Джон Леннон в моей жизни - Пит Шоттон

Он обернулся ко мне с улыбкой: «Ну что, Пит, пусть эти ё…ри попробуют разобрать ЭТУ!»

Глава четырнадцатая: Спасай свою жизнь (Run For Your Life)

Все Битлы, за исключением, может быть, Пола МакКартни, уже давно воспринимали турне, как некую мучительную пытку. Былой веселый блицкриг превратился в заколдованный круг из аэропортов и трансконтинентальных полетов, бессмысленных пресс-конференций и роскошных апартаментов отелей, где они пребывали в заточении, скрываясь от безумных толп, не говоря уж об огромных спортивных аренах, на которых БИТЛЗ даже не слышали своей музыки из-за визжащих фанов. Последнее больше всего раздражало Джона: в то время, когда он только начал пытаться сказать что-то в своих песнях, никто из слушателей и не думал обращать внимания на его слова.

Недовольство БИТЛЗ еще более возрастало по мере того, как в их записях стали звучать струнные, ситар и всевозможные электронные звуки. О том, чтобы воссоздать и повторить на сцене при помощи барабанов и трех гитар звучание хотя бы одной вещи с «Револьвера» не могло быть и речи. Да БИТЛЗ и не пытались это сделать. Отправляясь в турне, последовавшее за выходом в свет альбома, они были вынуждены исполнять почти исключительно старые избитые вещи, и то на самом низком уровне. Ринго постоянно стучал поперек ритма, а Джон, чья память по части песенных текстов всегда была слабой, попросту пел все, что приходило в голову.

Даже «сатириконоподобные» оргии стали казаться скучной рутиной — в то время, как наркотики, с помощью которых БИТЛЗ пытались выйти за пределы окружавшего их замкнутого пространства, гораздо удобнее было принимать в располагающей обстановке их собственных домов.

Вдобавок ко всему, кругосветное турне 1966 года оказалось настолько нервным и напряженным, что во время него Джон не на шутку перепугался за свою жизнь. Днем 5 июля, отыграв концерт для 100-тысячной аудитории в манильском «Аранита Колизеум» (Филиппины), они, ничего не подозревая, включили телевизор и вдруг узнали, что жена президента Маркоса провела прошедший час в тщетном ожидании БИТЛЗ на обед, устроенный в их честь. «Мы все переглянулись, — поведал мне потом Джон, — и в один голос сказали: «Что это еще за чертовщина! Нас где-то там ждут, а мы об этом ни х…я не знаем!»

Однако, вся страна расценила это оскорбительно-пренебрежительное отношение к «первой семье нации» как «надругательство над патриотизмом». По дороге в аэропорт старая полуразвалившаяся машина, которую Мэл и Нейл с трудом умудрились завести, после того, как в знак протеста их лимузины «конфисковали», была атакована визжащими толпами, жаждущими разорвать Битлов на куски. Но на сей раз мотивом была не безумная любовь, а безумная ненависть. Полиция и работники аэропорта и таможни не утруждали себя наведением порядка, напротив, они предпочитали «случайно» ударить Битлов прикладами своих винтовок и задерживать их безо всяких оснований на несколько часов из-за ничтожных формальностей. Носильщики единодушно отказались помогать им, и Битлам и двум «дорожникам» пришлось самим перетаскивать весь багаж и оборудование до самолета, а джентльмены в белых рубашках тем временем осыпали их оскорблениями и всякой мелкой дрянью, попадавшейся под руку. Говорили также, что Брайану Эпстайну разрешили вылет только после того, как он возвратил часть заработанных на концерте денег.

«Это было невероятно жутко, — рассказывал мне Джон, — и напоминало те случаи, когда за нами гнались тэды и мы ни у кого не могли попросить защиты — только намного, гораздо страшнее. Буквально вся страна превратилась в одну чудовищно огромную толпу хулиганья.»

Вернувшись в Англию, БИТЛЗ устроили небольшую передышку перед предстоящей поездкой в Америку. И там их тоже ждала беда, на этот раз — как прямое следствие привычки Джона говорить все, что попало, не думая о последствиях.

Как он вспоминал, Брайан Эпстайн «…всегда просил нас увиливать от ответов, касающихся Вьетнама. Но пришло время, когда мы с Джорджем сказали ему: «Слушай, если нас еще раз об этом спросят, мы ответим, что нам эта война не нравится и мы считаем, что они должны убираться вон.» И именно так они и сделали. В те времена это было необычайно радикальным высказыванием, особенно для «Потрясной Четверки».

«Прежде мы придерживались политики умалчивания и не отвечали на «деликатные вопросы», хотя я лично всегда читал газеты, в том числе и политические. А постоянное осознание того, что творится в мире, делало мою молчанку постыдным делом. И я взорвался, потому что не мог больше играть в эту игру, это было выше моих сил.»

Однако фраза «мы теперь популярнее, чем Иисус Христос», конечно же, стала наиболее полемической.

«Я не знаю, что выйдет на первое место, — заявил Джон, — рок-н-ролл или христианство. Иисус был отличным парнем, но его апостолы были просто толстыми и недалекими. И то, что они исказили учение, разрушает его ценность.»

Эти провокационные замечания были вырваны из контекста большого глубокомысленного интервью, которое Джон дал Морин Клив из «Ивнинг Стэндард», журналистке, которой он доверял и которая ему очень нравилась — до такой степени, что он регулярно приглашал ее в Кенвуд.

«Я просто упрощенно пересказал то, что почерпнул из книги Хью Джей Шонфилда «The Passover Plot» («Пасхальный заговор»), — пояснил Джон позднее. — В ней рассказывается о том, насколько было искажено учение Христа его апостолами и подтасованы последовавшими за ними — для достижения корыстных целей — настолько, что на сегодняшний день оно значительно утратило свою ценность…

Я уверен, что то, что люди называют Богом, есть НЕЧТО в каждом из нас. Я считаю, что все, о чем говорили Иисус, Магомет, Будда и все остальные, правильно. Просто толкование этого стало ошибочным.

Иисус говорит что-то одно, а потом во всех этих клубах начинают давать этому свою трактовку и все искажается. Это вроде игры в «передай другому», когда стоят в ряд шесть человек и я шепчу соседу «люби ближнего» или «все должны быть равны». И когда моя фраза дойдет до последнего, она будет иметь уже другой смысл.»

Оригинальные высказывания Джона соответственно истолкованные на предгрозовых страницах американских газет, тут же побудили всех диск-жокеев Штатов не только вычеркнуть музыку БИТЛЗ из своих списков, но и присоединиться к организации церемониального сожжения пластинок и атрибутов БИТЛЗ, инспирированного духовенством фундаментального учения (ортодоксальная система христианских воззрений, отвергающая дарвинизм — прим. пер.). Наши «веселые нырки» в ежедневный мешок писем Джона стали вылавливать и письма с ненавистью и даже угрозами смерти от набожных христиан «Библейского пояса» Америки.