Весь мир на блюдечке сметаны - Виталий Бодров

И началось! Вопли попавших под заклинания, рев возбужденной толпы, скандирующей: «Смерть колдодеям!» Оружия ни у кого не было, кто имел неосторожность захватить, сдавали на входе, как они с Совраном, но обманутых в своих ожиданиях болельщиков это остановить не могло. Кувшины из-под пива, тяжелые дубовые лавки — в ход шло все.

На стадионе мгновенно воцарился хаос, молодые и неопытные чаруны гибли один за другим, те, что посильнее и постарше устраивали кровавую баню горожанам и все равно гибли от ударов в спину. Высшие чаруны силились навести порядок, но ситуация все больше выходила из-под их контроля.

Слишком долго мирились горожане с присутствием высокомерных чарунов! Слишком много обид, действительных и мнимых, скопилось за последнее время. Да и дядька Унорас в Краснореченске пользовался если не любовью, то заслуженным уважением, и захват его башни давно уже вызывал глухой ропот среди населения.

Однако все это со временем бы утряслось и устаканилось, если б проклятые колдодеи не покусились на святое — на Игру. Тут уже варево народного гнева хлестнуло через край, и поздно было успокаивать недовольных. Время спасать и спасаться, пока есть возможность, и только потом уже думать, как усмирить горожан.

Они смогли это сделать. Великие Лорды (и одна Леди), забыв об интригах и разногласиях, вместе плели сложнейшее заклинание «Замерзший стук». Редко использовались эти чары, два или три раза за все время. Случись ошибка — и последствия будут непредсказуемы. Так, когда-то целый город пропал неведомо куда, а на том месте, где он находился, нынче время течет в обратную сторону.

В этот раз обошлось. Пока Лорд Темногор и Леди Иллиара выдергивали одного за другим молодых чарунов под защиту, остальные Высшие занимались заклятьем. Кто-то читал скороговоркой слова, кто-то направлял потоки паверы, кто-то вливал в чары всю свою неалую мощь.

— А ну, прочь! — радость Перилла отшвырнула уже четвертого мужика «Щитом Воли». Простое заклинание, оглушает ненадолго жертву, не причиняя особого вреда. Несмотря на то, что творилось сейчас на стадионе, девушка так и не решилась применить что-то посильнее, хотя в ее арсенале были, в числе прочих, неплохие боевые чары. Переступить через чужие жизни она оказалась не готова даже ради спасения собственной. Впрочем, в их секторе дела обстояли отнюдь не безнадежно, семеро чарунов сумели сбиться в боевую группу и уверенно давали отпор горожанам. Дядька Рагунс возводил уже третью «Воздушную Стену», отгораживаясь от настырных болельщиков, пока остальные сдерживали толпу. Дядька Пивогор и один из ренновцев плели «Глаз Урагана», который должен разбрасать всех, кто окажется за чертой колдодейного круга. Чары были непростые, уже третий раз темным приходилось начинать сначала.

Тяжелая лавка с грохотом обрушилась на пол, ловко отраженная «Щитом Воли». Радость Перилла ощутила, как колыхнулась павера, чары потихоньку высасывали из нее силы. Хорошо еще, щит удалось подставить под углом, так энергии меньше уходит, но восстанавливается она медленно, а павера утекает капля за каплей.

Толпа напирала, колшебница с ужасом и отвращением смотрела на перекошенные яростью лица, люди словно потеряли где-то свою человечность, более походя сейчас на диких зверей. Еще одна лавка удрила в щит, прогнула его, но не сломила. Перилла вскрикнула, из прокушенной губы на праздничное бледно-желтое платье капнула кровь. Толпа яростно взревела, четверо горожан запустили в полет новую лавку, и «Щит Воли» не выдержал, с хрустальным звоном чары развеялись. Девушка завизжала в панике, чужие руки потянулись к ней, но вдруг резко ушли куда-то вниз, и она поняла, что летит. Леди Иллиара успела выдернуть ее в последний момент, рядом в воздухе кувыркнулся Пивогор, которого спешил спасти Темный Лорд. Недостроенный «Глаз Урагана» взревел, щедро разбрасывая накопленную мощь, дядька Рагунс уложил третью «Стену Ветра», замкнув треугольник, но лишь два чаруна успели спрятаться с ним в укрытии, остальных раскидало сильными порывами ветра. Вряд ли сумеют выжить, одиночка сейчас обречен на стадионе.

— Не стой деревом, помоги паверой тем, кто держит щит, раздраженно бросила Леди Иллиара, вхватывая колдодейством еще одного чаруна из-под носа разъяренной толпы. Перилла хотела было сказать, что истощена, но передумала. Сейчас что-то придется делать и через «не могу». С тяжелым вздохом, она влила последние капли силы в ограждающий их купол.

