Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии - Коллектив авторов

Шэнь Юэ[561]

Перевод В. Рогова

Давным-давно,       в далеком детстве,Разлука нас       не устрашала —А ныне мы       идем к закатуИ не вернуть       той легкой грусти…Довольно слов!       Еще по чарке!Не властны мы       над днем грядущим…Найду ль во сне       дорогу к другу?[563]Чем утолить       печаль разлуки?

Поэт обладал, бесспорно,       редкостным дарованьем,Небывалый отзвук рождало       изящество слога его.С созвучьем металла и камня       напевы его сочетались,Над ветром и облаками       мысли его неслись.Кто смеет сказать, что свойствам,       которым иней не страшен,Грозит внезапная гибель       от человеческих дел?[565]Яшмовый диск бесценный[566],       так ты обижен тяжко,Что в утро одно от горя       стал земляным бугорком![567]

Фань Юнь [568]

Перевод Л. Бадылкина

На восток и на запад       отправлялся в скитания ты,И опять мы простились, —       с той поры миновал целый век,Ты со мною прощался,       и снег был похож на цветы,А сегодня вернулся,       и цветы так похожи на снег.

Се Тяо[569]

Первое стихотворение в переводе А. Адалис, второе — в переводе Л. Бадылкина, третье и четвертое — в переводе В. Рогова

Мне с берега реки Башуй видна Чанъань[570],Открыт в Хэяне предо мной столичный вид:Я вижу — загнуты края красивых крыш,Под ярким солнцем в беспорядке все блестит!Но гаснет запад, и заря — узорный шелк…Как белый шелк, течет вода — чиста, легка…Счастливый край покрыли птицы — и поют,И все в цветах душистые луга.Увы, я на чужбине жил!.. Года ушли.Как грустно мне! Закончить пир давно пришлось…Как дни удачи далеки, как долог путь!Катятся по лицу снежинки слез…Кто на чужбине вспоминал родимый край,Тот потерял и черноту, и блеск волос!

На свете, говорят,       десятки тысяч гор,Но холмиком одним       не налюбуюсь я.Здесь, у крыльца,       есть все, что радует мой взор,И не влечет меня       в далекие края.Стою на берегу       во влажной духоте,На осень посмотрю       в открытое окно:Как изменился сад,       и птицы в нем не те,Осенних орхидей       вокруг полным-полно.Достану из окна       ветвистый старый сукИ подойду к ручью,       что огибает дом.Под мертвой чешуей       зазеленел бамбук,Белеют стаи птиц       на поле травяном.Цветов полна река       у южных берегов,У северной беседки —       лотосы видны.Круг солнца за нее       вот-вот уйти готов,Воздушный полог мой —       в сиянии луны…Пусть разожгут очаг,       нарежут овощей,Я соберу друзей       за молодым вином.Когда усталый сон       сморит моих гостей,Кому еще нужна       природа за окном?!

В павильоне вечернем       на дверях занавески спускают.Светлячки то проблещут,       то вновь растворятся во тьме,Долгой ночью одежду       из тонкого шелка сшиваю,И раздумью о милом       вовек не наступит конец.

Жду счастливого срока,[573]       но длится разлука.Оставляю в унынье       мой ткацкий станок.По восточной тропинке       хожу меж полями —Очень мало прохожих,       восходит луна…

Сюй Лин[574]

Перевод В. Рогова

К северу от Цзи[575]       вдаль смотрю бездумно,В сумерках немых       грустью сжало сердце.Горы Янь стоят       против древних пагод,А в округе Дай[576]       крепости таятся.Рушатся мосты       от сражений частых;Не течет вода —       рвы заледенели.Ратью в небесах       выстроились тучи;Словно осень в Ху,       стынет ханьский месяц.[577]Глина всю Ханьгу       залепила густо,[578]Надобно Лянчжоу       привязать веревкой:Доблестный министр —       тот, с усами тигра[579] —Этим достигал       почестей и славы.

Здесь, у заставы в горах,       трех пятерок луна[580].Гость о Цзинчжоу[581] всю ночь       не может не вспоминать:Думает о жене —       в тереме в час ночной,Верно, не спит она,       перед окном сидит.Искристый Звездный Стяг[582]       над Шулэ[583] распростерт,В небе рать облаков       над Пилянем[584] встает…Если так воспарил       воинский ярый дух,Сколько еще годов       надо сражаться нам?

Юй Синь[585]

Первое стихотворение в переводе Л. Эйдлина, далее — в переводе В. Рогова

На Янгуань[587]       путь в десять тысяч ли,Где нет навстречу       ни одной души,Где лишь стеснились       гуси у реки:Как осень, так       летят они на юг.

10 Грустно пою,       переплыв Ляошуй[588],Еле бреду,       Янгуань покинув.Некогда здесь       Ли Лин проходил,Шел на погибель       Цзин Кэ отсюда.[589]Нет больше писем,       нет голосов,Образы близких       в памяти стерлись.Мне облака       закрывают юг,Снежные горы       тревогу внушают.Ныне, Су У,       на мосту речном[590]Странник с тобой       попрощаться должен!

11 Листьев трепет и паденье —       это осень.На душе обидно, пусто       и тоскливо.Слыша плач, бамбук сяншуйский[591] иссыхает,И от слез жены Ци Ляна       стены пали.Небо рушится от злого ратоборства,Солнце хмурится, как воин разъяренный.Светит радуга прямая       на рассвете,Звезды падают и войску угрожают.Песни в Чу протяжны, резки       и зловещи,Южный ветер к нам доносит       звуки смерти.Предо мной поставлен полный       винный кубок…Кто о славе после смерти рассуждает?

18 В раздумье, как сделаться князем       десятка тысяч дворов,[592]В ночной тишине внезапно       исполнился жгучей тоской.Нежные звуки циня       заполнили комнату мне,Свитки мудрых писаний       загромоздили кровать.Хоть нынче я рассуждаю,       как бабочкой стать во сне,Но все же я не Чжуан-цзы —       уж в этом уверен я.[593]Подобен луне ущербной       новый месяц во всем,Подобна осени прежней       новая осень во всем.Жемчужины сыплются с неба —       это слезится роса.Осколки огней мелькают —       это пляс светляков.«Что б ни было, радуйся жизни       и ведай свою судьбу…»[594]Когда же, когда научусь я       не ощущать тоску?!

Витязи любят       сплетать поводья;У статных коней       золотые седла.Тонкая пыль       на дороге неровной,Цветы испугались,       пестрят и мелькают.Витязей ловких       вино взвеселило,Пот прошибает их,       кони надменны…Засветло в дом       вернуться желая,Витязи взапуски       по́ мосту скачут.

Ван Бо[596]

Перевод В. Рогова

Под охраною башен и стен       все три области циньских;[599]Я сквозь ветер и дымку       взираю на пять переправ[600].Наши мысли теперь —       о разлуке, о скором прощанье…Нам положено странствовать —       служба такая у нас!Край небес, опустившийся наземь,       нам кажется близким,Мне близка твоя даль,       и пойму я тебя, как себя,—И поэтому стоит ли нам       на дорожном распутье,Словно детям и женщинам,       вместе платки увлажнять?

Правителя высокий терем       на берегу Реки[602].Нет звона яшмовых подвесок —       нет песен, плясок нет.[603]К столбам подходят на рассвете       от юга облака.Поднимешь занавески к ночи —       дождь с запада летит.Здесь тучки легкие все время       в реке отражены;Как много осеней минуло —       и сколько перемен!Где ныне терема владыка,       где отыскать его?А за оградой безмятежно       течет, течет Чанцзян…

Чэнь Цзы-ан[604]