Надушенный рукав - Лора Роулэнд

Госпожа Янагисава коварно ухмыльнулась:

—   Ты довольно умна, чтобы устранить Мацудайру и не попасться. Твой муж никогда не узнает. Канцлер никому не расскажет. И я тоже.

Рэйко понимала, что, убей она властителя Мацудайру, ей никогда не избавиться от чувства вины, даже если преступление сойдет ей с рук. А убийство члена ветви Токугава считалось государственной изменой, хоть самого властителя Мацудайру и могли объявить предателем. Более того, Рэйко не так глупа, чтобы доверять госпоже Янагисаве или канцлеру. Поддавшись на шантаж, она окажется в их власти в следующий раз, когда им что-то от нее понадобится.

— Ни за что. Вон из моего дома! — сказала Рэйко.

В ее голосе не было силы и убежденности. Госпожа Янагисава приветствовала ее замешательство почти влюбленным взглядом.

—   Сейчас я уйду, а ты подумай, — проговорила она. — Жду твоего решения к вечеру.

Негодяйка явно решила, что бывшая подруга капитулирует. Охваченная ужасом Рэйко стояла перед выбором: пойти на убийство и предательство или потерять самое дорогое в жизни?

— Предположим, я соглашусь, но мой муж ни за что не захочет свалить убийство главного старейшины Макино на Даемона. Как мне его убедить?

—Это твои проблемы.

С победной улыбкой госпожа Янагисава повернулась и вышла в дверь.

29

Госпожа Янагисава, запыхавшаяся и возбужденная, подошла к кабинету мужа. Сердце билось как сумасшедшее, от радости кружилась голова. Она распахнула дверь и, пошатываясь, переступила порог. Канцлер сидел за столом, восемь или десять чиновников стояли на коленях вокруг, все смотрели на госпожу Янагисаву неодобрительно. И тут гнев, написанный на лице канцлера, уступил место предвкушению. Он быстро отослал чиновников, закрыл за ними дверь и повернулся к жене.

— Ты хотела мне что-то сказать? — осведомился он.

— Я сделала это! — выдохнула госпожа Янагисава. — Я сделала все, как ты просил.

Муж пристально посмотрел на нее: не врет ли? Потом шумно выпустил воздух, вместе с которым, казалось, освободился и от тревоги.

— Теперь у меня есть опора на будущее, — сказал он. — И настоящее под контролем. — На лице засияла злорадная, ликующая улыбка. — Преимущество на моей стороне. Победа возможна.

Госпожа Янагисава упивалась его торжеством. У нее кружилась голова, она едва сдерживалась. Она ждала награды.

Вдруг по лицу канцлера пробежала тень.

— Но ты уверена, что госпожа Рэйко согласится?

— Уверена, — ответила госпожа Янагисава, потому что по себе знала — ради любимого мужа жена пойдет на все. Рэйко вскоре забудет о возмущении и убьет властителя Мацудайру. Сёсакан-сама объявит Даемона предателем и убийцей. Госпожа Янагисава разделит триумф канцлера. Результат оправдывал все.

Перед визитом к Рэйко госпожа Янагисава корчилась в муках сомнений и жалости. Она догадывалась, что, заставив Рэйко взять грех на душу, потеряет ее дружбу. Как одиноко ей будет без подруги! А потом Рэйко начала говорить ужасные слова. Ненависть овладела госпожой Янагисавой. Так Рэйко и надо.

— Очень хорошо, — приободрился канцлер. — Теперь остается только ждать.

Он уже не смотрел на госпожу Янагисаву, его взгляд был направлен в будущее, где он правил Японией.

— Ты еще что-то хотела?

Он забыл о ее награде, в смятении поняла госпожа Янагисава.

— Ты сказал, что если я… — пробормотала она. — Ты обещал мне, что…

— Ах да… Какая у тебя хорошая память!

Канцлер раздраженно нахмурился. Госпожа Янагисава чувствовала, как он перебирает в уме гораздо более важные дела, чем возня с ней.

— Ладно, — решил канцлер. — Обещание есть обещание. Ты заслужила свое маленькое удовольствие. Пойдем.

Госпожа Янагисава слишком сильно его хотела, чтобы придираться к словам. Она последовала за мужем в спальню, сгорая от желания. Внутри было темно и холодно, но госпожа Янагисава едва это заметила. Дрожа в муках страсти, она наблюдала, как канцлер открыл шкафчик, вынул футон и развернул на полу рядом с ней. Не сводя с госпожи Янагисавы взгляда, он погладил ее по щеке, губам, шее. Госпожа Янагисава не обращала внимания, что его ласки небрежны. У нее набухли губы, кожу пощипывало от его прикосновений. Она застонала, когда желание жидкой тяжестью наполнило груди и промежность.

Канцлер распахнул на ней одежды и сбросил на пол. От холода по телу побежали мурашки, но жар струился паром из самых пор, когда его руки скользили по ее телу.

— Пожалуйста… — прошептала госпожа Янагисава, прижимаясь к канцлеру.

