Восход над Шалмари - Андрей Имранов

– Чего ты на ребенка орешь? – Она вышла из кухни, вытирая руки полотенцем. – Сейчас во всех школах так. И ничего удивительного – если у учителя зарплата три тысячи, то вот ему и приходится всякие книжки продавать.

– Да? А почему бы им прямо не написать в дневнике: «У меня маленькая зарплата, поэтому дайте мне пятьсот рублей»? Зачем методички какие-то придумывать? В мое время все было не так! И образование в СССР было лучшее в мире!

– Не так, говоришь, было? – Мама устало вздохнула. – А как собирались деньги на помощь голодающим Африки, ты забыл? Как думаешь, сколько из них дошло до этой самой Африки? А что бывало с теми, кто не мог принести эти деньги, помнишь? Так что дай сыну деньги и перестань уже изображать из себя защитника справедливости.

Папа проворчал в ответ что-то невнятное, но возражать не стал и полез во внутренний карман за бумажником. Отделил две сиреневые бумажки и протянул их Витьке:

– На. На сдачу можешь в кино сходить.

– Спасибо, па, – оживился Витька и кинулся на улицу.

– Погоди, – донесся папин окрик, – где моя пластинка? Она мне завтра нужна будет, мне уже звонили.

– Ладно, – крикнул Витька с лестницы, – у меня она, вечером отдам! – И добавил вполголоса: – Ну сейчас не у меня, но вечером будет.

И сжал в кулаке две бумажки. Дернул же черт его похвастаться пластинкой перед Коляном. Сам Витька хвастаться и не собирался, они с Серым и Петькой разглядывали во дворе небо сквозь пластинку, когда вдруг появился этот гад. Спросил, что это такое. Тут бы Витьке и отшутиться как-нибудь или просто сказать «Да вот через стекляшку небо разглядываем». Колян обозвал бы его салагой и дальше пошел, но черт дернул Витьку показать пластинку и продемонстрировать ее эффект. Да и то, казалось бы, чего бояться? Их трое, а Колян, мало того что один, так и выглядел на редкость тихим и вполне дружелюбным. Так что Витька даже не напрягся, когда Колян попросил дать ему пластинку – дал да еще и подсказал, как лучше держать и под каким углом смотреть, чтобы лучше было видно. На вопрос «откуда это?» ответил: «Папа из экспедиции привез. И взял на выходные домой – изучать». «Изучать, значит», – протянул Колян задумчиво, после чего сунул пластинку в карман и отправился своей дорогой. «Отдай!» – крикнул Витька, но Колян и не обернулся. Витька повернулся к друзьям, но те упорно смотрели куда угодно, только не на Витьку и вообще делали вид, будто ничего не видели и не слышали. Витька хотел им сказать что-нибудь язвительное, но не нашел слов, прошипел только: «Трусы!» – и бросился догонять Коляна. Догнал, хотел схватить за плечо, но не осмелился. Пошел рядом.

– Отдай.

– А ты мне что? – равнодушным тоном откликнулся Колян.

Витька даже остановился от неожиданности. Но опомнился и догнал Коляна снова.

– Как это что? Она же моя!

– Врешь. Она твоего папы.

– Ну и что? Это все равно, что моя. И я ее вернуть собирался, потому что она под описью значится и папа ее завтра сдать должен.

– А если не сдаст, что ему будет?

Витька замялся, разговор ему определенно не нравился. Но тут он нашел другой аргумент:

– Отдай, это ценная вещь! Если не отдашь, папа в милицию заявит, и ее у тебя милиция заберет.

– Ой, напугал, напугал. Что я, милиции не видел, что ли? Скажу, что выкинул ее с моста в реку. Из хулиганских побуждений, значит. И что они мне сделают? Подумаешь, стекляшка какая-то. А вот папе твоему край будет, потому что ценную вещь потерял. Так? И его с работы выгонят.

– Не выгонят, его руководство ценит!

