Во тьме - Евгений Кусков

— Я не хотел заходить в таком виде… — сказал он.

— Да о чём ты говоришь?.. — начала было Джейн, однако он перебил:

— …но я должен был принести тебе это, — Сандерс достал из кармана рубашки пачку банкнот и протянул ей.

— Что это? — ошеломлённо глядя на них, спросила она.

— Пять тысяч пятьсот долларов. Извини, больше у меня нет, — он почти насильно вложил деньги ей в руку. — Бери — они твои.

— Марк, я… — Джейн совершенно растерялась.

— Я же обещал, верно? Пожалуй, мы больше не увидимся, поэтому я решил отдать их тебе, не откладывая.

— И… что?

— И всё. Мне пора, — Сандерс сделал шаг в сторону двери.

— Нет, чёрт побери, это не всё! — яростно произнесла она, схватив его за рукав и развернув к себе лицом. — Как ты можешь так поступать?

— У меня нет выбора.

— А мне кажется, ты спешишь с выводами! Почему бы тебе ни обдумать всё, как следует?

— Не над чем здесь думать, — махнул рукой Марк.

— Ты НЕ прав!

— Да? — тоже вспылил он, но не потому, что она его вывела из себя, а из-за постоянного напряжения, которое требовало разрядки. Взявшись за край пластыря, он оторвал его, обнажив две аккуратные ранки, и на грани крика произнёс: — Ты считаешь, что ЭТО недостаточно убедительно?

Девушка не ответила, неотрывно глядя на следы укусов. По её щеке соскользнула слеза.

— Она добралась до тебя, да? — шёпотом произнесла Джейн, поскольку не могла говорить. — Элизабет сделала это?

— Нет, это была не она, — покачал головой он, чувствуя, что ему всё труднее стоять на ногах без какой-либо опоры.

— А кто?

— Джессика.

— Джессика?! Твоя сестра?! — поразилась девушка.

— Да. Но она не вампир, — Сандерс уже едва терпел, чтобы не облокотиться о стену, почему-то не решаясь сделать это перед Джейн.

— Как же тогда…

— Я не могу ничего сейчас объяснить. Мне нужно возвращаться к ней, — он опять повернулся к двери.

— Марк, пожалуйста, подожди! — отчаянно воскликнула она, так и не отпустив его рукав и теперь притягивая к себе. — Ради Бога, останься!

— Джейн, я не могу, — не глядя на неё, ответил он. — Я, правда, не могу.

— Но куда ты поедешь в таком состоянии? — решила воспользоваться ещё одним шансом она. — Ты же едва на ногах стоишь!

— Ничего страшного — доехал ведь сюда… — он покачнулся и прислонился-таки к стене.

— Нет, ты не можешь! Тебе нужно отдохнуть! Марк, умоляю!

Он всё же взглянул ей в глаза, заполненные слезами. Сколько раз приходилось ей плакать в этой суровой жизни… и вот новое испытание. Сандерс не жалел себя — он жалел Джейн. Поэтому — только поэтому — он согласно кивнул и сказал:

— Ладно, пожалуй, ты права. Полчасика стоит вздремнуть.

И направился к дивану, но она его остановила:

— Лучше на кровати.

— Не стоит. Я, конечно, переоделся, но…

— Я настаиваю, — твердо сказала девушка.

— Как угодно, — невыразительно пробормотал он, осторожно двигаясь к спальне. Джейн шла следом, надеясь, в случае чего, успеть предотвратить его падение.

Сандерс, едва зайдя в комнату, буквально повалился на постель и, положив одну руку на лоб, замер. Девушка присела рядом.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила она.

— Нет.

— Хочешь побыть один?

— Нет. Останься.

Джейн и не собиралась уходить. Придвинувшись к Марку, она начала ласково поглаживать его голову и перебирать волосы, зная, что это ему очень нравится — он утверждал, что ничего приятнее для него и быть не может. Вот и сейчас, стоило ей начать, как он задышал ровнее, тем не менее, не отнимая руку ото лба, будто его мучила мигрень.

— Я люблю тебя, Джейн, — спустя некоторое время произнёс он. — Я, правда, люблю тебя. Извини.

— Да, я знаю, — тихо ответила она, а потом добавила: — Не стоит извиняться.

Он ничего не сказал.

— Марк, я просто не могу удержаться, чтобы не спросить — что же с твоей сестрой?

— Вообще-то, я сам хотел тебе всё объяснить, — он приподнял веки и говорил, неотрывно смотря в глаза девушке. — Элизабет добралась до неё той ночью, когда мне приснился сон…

— Что за сон?

— Это неважно. Ты помнишь, какой хмурый я ходил на следующий день?

— Когда ты ездил в полицию?