Он позволил ей развязать его пояс и провести ладонью по голой, гладкой груди. Она ласково сняла с него набедренную повязку. Мужской орган канцлера вяло висел. Явное отсутствие желания не смутило госпожу Янагисаву. Она опустилась на колени. Госпожа Янагисава ласкала и сосала член мужа, а когда он окреп, наслаждалась его бархатистой твердостью, которая пульсировала под ее языком и пальцами. Канцлер стонал, закрыв глаза от удовольствия. Он не прерывал ее, пока она не упала нафутон, задыхаясь от желания, протянув к нему руки. Канцлер раздвинул ноги жены, начал ласкать плечи, облизывать соски, его пальцы выписывали горячие влажные круги меж ее ног.

Госпожа Янагисава издавала невнятные крики, канцлер возносил ее на вершины блаженства, которыми поманил два дня назад. Она обезумела от удовольствия. Она пожирала мужа взглядом, ее руки метались по его телу, словно торопясь прочувствовать все без остатка. Госпожа Янагисава с радостью заметила, как ее желание отразилось и в его глазах, хотя он не встречался с ней взглядом. Его дыхание участилось. Госпожа Янагисава охотно раздвинула ноги еше шире. Он опустился к жене, приподнял ее и вошел.

О эти тугие, влажные движения внутри! Впервые за десять лет с тех пор, как они зачали Кикуко! Всхлипывая от восторга, госпожа Янагисава извивалась под мужем. Сквозь слезы она заглянула ему в лицо. Он прикрыл глаза и запрокинул голову. Госпожа Янагисава поняла, что он не хочет смотреть на нее и тем портить удовольствие. Но обида быстро увяла. Внутри у нее все таяло и распускалось огненным цветком крови и желания. Она достигла пика наслаждения. Госпожа Янагисава взвизгнула от счастья, которого не испытывала никогда прежде. Паря в мире наслаждения, она благодарно всхлипнула и обняла мужа.

— Иди ко мне, — пробормотала она, жаждая его удовольствия не меньше, чем собственного. — Ну же, иди ко мне.

Он задвигался чаще и сильнее, сжав зубы, напрягся всем телом. И вдруг откинулся назад на колени. Его член выскользнул из госпожи Янагисавы. Канцлер застонал и выгнул спину, извергая горячее, влажное семя на ее живот. Пока он вздрагивал и задыхался, госпожа Янагисава поняла, отчего он вышел из нее перед оргазмом: ему не хотелось растить еще одного неполноценного ребенка.

Счастье обратилось унижением. Госпоже Янагисаве стало холодно, жар страсти утих, и телесные ощущения пошли на убыль. Госпожа Янагисава почувствовала себя обманутой. Она жалела о дружбе, которую разрушила ради мужа. Теперь она даже не может обратиться к Рэйко за утешением. И кровавое пятно вины ничем не смыть. Пытаясь угодить мужчине, который так прискорбно с ней обращался, она обрекла свою душу на вечное пламя преисподней.

Потом канцлер лег рядом с ней. Подперев голову рукой, он улыбнулся жене.

— Это было прекрасно, — сказал он, и госпожа Янагисава знала, что он имеет в виду не только секс, но и услугу, которую она ему оказала. Он прошептал: — Я люблю тебя.

Эти слова воздали госпоже Янагисаве за всю боль, что он ей причинил. Теперь она плакала от радости. Наконец она заслужила его любовь! Все ее ужасные поступки казались оправданными, все, чем она рисковала и что потеряла, не имело никакого значения. Госпожу Янагисаву манило лучезарное будущее. Канцлер станет настоящим отцом их дочери, как и обещал. Он будет править Японией, а она — помогать ему, когда надо и как сможет.

В этот момент даже Рэйко не могла похвастать такой удачей, какой наслаждалась госпожа Янагисава.

Район Канда располагался у северной границы эдоского замка. Он был близок к средоточию политических сил, но в целом мире от него. Там жили торговцы, которые приехали из центра Японии искать лучшей судьбы. Красильщики, кузнецы, плотники, штукатуры, оружейники и изготовители свечей населяли различные кварталы Канда, но не все обитатели занимались прибыльной или законной деятельностью. Вдоль берегов реки Канда стояли лачуги для нищих и изгоев рядом с полем, известным как прибежище проституток низшего пошиба, скитающихся «ночных сов». Здесь благородный человек мог обрести рай вдали от двора Токугавы, жить никем не узнанным среди людей, которые слишком заняты борьбой за выживание, чтобы проявлять к нему интерес.

Сано в компании с Хиратой, отрядом сыщиков, Отани, Ибэ и их людьми остановился на улице Цукэги. Улицу назвали в честь товара, который на ней продавали, — амулетов против огня, самой страшной природной опасности в Эдо. Торговцы предлагали маленькие фигурки из дерева и серы. Над лавками помещались жилые покои с решетчатыми окнами и хрупкими балконами, которые укрывал выступающий свес крыши. Сано и его компания спешились и привязали лошадей перед средним домом на западной стороне улицы, где Даемон содержал тайное убежище.