Маг. Новая реальность - Вячеслав Железнов

Питание пушки осуществлялось из снарядного бункера, расположенного в задней части, – ствол на самом деле было довольно длинным, он проходил под хребтом почти через все тело ягера. В вопросе боепитания, кстати, некросы переплюнули даже Империю. Миомерные перистальтические приводы, разработанные по итогам исследований эльфийских тварей, только-только начинали испытываться – а здесь они уже исправно подавали снаряды к пушке. За счет этого ягер мог стрелять в любом положении, хоть повиснув вниз головой, – подача от этого не нарушалась. Пополнение боекомплекта из шестидесяти снарядов осуществлялось довольно любопытным способом: при помощи черенка пехотной лопатки их засовывали, гм, под хвост – там имелся специальный сфинктер, в походном положении закрывающийся широким бронированным хвостиком.

Питающее сердце располагалось в передней трети торса, для дозаправки впереди-снизу имелась небольшая пасть. Собственным интеллектом ягер похвастаться не мог, ему требовался оператор. Последний попадал на свое место снизу, через люк в средней части корпуса. Оператором мог быть далеко не каждый, управление осуществлялось контактно-телепатическим способом, поэтому требовался хотя бы слабенький дар к некромагии, и хорошо развитые мозги, способные справиться, например, с невообразимым ощущением обзора сразу десятью глазами.

В целом, ознакомившись с проектом, я нашел его достаточно проработанным и смертоспособным. Конечно, практически полностью переработанная конструкция уже мало напоминала прежнего медведа и более походила на таракана-переростка, однако заложенные в ней решения имели огромные возможности модернизации. Еще удивил ряд деталей, не замеченных при первом осмотре, и я поспешил спросить о них у самого Йоахима.

– Что? А-а, миомеры… Это шедевр мейстры Данки, нашей оберарц… ну, главного целителя. Да, они почти живые. А ты как думал? У нас же не одни некроманты рождаются, хотя они и преобладают. В Долинах живут тысячи людей, постоянно появляются дети с самыми разными дарами. Всех спасти мы не можем, шайссе, но в целом процент выживаемости одаренных у нас выше. Не зря же столько сил потратили на налаживание контактов с прежним Торром. Откуда у нас джатос и шеелит? Вот именно! А, да, Рэндом, у тебя есть замечания по проекту? Может, заметил что-нибудь, что стоит улучшить?

– Так сразу и не скажу, это надо порулить им хоть сколько-то. Несколько уязвимых мест заметил – это глаза, стыки конечностей с корпусом, пасть, подхвостье. Есть вопросы по технологичности изготовления. Зачем на щитках шипы? Приваривать их на броневую сталь очень муторно, долго и дорого, а при своей массе ягер и без них раздавит любого.

– Они несколько повышают защиту от ударов зачарованным оружием и эффективность в ближнем бою. Они обязательно нужны.

– Гм, не хотелось бы задеть тебя, Йоахим, но мне тут видится системная ошибка в подходе. Это чисто в духе Рейха – создавать вундерваффе, ограниченное число крайне мощных, эффективных и дорогостоящих единиц, в то время как секрет победы заключается, наоборот, в создании массы самых простых более-менее опасных изделий. Лучше сделать три выстрела десятью орудиями, чем шесть – пятью.

Немец задумался, а я решил добавить жару:

– Стопроцентное качество обычно означает двукратные расходы времени и ресурсов. При этом можно выпустить в шесть раз больше продукции, если ограничиться двадцатипроцентным качеством.

Что-то я чересчур загнул – вон как магистр смотрит.

– Смотри, кираса сделана гигантским прессом одной деталью двойной кривизны. Для закалки нужна соответствующих размеров печь. Это неимоверные капитальные расходы на технологическую оснастку, это время на строительство. А можно по-быстрому склепать угловато-коробчатые формы из более мелких плоских щитков, которые могут ковать даже отдельные кузнецы в своих кузнях. Для них гораздо легче наладить поточное производство. Не пресс, а штамп, например, или вообще литье. Да, такая броня неизбежно будет хуже, в ней будут щели, куда враг может поразить изделие, но, во-первых, все равно это страшный геморрой – в бою точно попасть в малюсенькую щелку, а во-вторых, вместо одного убер-ягера в строю будут стоять пять простых.

– Что-то в этом есть, хотя твои слова полностью противоречат самому духу нашей конструкторской школы. Но я обещаю подумать над этим.

– Слушай, а здесь умеет кто-нибудь копировать заклинания? Если вместо пушки присобачить некоторым ягерам мой пронзающий луч, может выйти весьма занятно.

– Пронзающий луч? – оживился магистр. – Что-то такое Отто рассказывал, но я тогда был сильно занят. Продемонстрируешь?