Витька разозлился донельзя и уже почти готов был наброситься на обидчика с кулаками, но Колян вдруг остановился и сказал совсем другим тоном:

– Ну раз ценит, то, наверное, и зарплату хорошую платит? Эта штучка, наверное, тыщщи баксов стоит, но я человек не жадный. Принесешь одну тысячу обычных рублей – получишь ее обратно.

Витька похолодел.

– Какая тысяча рублей? У меня нет таких денег!

– Еще бы. Так и пластинка же не твоя. Возьмешь у папы.

– Он… он не даст!

– Значит, не так уж она ему и нужна. Да, и имей в виду – если решишь меня кинуть, тогда ее вам точно не видать. Я не я буду, ты меня знаешь. Я скорее язык себе откушу, чем скажу, где она.

Витька зло прищурился и сжал кулаки. Колян усмехнулся:

– Чё, хочешь отобрать? Ну давай попробуй!

Витька смотрел в ненавистное улыбающееся лицо, сжимая зубы так, что они хрустеть начали, но какая-то непреодолимая сила не давала ему начать драку. Колян перестал улыбаться:

– Чё, не получается? И не пытайся, так уж жизнь устроена, понимаешь. Я – волк, ты – овца, и это вовсе не значит, что я – лучше. У каждого своя роль. А волки еще и живут недолго. Так что успокойся и дуй за бабками.

Он повернулся и быстро зашагал дальше. Витька не стал его догонять, только проводил злым взглядом. Наверное, следовало папе сказать правду, пожалуй, он так бы и сделал, но, готовя вечером уроки, он наткнулся на запись в дневнике и понял, что деньги можно получить намного проще. «Я же не папы боюсь, – сказал он себе негромко. – Мне просто его расстраивать не хочется». И пошел искать красную ручку.

Колян уроки частенько пропускал, но на этот раз был в классе. Витька нашел его глазами и на вопросительный жест кивнул согласно. Колян усмехнулся и показал большой палец: «Во!» На переменке Витька, желая, чтобы все поскорей закончилось, подошел к нему, но Колян только головой покачал: «После уроков».

Витька с трудом досидел до конца занятий. Колян пропал еще с большой перемены, поэтому Витька нервничал еще больше – а ну как этот гад еще что-нибудь придумает. После уроков быстро оделся и выскочил на улицу. Колян был тут как тут – поджидал его за первым поворотом.

– Куда так спешишь? – спросил своим нарочито-равнодушным тоном, который Витьку всегда раздражал, но на этот раз, скорее, обрадовал.

– Давай пластинку, – потребовал Витька.

– Покажь деньги.

– Сначала ты покажи, а то, может, ты ее уже выкинул, а сейчас еще и деньги заберешь.

Колян усмехнулся:

– Я играю честно. Надо тонко чувствовать грань, за которой прибыль превращается в проблемы.

Но Витька стоял не шевелясь и молчал. Колян усмехнулся еще шире и полез во внутренний карман. Достал неправильной формы прозрачную желтоватую пластинку и покрутил ее в руке.

– Вот она, твоя фигня. Доволен? Бабки гони.

Витька молча достал две пятисотрублевки, показал их и сжал в кулаке.

– Сначала ты отдай. А то заберешь деньги, а пластинку не отдашь.

Колян хмыкнул, но вытянул руку и раскрыл ладонь. Витька коршуном схватил пластинку, потом, стараясь сохранить достоинство, протянул купюры:

– На.

– Дурак ты все-таки. Что бы мне помешало, если б я сейчас захотел снова у тебя эту фиговинку отобрать? Ладно, не дергайся, я же сказал, что честно играю. Прикольная хренюшка, кстати… наверно, я бы ее задорого продать мог, если бы захотел. Но ведь не продал же? Да и штуку эту ты за дело отдал – за урок тебе, придурку. Такие уроки много дороже жалкой тыщи стоят. Как ни смотри, а я тебе сильно помог, а ты мне даже спасибо сказать не хочешь.