Русская кровь - Олег Кулагин

– Слушай, а может, к дьяволу его – этот броневик? Столько возни…

Глаза Султана округлились:

– Ты чего? У нас ведь уговор.

– Я помню. Но есть ещё кафе, магазин… бордель. Там до фига «налички»…

– Ты спятил? Это же в центре – там кругом ходячие мертвяки!

Разумеется.

Убедить его невозможно. Особенно сейчас, когда до заветных баксов – рукой подать.

– Тогда идём быстрее! – буркнул я, перепрыгивая через канаву.

– Нервы шалят? – усмехнулся Султан.

– Вдруг, кто-то ещё обнаружит машину…

– Кто? Трупы?

– Живые. Не одному тебе известно о броневике.

– Ну и что? – усмехнулся Султан, – Они не знают секрета.

– Какого?

– Без которого сюда не войдёшь.

– Ты о чём?

– Конспиратор хренов, – он сердито моргнул, – Раз мы внутри – значит, оба знаем: кто-то должен быть из Болхова. Для кого город – не чужой!

Из Болхова?

Я оглянулся. Крот шёл чуть позади, придерживаясь за плечо Индейца. Слепой, беспомощный. И незаменимый.

Теперь ясно, для чего он в бригаде.

С моей «уникальностью» – тоже всё понятно.

Кое-что удалось выцарапать из биографии Дениса Воронина. Когда-то я здесь жил. Хотя бы это – знаю наверняка.

– Весь секрет? – удивился Индеец, – Так просто?

– Не очень, – хмыкнул бригадир, – Даже, если кто догадается – пусть попробует отыскать хоть одного местного. В Болхове обитали тридцать тысяч – и почти все сгинули. А тех, кто уцелел – давно отсюда выселили.

– Да, – пробормотал я, – Фомину была нужна земля.

– Пусть ей подавится… А мне нужны его деньги!

В главном Султан прав.

Болхов изолирован от остального мира не хуже крепости. Или лучше… Даже радиоволны здесь не проходят.

Мальчуган… Тот, что был с Лери… Вероятно, именно он – её пропуск в город. А сейчас, она его отослала. Или отрядила с сообщением? Ну, да. Ведь связь тут не работает. Только гонец со срочной депешей.

Пока он доберётся. Пока вернётся назад… Уже не один. Вместе с «быстрыми»? По мою душу?

Все равно, ещё есть время. Должно быть…

– Далеко ещё? – уточняю у Майи.

– Будет перекресток, а потом налево…

– Смотрите! – выпаливает Ксюха.

Мы цепенеем. Что-то странное происходит впереди. Туман тает на глазах. Улица светлеет, но очертания домов – какие-то неправильные.

А потом дымка исчезает. И мы видим фигуры людей.

Незнакомцы вскидывают оружие.

Мы падаем на землю. Откатываемся в придорожные канавы. Грохочут «калашниковы». Короткими, в три патрона, очередями работает М-16.

Несколько минут беспорядочной пальбы.

Наконец всё стихает.

Враги тоже залегли. Это не зомби – соображают быстро. Ни одного тела не осталось на дороге. Такие дерьмовые из нас стрелки?

Султан пытается вступить переговоры:

– Эй! Может разойдёмся по тихому?

Противник молчит. Остаётся последний аргумент – граната РГД-5.

Султан швыряет её, не рискуя высовываться из канавы.

Впереди громыхает.

Пока пыль не рассеялась, мы с Султаном атакуем. Остальные прикрывают.

Стремительный бросок. И я замираю посреди улицы. Нелепая фигура в разгрузочном жилете поверх спортивного костюма. На штанине – проеденная кислотой дырка.

Кто-то, точно такой же, смотрит на меня. И так же целится в упор.

Да ведь это зеркало!

Мы таращимся на свои отражения. И чувствуем себя полными идиотами. Подтягиваются остальные члены «бригады».

Майя держит автомат на изготовку – будто всё ещё не верит. Глаза у неё испуганные. А Ксюха вертится вправо-влево изучая внешность. И деловито поправляет причёску. Подходит ещё ближе, достаёт носовой платок и смахивает пыль с мордашки.

– Назад! – говорю я.

– А что такое? – недоумевает она. Я бесцеремонно хватаю её за плечо.

Вместе мы отступаем.

По «зеркалу» пробегает рябь. Оно движется следом. Надвигается неотвратимо, как огромная стена.

– Мотаем отсюда! – шепчет Индеец.

Мы бежим по дороге. А в спину бьёт ветер – будто дыхание великана.

Крот спотыкается. Падает.

Вместе с бригадиром я помогаю ему встать на ноги.

Оглядываюсь.

Это похоже на гигантское кривое зеркало. Или на цунами из жидкой ртути. Кривые дома, зеленоватые кляксы деревьев и наши мелкие карикатурные фигурки – всё это ползёт вдоль улицы. Подминает кусты. Асфальт начинает трескаться…

Вершина вала теряется в низких облаках. Он стремительно набирает скорость.

– Во двор! – кричу я.

Мы свернули с дороги. Проскакиваем между домами. Мчимся через скверик.