– В какую сторону тут ничего нет?

– Гм. Туда.

Н-да! Знакомое чувство опустошения в груди, а Панцер с озадаченным видом смотрит в дырку в стене. Где-то в неимоверной дали светится крохотная точка – заклятие выбралось на свежий воздух. Постепенно, по мере осмысления произошедшего, лицо немца приобретает весьма нехорошее выражение. Этакий плотоядно-предвкушающий взгляд фанатика от оружейных дел. Ой, тля-а, кажется, я попал. Довыпендривался!

Вырваться из цепких лап магистра я смог только часов через десять. Двужильный некромант кликнул подчиненных, тут же набежала масса народу, меня начали крутить, вертеть, засунули последовательно в двадцать или тридцать разных исследовательских артефактов и вообще едва не разобрали на запчасти. Одной только крови чуть не пол-литра выкачали. За это время мне пришлось создать аж шесть лучей, что вымотало неимоверно, при этом из-за неудачно выбранных направлений трасс что-то там взорвалось, что-то затопило, активировалась общая защита резиденции – ужасное, кстати, зрелище, никому не пожелаю попасть под этот каток, – и в конце концов магистра вежливо попросили прекратить бардак.

Но разве можно утихомирить впавшего в буйство исследователя? Тут я слегка подсуетился, кинул мысль, и уже через пару часов мы выезжали обратно в замок – магистр Панцер решил временно перенести туда свой исследовательский центр. В течение двух-трех дней следом должна была выехать остальная братия, тяжело нагруженная багажом в виде разобранных установок, библиотеки, расходных материалов и тому подобного и крупного отряда охраны для всего этого, причем не только в пути, но и в самом замке. Поскольку Йоахим же был назначен моим наставником, а я все-таки был нужен в замке, всех такое решение удовлетворило. Жаль, не удалось осмотреть долины Анклава – там была масса интересных и красивых мест. Ну да ладно, в следующий раз приеду и Дару с собой прихвачу, пусть порадуется.

– Ну сколько можно уже! Смотри, из Потока Госпожи энергия тянется ко мне в ауру по этому вот каналу. Сейчас мой резерв полон, и я могу потратить его на создание какого-нибудь заклятия, вот хотя бы этого.

Ш-ш-ш… – с тихим шорохом из ладони магистра метнулась серая лента, довольно быстро отлетела на полкилометра и превратилась там в плоское облачко над верхушками деревьев. Из облака полетела вниз серая пелена мелких капель, и деревья на площади около гектара стали заваливаться, их стволы, а также кустарник подлеска и трава на глазах чернели, серели и распадались какими-то хлопьями и бурой жижей.

– «Дождь праха» – довольно мощное площадное заклятие, я истратил на него больше половины резерва. Посмотри на мою ауру – видишь?

Я не видел. В этом заключалась вся проблема. Когда магистр начал меня учить, очень быстро выяснилось, что магическая система некромантов кардинально отличалась от моей. То есть совсем, полностью, абсолютно отличалась. Я просто не мог соотнести то, что ощущал, с тем, что Панцер подразумевал под «свить оранжевую нить Силы в такой-то перекрестный узор». Или того хуже – «вчувствоваться в процесс умирания этой птицы и на вдохе вобрать в себя энергию ее смерти». Слова «резерв», «нить», «узор» ничего не значили. Когда же я попытался объяснить магистру собственное видение магических процессов, то уже у него шарики стали заезжать за ролики.

– Как ты вообще можешь думать таким способом? Это же противоестественно!

Я лишь вздыхал. Ко времени попадания немцев информатику еще не придумали, а уж работа с сознанием оставалась уделом тайных обществ и сект. Кроме того, похоже, что я действительно ощущаю совсем не то, что остальные. Где мой миелофон?

Пытаясь тупо в лоб воспроизводить те процессы, что сопровождали создание заклятия некромантом, я на выходе получал весьма странные результаты. Скажем, трупик мышки поднялся, – но при этом контроль почему-то привязался к магистру, хотя заклятие делал я. Там что, личный идентификатор мага присутствовал? Прямо-таки украденные победы. Или это – попытался наложить точно такое же заклятие, только не на мышь, а на пустое место. Место располагалось на сырой земле, и она вспучилась пятиметровой земляной МЫШЬЮ. Я при этом потерял сознание и день отлеживался в страшном упадке сил, а магистр долгих два часа пытался вернуть МЫШЬ обратно в ямку. Она не обращала на потуги Панцера ровным счетом никакого внимания, пока тот не использовал кристалл-накопитель. Только тогда эта штука рассыпалась горкой земли. После этого магистр каждое занятие-эксперимент начинал с фразы: «Первое правило некроманта…», а я подхватывал: «…не поднимай того, что не в силах самостоятельно упокоить».