Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » О войне » Замок Фрюденхольм - Ганс Шерфиг

Замок Фрюденхольм - Ганс Шерфиг

Читать онлайн Замок Фрюденхольм - Ганс Шерфиг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 110
Перейти на страницу:

— Спасибо, — сказала Маргрета. — Спасибо, конечно, мне придется поехать в Копенгаген. Я еще ничего о Мартине не знаю. Я беру эти деньги, спасибо.

— Не за что. Это чисто практическая мера, о которой я сразу подумал. Приходите или позвоните, если что-нибудь понадобится. Я очень хочу знать, как пойдет дело. Передайте привет вашему мужу, когда сможете. Может быть, он скоро вернется. То, что с ним произошло, возмутительно, это не может продолжаться, у нас же существуют законы и суд!

Из окон Енса Ольсена наблюдали за тем, как Маргрета проводила доктора до машины, как доктор пожал ей руку.

— Приходите, если вам что-нибудь понадобится, моя машина или телефон.

Енс Ольсен и толстухи глазели и слушали.

— Вообще-то он никогда не подает руки, — сказала Элли. — Странно.

Почтальон принес газеты. Победы немцев по всему фронту. Повсюду прорывы. «Дагбладет» щедро оформляла немецкие сводки: специальное коммюнике № 1, специальное коммюнике № 2, специальное коммюнике № 3. Через десять дней рейхсминистр доктор Розенберг будет говорить со всем миром из московского Кремля!

Датчане покупали различные газеты, но содержание в них было одинаковое. Большинство читало специальные немецкие сообщения в «Амтсависен». Пекарь Андерсен подписывался на «Дагбладет». Пастор Нёррегор-Ольсен читал то же самое в «Данмаркстиденде», а Расмус Ларсен — в «Социал-демократен». Мариус Панталонщик и Нильс Мадсен получали особую газету, которая лишь незначительно отличалась от остальных.

Ни одна газета не упомянула об охоте на коммунистическую партию и арестах датских коммунистов. То, что произошло, происходило неофициально. Но, возможно, статью под заглавием «Культурбольшевизм», написанную любителем литературы доктором Хорном в «Данмаркстиденде», можно было воспринять как привет его заключенным в тюрьму землякам — среди них были ведь и писатели, которых доктор-литератор терпеть не мог. Харальд Хорн писал в этой статье:

«Как политический фактор датский коммунизм не имел ни малейшего значения, он держался на иностранных субсидиях и питался хорошо подогреваемым недовольством народа. Чуждым телом, мелкой рыбкой колюшкой мелькал он в политическом пруду, и его вряд ли замечали крупные рыбы, представлявшие лицо народа. К чести датчан следует сказать, что коммунизм никогда их не соблазнял. Для этого у нашего народа слишком здоровая натура.

Теперь с коммунизмом покончено, осталась лишь ничтожная группка поклонников русского большевизма. Они продолжают игру. Жалкая горстка…»

— Посмотри-ка, что пишет Харальд! — сказал пастор Нёррегор-Ольсен, протянув газету жене. — Он смело говорит о том, о чем другие не решаются сказать. Смелые слова! Он мужественный человек.

— Хорошо написано: «колюшкой мелькал», — сказала жена, прочитав указанное место.

— Конечно. Харальд остроумен и резок. Он владеет пером. И обладает мужеством.

Пасторша читала дальше о книгах, не имеющих художественной ценности, о пьесах, лишенных действия, несценичных. Всему этому конец!

— Мартин Андерсен Нексе и другие мелкие чужеродные тела в датской литературе получили по заслугам! Да, Харальд берет на себя смелость расправиться с безбожным салонным большевизмом в литературе. Наконец-то он свернул шею антинордической, чуждой литературной моде, этой жалкой поденке.

— Говорят, среди арестованных коммунистов — Мартин Андерсен Нексе, — сказала пасторша.

— Будем надеяться, что говорят правду! Нексе — дрянная птица, пачкающая свое гнездо.

— Неужели он дошел до этого?

— Конечно. Он же заявил, что в Дании затхлый воздух.

47

Мартину Ольсену пришлось прождать в шкафу Полицейского управления почти три часа. В полдень полицейский вывел его оттуда и повел длинными извилистыми коридорами в контору, где его снова спросили об имени, работе и местожительстве.

— Когда мне предъявят обвинение? Когда со мной побеседует судья? Когда мне дадут защитника?

— Вам не надоело спрашивать? — устало сказал полицейский. — Я не могу вам ответить, я ничего не знаю.

— А почему нас арестовали?

— Не знаю.

— Я протестую против этого беззакония.

— Все протестуют.