— Нашла бы кота — удавила, — пробормотала девушка в бессильной злости. То, что творилось сейчас на стадионе, не укладывалось в ее представления об окружающем мире. Так мог выглядеть ад, владения князя Косяка, но уж никак не спортивное сооружение работы знаменитого архитектора. Перилла всхлипнула, поискала взглядом дядьку Рагунса, но их сектор закрыли густые клубы дыма.

— Превеликий, — с жаром шепнула она свинцовому небу. — Пусть он выживет, ну пожалуйста!

И молитва ее, простая, безыскусная, но искренняя, была услышана. А может, просто повезло — тут уж кто во что верит. Во всяком случае, дядька Рагунс сумел пережить Радонерскую резню (отчего трагедию назвали именем построившего стадион зодчего, загадка) без особого вреда. Разве что, поседел и стал слегка заикаться при волнении. Но это уже мелочи, упоминания не достойные.

Хреногор вовсе не собирался задерживаться на котобольном поле. Совран подставил, так уж подставил, удрав с котом в неизвестном направлении. Теперь, кто бы до его напарника не добрался, разъяренные колдодеи или громящие стадион болельщики, оправданиями не отделаешься.

Богатырь внезапно рассмеялся. Да что это он, в самом деле? Вряд ли кто в этой суматохе вспомнит о низкорослом воине, что сидел рядом с котовором. А если все же сподобится — сам же и виноват.

Решив так, Хреногор повеселел, но на игровом поле оставаться решительно не желал. Случайные огнешары и прочие ледяные иглы переодически залетали и сюда, вгоняя в панику растерянных котобольцев. Богатыря, понятно, так легко не напугаешь, видывали и колдодеев в разных позах (в том чиле, и с проломанными головами), но было все равно неуютно. Если в тебя метят, можно увернуться, глаза противника подскажут момент атаки, но как от огнешара увернуться, если запускали его не в тебя, и бездарно промазали?

Хреногор поймал пробегавшего мимо трубеца.

— Дядька любезный, как вы на поле попадаете?

— Раздевалки, — пояснил игрок. — Оттуда выход в город. Только во время матча они закрыты, мы пробовали уже. А двери надежные, без топора не выломать.

— Ну, это мы сейчас проверим, — ухмыльнулся Хреногор. — Веди, дядька.

Богатыри, коли очень надо, пинком крепостные ворота выносят. Если, конечно, их с той стороны другой богатырь не держит. А уж дверь в раздевалку, да дверь из раздевалки — плевое дело. Два удара ногой — и готово.

— Живем! — обрадовался трубец. — Спасибо, дядька, век твоей помощи не забуду!

— А через трубу вылезти нельзя? — запоздало поинтересовался богатырь. Вопрос этот давно вертелся у него в голове, но, занятый борьбой с дверьми, сосредоточиться не мог.

Потрясенный трубец застыл наместе.

— Дядька — выдохнул он. — Что ж ты раньше молчал! И моя голова где была? Подлые колдодеи, все мысли спутали!

И юркнул в дверной проем, чтоб подальше от чарунов. Хреногор перешагнул через выбитую дверь и оказался на улице. Разумеется, ни Соврана, ни кота нигде видно не было. Да он и не ожидал их увидеть, каким же дураком надо быть, чтоб стоять у стадиона, когда погоня возможна. Знать бы, из-за чего еще вся каша заварилась…

— Эй, дядька трубарь! — окликнул он в спину. — Из-за чего все началось, не знаешь?

Тот сразу остановился, в выпученных глазах — удивление.

— Ты, дядька, не местный, что ли? Кот-то колшебный! Чаруны его который месяц уже по всему городу ловят-ловят, поймать не могут. Большие деньги обещают, да если кто поймает, нежто же счастье свое отдаст?

Немного подумал и добавил:

— Хотя, не знаю. После сегодняшнего — к Косяку такое колшебство. Так и жизнь потерять недолго. Парень этот, что кота словил — ему теперь всех стеречься надо. Найдут, убьют и имени не спросят. Ладно, пора мне. Прощай и спасибо тебе.

Простил — за спасибо что не сделаешь? А сам призадумался. По всему выходило, бежать надо Соврану из города вместе с котом, пока чего дурного не вышло. Ну и самому Хреногору с Забавой, на всякий случай. Чаруны, как в себя придут, непременно начнут расследование, а Хреногор знал, какими цепкими мерзавцы могут быть, когда им надо.

Тут богатырь вспомнил об одном колдодее и застонал так, что уличный пес, неторопливо за ним трусивший в налдежде на подачку, поджал хвост и скрылся под забором.

Дядька Темногор, Темный Лорд! Они ведь давно знакомы, и друг друга слегка недолюбливают. Никаких шансов, что колдодей его не узнал или решит прикрыть.