— Верно. Тем же вечером — Господи, ведь это было только вчера! — мы решили уехать из Гринсборо. По дороге машина застряла… мы зашли в какой-то бункер…

Джейн внимательно слушала Марка, тоже не отрывая взгляда от его глаз, словно этот контакт позволял ему поддерживать силы и говорить. Но она не совсем понимала, о чём шла речь до тех пор, пока Сандерс всё не объяснил, как сам осознавал:

— Думаю, это было наваждение. Начиная от поваленного дерева на дороге и кончая бункером. Наверное, вампиры могут так затуманивать сознание, что невозможно отличить видения от реальности.

— Ну, допустим, а почему ты так уверен, что Джессика не…? — она не смогла произнести следующее слово и перешла к следующей фразе: — Единственный способ, который я могу припомнить — это убить того, кто её заразил.

— Насчёт этого ничего не знаю, но сомневаюсь, что кто-либо вообще может убить Элизабет.

— Тогда почему?..

— Видишь ли, я полагаю, что по каким-то причинам вирус — будем называть его так — не прижился в организме Джессики. И хотя она сегодня ночью вела себя очень характерно, утром всё изменилось.

— А разве может быть иначе?

— Вампиры ведь должны бояться солнечного света, верно? Сегодня, конечно, день пасмурный, и всё же. И потом — она отрыгнула всю кровь, которую выпила.

— Что?!

— Да, именно так. Словно избавилась от неё.

— Если всё обстоит так, как ты говоришь, то почему тогда ты себя «хоронишь»?

— Потому что она была в роли вампира — это раз. И её избавление, вполне возможно, касается только её — это два.

— Но шанс есть? — с надеждой произнесла она.

— Да, шанс есть, — как заклятие, повторил он. — Хотя ты знаешь моё отношение ко всяким шансам и удаче вообще.

— Вот что, Марк, — уверенно сказала Джейн. — Относись к этому, как душе угодно, но не спеши опускать руки. Нельзя игнорировать то, что произошло с Джессикой. Хотя бы ради… самого себя.

— Нет, лучше ради тебя.

— Как угодно. Но не пасуй. Пожалуйста.

— Я ничего не могу изменить — как намечено, так и будет. Суждено стать вампиром — стану. Не суждено — не стану. Как всё просто-то, а!

— Ладно, хватит об этом. Я уже знаю достаточно.

Всё время разговора она непрестанно гладила его по голове и не собиралась останавливаться — ей и самой было очень приятно.

— Тогда я вздремну, хорошо? — спросил он.

— Конечно.

— Но, Джейн, — Сандерс даже приподнялся, — максимум через час ты должна меня разбудить.

— Почему так рано?

— Джейн, не забывай, что Джессика сейчас одна.

— Да, но…

— Через час, договорились?

— Хорошо, — она кивнула, — я разбужу тебя.

— Спасибо, — он снова лёг и закрыл глаза, с неимоверным облегчением позволив себе полностью расслабиться. Минуту-другую он ещё пытался размышлять о предстоящей ночи и о том, что нужно будет сделать, однако сон сморил его.

Девушка сидела рядом со спящим Сандерсом, всё так же гладя его по голове. Она смотрела на него, прекрасно понимая, что он был прав — что суждено, то и сбудется.

…И всё-таки это казалось нереальным. Чтобы Марк стал… Нет, исключено…

А исключено ли? Этот недуг, подобно смертельной неизлечимой болезни, вполне возможно, съедал его сейчас изнутри, а она рядом, совсем близко, и может лишь наблюдать.

Глядя на чрезмерно побледневшее лицо Марка, Джейн искренне жалела его. Она знала, что сам Сандерс не одобрил бы подобного к себе отношения, однако не противилась нахлынувшим чувствам. Быть может, только сейчас она поняла, сколь важен он для неё. Жизненно. Она просто не могла представить, что с ней будет, если он всё-таки навсегда уйдёт из её жизни (да и из жизни вообще). Он ведь единственный её настоящий друг, который поддерживает её, помогает ей… любит её. Никто больше не давал ей ничего подобного — любовницы никогда не знали, что на деле в душе у Джейн. Открылась она только Марку.

Что же в нём такого, чего нет у других? На первый взгляд, у других, наоборот, есть всё, чего нет у него. Он ей рассказал о своей жизни до мельчайших подробностей, однако даже до их встречи она уже знала о нём достаточно. Репутация его в университете, мягко говоря, была «не очень». Он слыл необщительным, скрытным, угрюмым, неспортивным и вообще «не таким». Ни тебе девушек, ни тебе обычных для парня увлечений. Всего лишь пара знакомых, но и они тянули больше на приятелей, чем на настоящих друзей. Неудивительно, что его никто не признавал, и никто не знал его истинное лицо. Собственно, поэтому Сандерс ещё до знакомства с Джейн вызывал у неё определённый интерес — как-никак, собрат по несчастью. Правда, интерес чисто любительский — о том, чтобы подойти к нему и заговорить, не могло быть и речи.