Четыре после полуночи - Стивен Кинг

— Как же разительно отличаются самолеты, — отметил Боб.

— Точно, — согласился Ник. — Ты был прав, Алберт. Мы, возможно, ушли из настоящего, но каким-то чудом этот самолет все еще остается его частью.

— И мы тоже, — добавил Алберт. — Во всяком случае, пока.

Двигатели «767» смолкли, лишь мерно гудели вспомогательные силовые установки, все четыре. Но они не могли перекрыть звук, доносящийся с востока. Он прибавил не только в мощности, усложнился, размножился. Вся эта какофония казалась теперь на удивление знакомой.

«Прямо-таки стадо жующих коров, — подумала Лорел, дрожа всем телом. — Вот на что это похоже. Словно записали звуки, издаваемые жующими коровами, и многократно их усилили».

Паника, которую Лорел уже была не в состоянии контролировать, захлестнула ее рассудок.

— Может, мы сможем с этим бороться, если увидим, что нам противостоит? — предположил Боб, когда тележка вновь сдвинулась с места.

Алберт взглянул на писателя и выдохнул:

— Это вряд ли.

4

Брайан выглянул из люка, подал знак Бетани и Руди, чтобы те подкатили к нему трап. Перешел на верхнюю площадку и указал на крылья двух самолетов, зависшие одно над другим. Пока они везли его, Брайан прислушивался к приближающемуся звуку и неожиданно вспомнил фильм, который видел давным-давно. В этом фильме Чарлтону Хестону принадлежала большая плантация в Южной Америке. На плантацию напали муравьи, полчища муравьев, сжиравших все на своем пути: траву, деревья, дома, коров, людей. Как же назывался этот фильм? Название на ум не приходило. Вспоминались лишь ухищрения, к которым прибегал Чарлтон, чтобы остановить муравьев или хотя бы замедлить их продвижение. В конце концов ему удалось победить? Это Брайан тоже забыл, потому что воспоминание о фильме перекрыло другое воспоминание: красная надпись из недавно приснившегося кошмара:

ТОЛЬКО ДЛЯ ПАДАЮЩИХ ЗВЕЗД.

— Стойте! — крикнул он Бетани и Руди.

Они остановили трап. Брайан осторожно спускался вниз, пока его голова не оказалась на одном уровне с нижней поверхностью «727». Как в «767», так и в «727» заправка производилась через один клапан, расположенный на левом крыле. Так что сейчас Брайан смотрел на небольшой квадратный люк с красными надписями: «ДОСТУП К ТОПЛИВНОМУ БАКУ» и «ПЕРЕД ЗАПРАВКОЙ ПРОВЕРИТЬ ОТСЕЧНОЙ КЛАПАН». А какой-то шутник присобачил к люку желтую наклейку с улыбающейся рожицей.

Алберт, Боб и Ник поставили заправочную тележку под крылом и теперь, задрав головы, смотрели на Брайана, ожидая дальнейших указаний. Их лица серыми пятнами выделялись в окружающем сумраке. Брайан наклонился вниз.

— Там два шланга, по одному с каждого бока! — крикнул он Нику. — Мне нужен короткий!

Ник раскрутил шланг, протянул конец Брайану Держа шланг и цепляясь за поручень одной рукой, Брайан подлез под крыло и открыл люк. Внутри увидел вилочную часть соединения с торчащим стальным штырем. Хотел подобраться к нему поближе, поскользнулся… и чуть не упал.

— Подожди, дружище. — Ник поднялся по трапу. — Помощь идет. — Он остановился тремя ступеньками ниже и ухватил Брайана за пояс. — Только я попрошу тебя об одном одолжении, хорошо?

— Каком?

— Не порть воздух.

— Я постараюсь, но обещать не могу.

Брайан вновь посмотрел вниз. Руди и Бетани уже стояли рядом с Бобом и Албертом.

— Отойдите в сторону, а не то вас окатит топливом! — крикнул он. — Вдруг отсечной клапан потечет. — «А возможно, в баках нет ни капли», — тут же подумал Брайан.

Он вновь потянулся к заправочному клапану, на этот раз обеими руками, потому что Ник крепко держал его. Вставил розеточную часть соединителя в вилочную, надавил. Брызнул керосин, чему Брайан только порадовался, раздался металлический щелчок, и Брайан повернул шланг на четверть оборота, жестко зафиксировав его. Послушал, как топливо течет вниз по шлангу и заливает установленный на тележке бак. Дальше его не пускал закрытый вентиль.

— Отлично. — Брайан схватился за поручень трапа. — Пока все хорошо.

— Что теперь, дружище? Как мы подключим тележку? От самолета?

— Сомневаюсь, чтобы нам это удалось, даже если бы мы знали, где найти соединительные кабели. Да и необходимости в этом нет. Тележка служит только для транспортировки и фильтрации топлива. Для перекачки я задействую вспомогательные силовые установки нашего самолета. Отсосу топливо из «727» точно так же, как соломинкой отсасывают лимонад из стакана.

— И сколько на это уйдет времени?

— При оптимальных условиях, то есть при перекачке топлива с помощью наземного насоса, в минуту закачивается две тысячи фунтов. У нас ситуация другая. Я никогда не перекачивал топливо с помощью ВСУ. Как минимум час. Может, два.

Ник с тревогой взглянул на восток и заговорил, понизив голос:

— Сделай одолжение, дружище… не говори об этом остальным.

— Почему?

— Я не думаю, что у нас есть два часа. Возможно, нет даже ни одного.

5

Оставшаяся одна в салоне первого класса. Дайна Кэтрин Беллман открыла глаза.

И УВИДЕЛА.

— Крейг, — прошептала она.

6

Крейг.

Он не хотел слышать свое имя. Он хотел, чтобы его оставили в покое. Он больше не хотел слышать свое имя. Когда люди называли его по имени, всегда случалось что-то плохое. Всегда.

Крейг! Поднимайся, Крейг!

Нет. Он не встанет. Голова его превратилась в большой пчелиный улей. В каждом медовом соте, в каждой ячейке, в каждой его клетке урчала и ворочалась боль.

«В голову залетели пчелы. Пчелы решили, что я мертв. Вот они и превратили череп в улей. А теперь… теперь… Они чувствуют мои мысли и пытаются зажалить их насмерть», — подумал Крейг и застонал. Жалобно и протяжно. Его залитые кровью пальцы разжались и сжались вновь.

«Позвольте мне умереть, — мысленно взмолился он, — пожалуйста, позвольте мне умереть».

Крейг, ты должен встать! Немедленно!

Голос его отца, единственный голос, которому он ни в чем не мог отказать. Но теперь он ему откажет. Теперь он его изгонит.

— Уходи, — прохрипел он. — Я тебя ненавижу. Уходи.

Боль озарила мозг яркой вспышкой. Тучи пчел, яростных, жалящих, слетались на свет.

«Позвольте мне умереть, — думал Крейг. — Пожалуйста, позвольте мне умереть. Это ад. Я попал в пчелиный ад».

Вставай, Крейги-Вейги. Это твой день рождения, и знаешь, что я тебе скажу? Как только ты встанешь, один человек даст тебе пчелу и ударит по голове… потому что ЭТОТ удар предназначается только тебе!