Из конторы Мартина отвели в камеру, где все было круглое, за исключением четырехгранного ночного горшка. Дверь камеры с глазком в ней изгибалась дугой, задняя стена с зарешеченным окном красиво закруглялась и органически вписывалась в архитектурный ансамбль. Четырехгранный горшок красовался в маленькой нише полукруглой стены. Железная откидная койка прикреплялась на день к боковой стене. Помимо обычного инвентаря, в камере была еще маленькая грифельная доска и грифель, так что заключенный мог записывать свои мысли и снова стирать их. Чья-то гуманная рука положила ее на стол. Камера блистала чистотой.

Тюремный надзиратель, очень веселый человек, день-деньской распевал и насвистывал. Его можно было вызвать путем маленького приспособления у двери, похожего на часовую пружину, ударявшую по металлической пластинке. Вскоре Мартину принесли обед. Две рыбные котлеты и картофель в мундире. На деревянных ложке, вилке и ноже стоял штамп: «Полицейское управление». Этими орудиями нельзя покончить с собой, с их помощью не вырвешься из тюремных стен.

Рыбные котлеты распространяли зловоние. Мартин вызвал надзирателя и попросил унести их.

— Тра-ля-ля, господин аристократ привередничает! Ему не нравятся рыбные котлеты? Они не похожи на те, что делает мама? — сказал весельчак.

— Они воняют. В камере невозможно находиться. Уберите их!

— Лучшего у нас нет, господин привередник! Тра-ля-ля! Тра-ля-ля!

Мартин заходил по камере. Шесть шагов вперед, шесть назад, дугообразные стены действовали на нервы, камеры должны быть четырехугольные! За дверью слышался несмолкаемый шум — без конца хлопали двери и лязгали ключи, веселый тюремщик свистел и напевал. Тра-ля-ля! Тра-ля-ля!

После ужина другой надзиратель принес кусок мыла. Очень маленький кусок, жесткий, не мылящийся. Но все же было так приятно лечь в постель умытым. Мартину казалось, что он не мылся чуть ли не месяц. А прошло всего двое суток.

Только Мартин лег, как в стену застучали, он тоже постучал без всякой системы. Но потом ему пришло в голову выстукать мелодию «Интернационала»: «Вста-вай, про-клятьем за-клей-менный…» Ему ответили. Значит, сосед был товарищем. Сообща они выстукали целую строфу. Тихая вечерняя песня в камере Полицейского управления.

Наступило утро. Нужно было выносить горшок и плевательницу, идти гуськом в уборную, как принято в тюрьме. В Полицейском управлении клетка вокруг стульчака была круглая, так что служитель мог наблюдать сидящего со всех сторон.

— Тра-ля-ля, тра-ля-ля, — пел веселый надзиратель. — Три минуты прошло! Вставайте! — И протягивал через решетку паек бумаги.

После завтрака раздался приказ:

— Надеть пиджак! Вас переводят!

— Куда?

— Не знаю.

И по извилистым коридорам и винтовым лестницам арестанта повели вниз, во двор помпеянского стиля, где стоял наготове большой зеленый полицейский автомобиль. Сильные полицейские подсадили его туда, в эту тюрьму на колесах. Посреди машины был проход, а по обе стороны помещались узенькие клетки, куда человек втискивался с трудом и где он мог находиться только в сидячем положении. Окна в клетке не было, но сквозь щели в потолке пробивались лучи света и проходило немного воздуха. Вскоре Мартину стало трудно дышать, он никак не мог понять, куда его везут в этой клетке. Он был уже близок к обмороку от недостатка воздуха, когда машина остановилась и полицейские вытолкнули его во двор, окруженный высокими желтоватыми стенами.

— Где мы? — спросил он.

— В тюрьме Вестре.

Снова личный обыск и регистрация. Имя, место работы, местожительство? Год рождения? Мартину выдали опись денег и вещей, отобранных у него при прежних обысках, и попросили расписаться.

— У меня была еще пачка сигарет.

— Нет, сигарет не было.

— Значит, полицейские ее украли.

— Выбирайте выражения. Здесь воров нет.

Ему разрешили оставить при себе носовой платок и расческу. Все остальное было взято на хранение.

— А сигареты?

— Никаких сигарет не было.

— Идите! Сюда!

Лязгали ключи, хлопали решетчатые двери. В большой тюрьме было шумно и беспокойно. Перемещали заключенных, освобождая место для вновь прибывших. Свистели, звенели ключами, отдавали команду.

— Сюда! Поворачивайтесь!

Мартина заперли в ванную комнату синего цвета, с деревянными скамьями, множеством труб и кранов. Окно было заклеено синей бумагой для затемнения, и люди в комнате, освещенные синим светом, казались призраками. Его привели сюда не для того, чтобы он вымылся. Просто тюрьма была переполнена. Ванную комнату использовали в качестве камеры.

1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 110
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Замок Фрюденхольм - Ганс Шерфиг торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит