 1944 года в городе Кульдже. Теперь уже Кремль помогал не китайцам, а тем, кто боролся против «белых» китайцев — гоминьдановцев. К январю 1945 года Кульджа и окрестности окончательно перешли в руки повстанцев. В ходе последующих военных действий китайские войска были полностью изгнаны из трех округов Синьцзяна — Илийского, Алтайского и Тарбагатайского. Губернатор Шен Шицай даже предлагал Сталину присоединить Синьцзян к Союзу в качестве 16-й республики, но ему никто не верил, и он бежал к Чан Кайши.[479] Уже 12 ноября 1944 года в городе Кульдже была образована Восточно-Туркестанская республика (ВТР). Глава «республики» — мулла Алихан-Тюре (Алихан Тура Сагони), узбек по национальности, создал в 1943 году «Организацию свободы Восточного Туркестана».[480] Для разнообразия в правительство ввели уйгуров, татар, казахов и даже русских эмигрантов. 5 января 1945 года на четвертом заседании временного правительства ВТР был принят «Манифест 9 пунктов». Согласно этому документу, на территории Восточного Туркестана создавалась суверенная республика с равенством прав всех национальностей, при организации армии из представителей всех национальностей Восточного Туркестана. Объявлялось о национализации банков, почт, телеграфа, леса и природных недр.[481] Через некоторое время Алихан-Тюре был арестован органами госбезопасности и вывезен в СССР,[482] а временное правительство реорганизовано полностью в просоветском духе. Армия Восточного Туркестана состояла из двух пехотных дивизий и отдельного кавалерийского полка, которым командовал бывший белый офицер полковник Ф. И. Лескин.[483] Ткани для обмундирования армии поставлялись из СССР через контору «Совсинторг». Продовольствием и фуражом армия снабжалась за счет местных ресурсов, и только папиросы закупались в Советском Союзе.

Операция, которую Сталин проводил в Синьцзяне, была во многом уникальной: нужно было сформировать новое государство, используя старую инерцию английской и японской подрывной деятельности, и сделать эти процессы управляемыми. Руководили сложной операцией опытные чекисты-разведчики: главой оперативной группы наркомата госбезопасности СССР был начальник отдела специальных заданий генерал-майор Владимир Егнаров, его заместителем — начальник 4-го отдела 1-го (разведывательного) управления НКГБ генерал-лейтенант Александр Лангфанг. Их судьба весьма показательна — ознакомьтесь с послужным списком.[484] Владимир Егнаров, который даже был советником при правительстве Восточно-Туркестанской республики (под псевдонимом «Иван Иванович»), в возрасте 53 лет уволен из органов «по болезни». Судьба Александра Ивановича Лангфанга еще более трагична и фантастична.[485] Придя в ОГПУ после службы в РККА, он был следователем по делу замнаркома иностранных дел Н. Крестинского, бывших руководителей Коминтерна О. Пятницкого, В. Кнорина, руководителя службы связи Коминтерна Б. Мельникова, руководителя КИМ В. Чемоданова и многих других. В 1938–1940 годах — замначальника, затем начальник следственной части 3-го отдела ГУГБ НКВД. То есть перед нами чистый «следак», вышибающий показания? Нет. С июня 1940 по июль 1941 года находился в специальной командировке в Греции по линии внешней разведки. Где вы видели следователей, которых отправляют в разведку и на спецоперации за границу? Где вы видели тюремных вертухаев, которым поручают руководить повстанческими движениями? А ведь он в 1942 году выполнял спецзадания в Тувинской и Монгольской народных республиках, в 1944–1946 годах — замначальника оперативной группы в Синьцзяне, где как раз «оказывал помощь национально-освободительному движению». Награжден двумя орденами Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, знаками «Почетный работник ВЧК-ГПУ». Огромный опыт, специфический опыт. Именно такие люди и сделали жизнь в СССР безопасной и могли на равных бороться с лучшими западными спецслужбами. Но вот наступает смерть Сталина. Берию и его ближайших сотрудников расстреляют очень быстро. Но на этом разгром спецслужб не прекратится: 20 августа 1955 года Лангфанг был уволен из органов госбезопасности «по фактам дискредитации звания чекиста», а потом и арестован «за фальсификацию уголовных дел и истязания арестованных». В 1957 году приговорен к 15 годам заключения. Полностью отбыл свой срок. В 1972 году был освобожден. Умер в Москве в 1990 году.[486]

Обратите внимание — как синхронно убрали из спецслужб опытных людей. Два человека руководили спецоперацией в Синьцзяне — один «по болезни» уходит на пенсию, другой в то же время отправляется в тюрьму. И срок отсидел полностью. Никакой амнистии, никакого снисхождения, несмотря на заслуги. Уверяю вас, начнете изучать биографии ведущих сотрудников наших спецслужб, увидите именно такую картину — в 1953–1956 годах убрали, выгнали, посадили, расстреляли. Это был настоящий погром наших органов, что немедленно привело к «восстанию» в Венгрии в 1956 году.

Но вернемся к Восточно-Туркестанской республике и ее армии. Она в 1945 году с боями продвигалась вперед, пока не столкнулась с превосходящими силами китайской армии. В июне 1946 года переговоры между «законным правительством» Китая и ВТР завершились компромиссом: созданием коалиционного правительства во главе с китайским генералом Чжан Чжи Чжуном, уйгур Ахметжан Касими стал вице-премьером.[487] И вот тут геополитическая обстановка вновь изменилась. 8 августа 1945 года в соответствии с договоренностями с союзниками СССР объявил войну Японии. Этот факт сегодня также ставится в упрек Сталину — мол, какой коварный, ударил в спину Японии, имея с ней Договор о ненападении. Это, как обычно, простая либеральная ложь. Участие Советского Союза в войне против Японии было предусмотрено соглашением, принятым на конференции в Ялте 11 февраля 1945 года. В соответствии с этим соглашением Советский Союз принял на себя обязательство вступить в войну против Японии через два-три месяца после капитуляции Германии и окончания борьбы в Европе. Так вот, вступая в войну, СССР официально расторг договор с японцами, поэтому никакого «коварного нападения» не было и в помине. Все в полном соответствии с международными нормами — сначала разрыв договора, объявление об этом и только потом боевые действия.

Наша армия вошла на китайскую территорию и стала новым фактором геополитики в регионе. После вступления нашей страны в войну, что означало быстрый разгром японцев на территории Китая и Кореи, Чану Кайши было не очень удобно продолжать игнорировать СССР. К 1 сентября 1945 года, всего за три недели, от японцев были очищены Маньчжурия, Ляодунский полуостров, Северо-Восточный Китай, Южный Сахалин, Курильские острова и Северная Корея по 38-ю параллель. Сталин очень хотел «войти» и на японские острова. Он писал главе США: «Как известно, японцы в 1919–1921 годах держали под оккупацией своих войск весь Советский Дальний Восток. Русское общественное мнение было бы серьезно обижено, если бы русские войска не имели района оккупации в какой-либо части собственно японской территории. Я бы очень хотел, чтобы изложенные выше мои скромные пожелания не встретили возражений».[488] Но в ответ получил не «возражения», а жесткий отрицательный ответ американцев.[489]