Пол Маккартни: история жертвоприношения - Р. Паттерсон

Р. Гэри Паттерсон

Пол Маккартни: история жертвоприношения

От редактора русского перевода

Оригинальное название этой книги — «Моржом был Пол». К сожалению, в наше время только самые заядлые битломаны и любители Льюиса Кэрролла знают, кто такой этот Морж (но даже и они, не прочитав этой книги, не поймут, почему так важно, что Моржом был именно Пол, а не Джон). А ведь книга эта будет интересна не только поклонникам «Битлз». Мы уверены, что она окажется полезной и тем, кого волнуют предметы, казалось бы далекие от рок-музыки, — массовая психология, сравнительная мифология, современные культы, магия символов… Поэтому мы решили дать русскому изданию книги Гэри Паттерсона другое название, более соответствующее ее глубокому (и местами довольно зловещему) содержанию: «Пол Маккартни: история жертвоприношения».

Пролог

Вечер 8 декабря 1980 года не отличался от других зимних вечеров в Восточном Теннесси. Я только что съездил к бензоколонке в Оук-Ридже и заправил машину. Был самый обычный понедельник. На волнах радио WIMZ, как обычно, грохотал рок. Вдруг в эфир вышло экстренное сообщение. Срывающимся голосом ночной диск-жокей объявил, что застрелен Джон Леннон. Было примерно 23:45. Чувство страха, которое я лишь однажды ощущал при сходных обстоятельствах, поднялось из глубин моего сознания.

22 ноября 1963 года я, тогда еще ученик восьмого класса, сидел на уроке и в ужасающих подробностях представлял себе предстоящий визит к зубному врачу. Вдруг по школьному радио прозвучало ошеломляющее известие, которое прервало мои тяжелые думы о шприце с новокаином: в Далласе убит Джон Кеннеди! Я пребывал в нежном тринадцатилетнем возрасте, и страх, который проснулся в моей душе, был связан с неопределенностью будущего. А вдруг холодная война перейдет в ядерную катастрофу? Почему мы не построили себе, как собирались, бомбоубежища? Должен ли я теперь идти к зубному врачу?

Всю ночь напролет радиостанции передавали в эфир сводки последних новостей об убийстве Кеннеди. Я не мог заснуть — мне все чудилась зловещая мгла, подбирающаяся к Белому Дому и окружающая его со всех сторон. На какое-то мгновение я перенесся из своей спальни в школьный кабинет и почти физически испытал охватившее меня тогда чувство онемения в желудке, а потом тошнотворный ком, неожиданно подступивший к горлу. Смерть президента Кеннеди поставила под вопрос мое будущее. Куда мы идем? Какая нам уготована судьба?

Смерть Джона Леннона восприняли совсем иначе. Круглосуточное вещание не велось. Американцы не считали Леннона фигурой такого же масштаба, как Кеннеди, и не питали к нему особого почтения. Существовало даже движение, требовавшее депортации Джона и Йоко из США. Я считал это просто глупостью. Какое преступление совершил этот человек? Ведь это же он пел Give peace a Chance («Дайте миру шанс») и заставил нас всех осознать, что самое главное в мире — это любовь. Я вдруг понял, что трагическая гибель Леннона значит для меня гораздо больше, чем убийство Кеннеди. Если смерть Кеннеди перечеркнула наши надежды на будущее, то смерть Джона Леннона означала прощание с молодостью.

Никогда не забуду вечер 9 февраля 1964 года, когда по телевизору показывали выступление «Битлз» в передаче «Шоу Эда Салливана». Подобно миллионам моих земляков, я не устоял перед всепобеждающей магической силой этой группы. Я тут же бросился в магазин и купил сингл I Wanna Hold Your Hand («Хочу держать тебя за руку») — кстати говоря, подобные налеты на магазин грампластинок я повторял всякий раз, как «Битлз» выпускали свой очередной альбом. Я стригся «под битлов», несмотря на то что в нашей школе придерживались очень строгих правил в отношении одежды и причесок: от мальчиков требовались короткие стрижки, открывающие брови, уши и воротнички. Я начал играть на гитаре и изнурял себя упражнениями, пока мои пальцы не цепенели от напряжения. Я считал, что это и есть настоящая жизнь. Все, что мне оставалось сделать, — это отпустить волосы подлиннее, овладеть искусством игры на гитаре и наслаждаться неистовыми воплями обезумевших поклонниц.

Я добился некоторых успехов с гитарой, но постепенно мою душу охватила новая страсть: я решил стать учителем. Когда перед моими глазами заново пронеслись эти полузабытые образы прошлого, я понял, что мой юношеский идеализм был временным явлением — смерть Джона Леннона каким-то образом подтвердила это.

На следующий день после убийства я организовал вечер памяти Джона Леннона. Мы с моими старшеклассниками из средней школы Оливер-Спрингса слушали песни «Битлз» и занимались толкованием текстов. Я рассказывал ребятам о том, как важна пора юности, о том, что каждый из нас должен ставить перед собой высокие цели и стремиться их достичь. Я пытался им объяснить, что каждый из нас должен отвечать за свою жизнь и пытаться сделать ее достойной. Слышать голос Леннона было тяжело. Я испытывал боль утраты, и на глаза наворачивались слезы. Кому нужна эта бессмысленная трагедия? На этот вопрос ответить своим ученикам я не мог.

Я прочитал, что Марка Чэпмена, убийцу Леннона, вдохновил на преступление роман Сэлинджера «Над пропастью во ржи». Подобно Холдену Колфилду, Чэпмен возомнил себя спасителем невинных детей. Очевидно, на него когда-то произвели впечатление слова Леннона о том, что «Битлз» более популярны, чем Христос. Монтескье как-то сказал, что при насаждении христианства было пролито больше крови, чем за все войны в истории человечества. И вот теперь учение Христа вдохновило маньяка на «святое дело»: избавить мир от этого миролюбивого человека.

Я всегда втайне надеялся, что в один прекрасный момент «Битлз» снова соберутся и сделают еще один альбом. Это, конечно, было сугубо эгоистическое желание: чтобы эта четверка, и без того столько для нас сделавшая, дала нам еще хоть немного. Но возврата к юности не бывает; наша жизнь стремительно несется вперед, в бездну.

Как-то на вопрос одной из поклонниц, спросившей Леннона: «Когда «Битлз» снова соберутся вместе?», — он ответил: «А когда вы собираетесь снова пойти в начальную школу?»

Ответ Леннона — в духе Сократа — прозвучал великолепно. Нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Тайна жизни состоит в ее продолжении, в непрерывном развитии, в умении прощать и в поиске высшего счастья.

Спасибо вам, Джон, Пол, Джордж и Ринго, за ту радость, которую вы доставляли мне и другим бесчисленным поклонникам.

Благодарности

Я хотел бы назвать ряд работ, которые очень помогли мне в моем исследовании. Прежде всего, это книга Уильяма Даулдинга «Песни «Битлз»», в которой собраны многочисленные интервью битлов. Даулдинг составил список «доказательств смерти», который я использовал при написании своей книги.