Тайпэн. Миротворец - Сергей Девкин

В какой–то момент Хань понял, что остался один. Верткий жилистый мангус, немного отличавшийся от своих сородичей, оттеснил в сторону Такату. Ёми, стремясь добить противника, израненного предыдущей схваткой, увлеклась преследованием и оказалась слишком далеко. Удей затерялся где–то в неразберихе боя, а копье, которое Ли сжимал в руках, намертво увязло в волосатом брюхе очередного демона, хрипевшего и истекавшего темной кровью, но все равно не желавшего умирать. Атаку сбоку Хань успел заметить лишь самым краем глаза. Огромный силуэт, распластавшийся в прыжке, уже почти смел хрупкую на его фоне человеческую фигуру, когда еще одно чудовище, не уступавшее в размерах первому, с ревом сшибло степного людоеда, опрокинув его на землю у обломков разгромленной землянки.

Тайпэн, как заколдованный, следил за этим поединком, лишенным всякого подобия привычного боя, если сравнивать со схватками, где использовался смертоносный металл. Возможно, здесь и было какое–то мастерство, сложная игра уклонений, контрударов и рискованных атак, но Ли не видел этого. Дикое мелькание окровавленных когтей и резких непредсказуемых движений завершилось также стремительно, как и началось.

Противник Шархада, а это именно старый мангус пришел на помощь тайпэну, лишился сначала правой руки, вырванной вместе с суставом, а затем и нижней челюсти. Первый кормящий Сейриш повалил врага навзничь, оказавшись сверху, резко вонзил когти в район основания шеи и с ревущим победным кличем выдрал костяную пластину, располагавшуюся на том же месте, где и человеческая грудина. Ребра мангуса раскрылись как отвратительный кровавый цветок, и Шархад за считанные мгновения привычно и плавно, одним пугающе естественным движением, нагнулся и вырвал зубами из изувеченной грудной клетки еще бьющееся продолговатое сердце. Вскинув голову, демон с заметным усилием проглотил свою добычу, не жуя, и вновь огласил все вокруг ликующим рыком.

Победа Шархада стала одним из завершающих эпизодов этого непонятного сражения, и когда Ли, наконец, пришел в себя и огляделся по сторонам, то не заметил больше никого, кто пытался бы их убить. Большинство мангусов «мирно» раздирали и поедали тела своих поверженных противников, и лишь некоторые, повинуясь короткой команде Шархада, отправились посмотреть, что делается за склонами лощины. Удей на удивление удачно отделался лишь несколькими синяками, а вот къёкецуки повезло гораздо меньше. Их катабира выглядели теперь не лучшим образом, многие стальные пластины оказались погнуты, а в тех местах, где шло кольчужное плетение, появились рваные прорехи. К счастью обычных ран и кровопотери мертвые демоны могли не опасаться, а о том, что когти мангусов могут быть ядовитыми Ли слышать не приходилось.

- И что это было?! — голос тайпэна прозвучал чуть резче, чем ему хотелось.

Старый демон, склонившийся над растерзанным трупом, пожал плечами, естественно и как–то совсем по–человечески.

- Воины Старшей Матери. Надо же, а ведь их было раза в полтора больше, — Шархад обвел разгромленный лагерь взглядом и снова уставился на Ханя. — Моя кровь всегда была сильнее, чем у Заркала и Марзаха.

- Ты уверен, что это ее кормящие? — Ли по–прежнему совершенно не мог понять, по каким признакам мангусы различают друг друга, видимо, здесь играли какую–то роль запахи или что–то еще.

- Уверен, — оскалился Шархад и кивнул на останки своей последней жертвы. — Мой первенец от Хайруш. Я всегда надеялся, что он превзойдет меня.

Как–то прореагировать на последние слова мангуса Хань попросту не успел, хотя бы потому, что та безмятежная шутливая интонация, с которой говорил Шархад, уже сама по себе вызвала у тайпэна изрядный шок. Мертвая тишина, вновь повисшая над стойбищем, заставила Ханя вздрогнуть, но в этот раз это не оказалось прелюдией к новой атаке.

Между перевернутых навесов и сломанных идолов неторопливо и грациозно ступала Сейриш. В дневном свете мангуса производила не менее завораживающее впечатление, чем в полумраке своего жилища, и степные демоны один за другим покорно склонялись перед ней, едва не растягиваясь на земле. Когти, шипы и острые костяные пластины Сейриш были покрыты багровой кровью, и, заметив это, Шархад в отличие от остальных соплеменников, сразу же рванулся вперед.

- Ты не ранена?

- Это не моя, — успокоила встревоженного гиганта Сейриш, касаясь вскользь его щеки и проходя дальше к замершему в нерешительности Ли.

- Они посмели…

Голос Шархада перешел в хрипящий рык, и остальные демоны немедля начали вторить ему. То немногое, что узнал об этих существах Хань, прекрасно давало возможность понять, чем вызвана такая реакция. Поклонение матриархам было для мангусов, по сути, действом священным, и поднять руку на женщину, способную дарить потомство, было для степных людоедов просто немыслимо.

- Они рыдали, но не смели ослушаться, — тихий, но властный голос Сейриш легко оборвал демонстрацию праведного гнева со стороны ее кормящих. — Они умирали счастливыми, от того, что не смогли победить.

- Отправить своих воинов, чтобы они принесли смерть собственной дочери, — Шархад, будто все еще не веря, мотнул головой. — Такого не случалось в степи уже очень давно.

- Чем мог быть вызван подобный гнев с ее стороны? — спросил Ли, выходя из статуса пассивного слушателя. — Быть может, наша договоренность?

- Мы еще не услышали твой ответ, — заметила мангуса. — Но в любом случае, Старшая Мать не смогла бы узнать о задуманном нами так быстро.

- Тогда причина не важна, — рыкнул Шархад. — Времени почти не остается.

- Верно, — кивнула Сейриш. — И если человек согласиться, то ему следует выступать как можно быстрее. Весть о нашей победе здесь, должна достичь стоянки Хайруш не раньше, чем его нога ступит в запретное место.

- Но откуда мне знать, что по возвращении, вы все еще будете живы и сможете исполнить свою часть сделки? — слова тайпэна были вознаграждены удовлетворительным кивком со стороны Такаты.

- Этого я не знаю, — видимо, мангусы действительно не умели юлить и изворачиваться, — но зато скажу точно одно — если ты откажешься идти, то шансов сделать хоть что–то, у тебя уже не останется. И не забывай, то, что может вырваться в этот мир через потаенный проход, будет одинаково опасно как для нас, так и для людей.

Глядя в янтарные глаза Сейриш, Ли невольно поймал себя на мысли, что верит каждому ее слову. Что это было? Демоническое колдовство, остатки которого еще оставались в голове у тайпэна, или собственное впечатление, основанное на каких–то личных сигналах и наблюдениях? Так или иначе, решение Хань уже принял.

- Я отправлюсь туда, куда вы укажете, — и, обернувшись, добавил, — и отправлюсь один.