Огни большого города - Натали Гарр

Конечно, глупый вопрос. У меня ведь на лбу написано «невинная овечка».

Теперь я ощущаю себя подопытным кроликом, что само по себе не может быть приятным. Ужас какой-то. Хотел, подозревал… похоже на игру.

– Значит, для тебя важно было просто поставить галочку и избавиться от меня? Потешить свое самолюбие, сделать обкатку? – Я вновь закипаю.

– Нет, – он мотает головой. – Ни в коем случае. Но когда я увидел тебя в тот вечер, когда представил себе, что ты с этим Торном… – он угрожающе сжимает кулак, – это слишком дорогой подарок для такого дрища.

Замечательно. В довершение всего, я, вернее, моя девственность, оказалась подарком.

Сижу пришибленная и не могу пошевелиться.

Он действительно относится к людям как к собственности. Но почему меня это не останавливает? Другая бы на моем месте давно сбежала. Что со мной не так? Неужели у меня совсем нет гордости?

Я молча печалюсь.

– В пятницу мать устраивает прием в Хилтоне. Празднование их с отцом тридцатой годовщины свадьбы. Я обещал прийти… думаю, и тебя пригласят. Так что увидимся там. – Роберт открывает дверцу.

– И все? – осмеливаюсь спросить я. – Больше ты ничего не скажешь?

– Нет. Я достаточно сказал. Просто подумай. Поговорим в пятницу. – Он потирает подбородок и добавляет: – И не ходи пока на свидания с Торном, ладно?

Я вскидываю брови.

– Ты просишь?

– Удивлена? – вторит он мне.

– Ты никогда не просишь. Только приказываешь.

Он улыбается.

– Если тебе не безразличен этот сопляк, то, ради всего святого, не натравливай меня на него.

Его самонадеянность поражает. Хотя все верно. Конкурировать с его влиятельностью сложновато.

– Напомни мне, о чем я должна подумать? – уточняю я перед тем, как выйти.

– Обо всем, – отвечает Роберт, и мы одновременно вылезаем из машины.

Горячий июньский воздух забивает легкие, я невольно морщусь и внезапно вспоминаю, с чего все началось.

– Насчет зарплаты. Я по-прежнему против и намереваюсь вернуть их Кейну.

– Нет. И он не возьмет, – безапелляционно заявляет Эддингтон.

– С чего ты так решил?

– Я сказал ему.

– Но мне не нужно столько денег! Мне ведь всего восемнадцать!

– Самое время, – усмехается он. – И хватит поднимать кипеж, мы на работе. – Он открывает массивную стеклянную дверь и пропускает меня вперед. Если хоть одна сотрудница это видела, то будет пища для размышлений.

– Ты в свои восемнадцать так же поступал? Тратил родительские миллионы?

– Нет. Меня не баловали в отличие от Майка. И видишь, чем это кончилось.

Да уж. Младший не лучший пример для подражания.

– До пятницы, Кэтрин, – с улыбкой прощается Роберт и, отойдя в сторону, пожимает руку какому-то мужчине.

Я могла бы любоваться им вечно, но нельзя, чтобы меня застукали. Я и так сегодня наломала дров со своей неконтролируемой вспышкой гнева. И не знаю, почему, мне полегчало. Он не сказал «да», но и не сказал окончательное «нет».

Вопреки моему пессимистичному настрою ближе к вечеру Риз все-таки позвонила и пригласила меня на торжество. Дальше наш разговор превратился в интеллигентное противостояние.

– Кэти, не стесняйся, дорогая. Я уже купила платье, и завтра Фил завезет его тебе.

Я закатываю глаза и едва не вою от бессилия. Неужели она не понимает, как мне неловко?! Ох, если бы она знала, сколько ее сын платит мне, она бы наверняка обалдела.

– Тетя, я правда в состоянии сама оплачивать и еду, и одежду… – из динамика раздается тяжелый вздох, – хорошую одежду, – поясняю я.

– Милая, не мешай мне дарить тебе подарки. Ты обижаешь меня. Я ведь твоя тетя, я старше. Это мелочи…

Да уж! Особенно двадцать штук в месяц за ксерокопирование бумажек.

– 15,50, – говорит кассир, вручив мне бумажный пакет.

– Спасибо, – тихо, чтобы не перебивать Риз, произношу я и протягиваю ему двадцатку.

– О, и я договорюсь с Фабио, если тебе понадобится прическа и прочие женские радости.

Что? Это уже слишком!

– Нет-нет, тетя. В этом нет необходимости, – закипая от недовольства, проговариваю я.

Забираю сдачу и выхожу из магазина. На улице пасмурно и довольно свежо. Я в двух шагах от дома.

– Упрямая, как Шэрил, – ворчит тетя. Она слегка раздражена, – Фабио мой личный стилист, и ты напрасно беспокоишься.

– Я не беспокоюсь, – как можно вежливее отвечаю я, – просто я действительно хотела бы самостоятельности. Вы и так очень помогаете мне, и я ценю это, правда…

– О, дорогая, – ее тон смягчается, – это минимум из того, что я могу для тебя сделать.

Поднимаюсь в квартиру, первым делом включаю свет в коридоре и снимаю неудобные туфли.

– Значит, завтра Фил привезет платье? – заговорщически спрашивает Риз, зная, что ей невозможно отказать.

– Хорошо. Спасибо… – Я прохожу в кухню. Уверена, тетя сияет от счастья. – Но насчет стилиста, – добавляю я, – пожалуйста, не надо.

– Ну, если ты настаиваешь… – безрадостно произносит тетя.

– Во сколько нужно быть в Хилтоне?

– Я попрошу водителя заехать за тобой в половине седьмого.

Опять двадцать пять! Как же приелись эти царские церемонии!

– Тетя, я приеду на такси, ни к чему водитель и персональная машина.

– Все, Кэти. Я устала спорить. В четверг позвоню и еще раз обсудим детали. Спокойной ночи, милая.

– Спокойной ночи.

Кладу трубку и нервно выдыхаю.

Вот что значит «яблоко от яблони»…

Неудивительно, что ее сын такой диктатор. Есть в кого.

Мы с Джеем договорились пообедать в нашей любимой пиццерии. Сегодня я посмела явиться в балетках, так как от туфель ноги дико устают, а фокусы с переодеванием унижают мое достоинство. Раз уж у меня гигантская зарплата, то я уже отличаюсь от всех остальных. Майк, например, только так и поступает. Кстати, я не видела его с тех пор, как он подпоил меня в «Барракуде». Надеюсь, Роберт не отправил его в исправительную колонию куда-нибудь в Каир?

– Привет, – дружелюбно здоровается подошедший к моему столику Джей. Сегодня он выглядит гораздо лучше, чем позавчера.

– Привет. Я подумала, что у окна слишком жарко.

– Сойдет, – с улыбкой отмахивается Торн и садится напротив меня, – я голодный, как волк!

Тыкаю пальцем в открытое меню.

– Я заказала «Маргариту», «Суприм» без лука и пару минералок. Тебе с газом, себе без.

– То, что надо, – говорит он, как мне кажется, смущенно и мельком осматривает помещение. Думаю, с нашей последней встречи кое-что изменилось.