Я успеваю повернуть голову.

Тут зеркальная волна катится медленнее. Вдали от улицы, образованной плотно стоящими высотками, она – ниже.

И все равно – двигается быстрее нас!

Ветер превращается в ураган.

Как подрубленные, кренятся деревья. Мчатся по воздуху листья и обломанные ветки.

Шквальный порыв сбивает Ксюху с ног. Будто невидимая рука поднимает её в воздух и швыряет о стену. Я хватаю девочку в охапку и ныряю в подъезд.

За мной бегут остальные.

Мы взлетаем по ступеням. Сердце колотит в висок. И вдруг замирает. Будто само время останавливается. Воздух тяжелеет. Горячёй смолой вливается в лёгкие.

Над нами площадка между этажами. Не знаю, какая по счёту.

В ушах – монотонный гул. Сквозь него доносится скрежет. У меня на глазах деревянные рамы проминаются внутрь. Осколки окон летят хрустальными брызгами.

Падаем, вжимаясь в лестницу. Плечом я закрываю голову Майи.

Наши тела подбрасывает вверх.

Будто лестница ожила и стряхнула людей, как букашек.

Нас крутит и бьёт о стены.

А потом, вдохом великана, подхватывает и тянет к выбитому окну. Мы с Султаном цепляемся за решётку перил. Более лёгкая Майя проносится мимо. Я вздрагиваю, едва успеваю поймать её за руку. И сам лечу следом.

Недолго. Кто-то держит меня за щиколотку.

Крот.

А его страхует Султан.

Круглые глаза Индейца блестят у нижней площадки. Белеющие пальцы намертво обнимают ручку стальной двери.

«Где же Ксения?!» – холодом обдаёт мысль.

И тут только я чувствую живой комок, повисший на левой моей ноге. «Комок» орёт от страха. Но все равно ничего не слышно.

Ещё один ураганный порыв.

Дыхание перехватывает.

В глазах темнеет.

Всё смешивается вокруг. Кажется, Индейца вместе с ручкой оторвало от двери. Пролетая, он ударил Крота. Тот разжал пальцы и меня швырнуло к окну.

Майя успела схватиться за антенный провод кабельного TV. А я вместе с Ксюхой вылетел в окно.

Последнее, что запомнил – дикий взгляд Индейца. Каким-то чудом юноша висел в оконном проёме. И мертвой хваткой держал за плечи мой разгрузочный жилет. Ткань медленно ползла по шву…

Глава 12

Тусклый свет пробивается сквозь веки.

Я открыл глаза. И обнаружил себя в обнимку с толстым суком.

До земли далеко.

Я – на дереве. Высокий клён посреди двора.

Как я здесь оказался?

Не помню.

Всё тело ноет. В ушах звенит.

– Эй, ты цел? – поинтересовался кто-то.

– Кажется, – буркнул я. И удивился: с кем тут, на дереве, можно разговаривать? Глянул вверх.

Ксения изобразила подобие улыбки.

Сейчас она – у самой верхушки клёна. И кажется, боится шевельнуться. Намертво вцепилась в тонкую ветку. Обвила её руками и ногами. Жаль, опора – более, чем сомнительная. Даже при слабом ветре Ксению качает.

– Наверное, трудно было туда залазить? – пробормотал я.

Девочка скривилась.

– Извини, – выдавил я. В голове слегка шумело. А мысли были неповоротливые и тягучие.

Я закрыл глаза. Моргнул. Опять посмотрел наверх.

Ксения оставалась в прежней позе.

– И что ты там делаешь?

– В смысле? – возмутилась она.

– Долго ещё собираешься там сидеть?

Она поморщилась и глухо озвучила:

– Не знаю. Я боюсь.

Хм-м.

Неприятно.

До земли – метров десять.

А если ветер усилится – тонкая опора может и не выдержать.

– Ксения, хватит. Давай, спускайся!

Она глянула вниз и зажмурилась:

– Я не могу!

Самому туда лезть? Но подо мной ветка точно обломится.

Завертел головой, озираясь по сторонам. Двор был безлюден. И в окнах никого не видать. Куда исчезли остальные?

Хотя… чем они помогут?

– Денис, – всхлипнула девочка, – Сними меня отсюда!

– Спокойно. Только не рыпайся! Я иду…

Вскарабкался выше. Здесь колебания клёна – куда заметнее. Верхушка раскачивается, словно маятник.

– Денис, – жалобно выдавила Ксюха, – Кажется, у меня морская болезнь.

– Чепуха. Тут даже озера нету!

Я остановился. Потёр саднившие под бинтами ладони. Ещё бы чуток ближе…

Нельзя.

Махнул ей рукой:

– Лезь, не бойся. Я подстрахую.

Она боязливо глянула на меня. И стала спускаться.

Упёрлась левой подошвой в сук. Тот хрустнул и обломился.

– Ой!

– Нормально, Ксюня.

– Ничего нормального! Я боюсь!

Порывы ветра крепчали.

Я приподнялся, насколько мог. Схватил её за ботинок. И дёрнул.

Звонкий вопль. Треск веток.