Восход над Шалмари - Андрей Имранов

Первой его находкой стал похититель – человек, сопровождавший ар-Лорин во время перехода через портал. Рорик метнулся по нити поискового заклинания, надеясь на скорое окончание своей миссии, но ошибся. Он мог и сквозь изломы ткани реальности рассмотреть Древо Бытия другого человека, но для этого ему следовало находиться в непосредственной близости от него. И стоя у постели, к которой привела его нить, он ощутил одновременно и облегчение и тревогу. Нить привела его не к врагам и не к организаторам похищения – привела к обычному запутавшемуся в проблемах человеку, не самому хорошему, конечно, но и не самому плохому. Рорик увидел достаточно и вполне мог теперь добраться до тех, кто семнадцать лет назад по местному времени затеял всю эту историю с похищением, но на это у него уже не было времени – враги, к сожалению, не бездействовали… Нужно было срочно увеличить скорость передвижения по городу, и Рорик решил воспользоваться старым методом ихшей – найти проводника.

Выйдя из местного дома лекарей (на взгляд Рорика, больше походившего на дом наказаний), он выбрал следующую нить и, не слишком торопясь, пошел по ней – он решал, кто будет его проводником и каким образом следует с ним общаться. Проще всего было выбрать первого встречного местного и наложить на него что-нибудь из принуждений. Но, кроме простоты, других преимуществ такого способа не было. Во-первых, принуждение заставит человека слепо выполнять все его, Рорика, желания, но напрочь лишит его личной инициативы. Рорик понимал, что это будет не лучшим выходом, наверняка, действуя добровольно, местный житель сможет помогать более эффективно, чем действуя под принуждением. Во-вторых, будучи еще в первом местном городе, шавелар выяснил, что способности местных жителей значительно отличаются у разных представителей. Вполне возможно, первый встречный не был бы так эффективен, как второй, третий или двадцать пятый. Идеальным решением было бы воспользоваться помощью местного жителя уже при поиске проводника.

ВИКТОР

– Это просто грабеж, – сказал папа, – тысяча рублей за какую-то книжку в десять страниц! Ей красная цена десятка. Как же, пойдут вырученные деньги в фонд защиты детей, так я и поверил – в карман они пойдут какому-то зажравшемуся чиновнику, а то и просто директору. Не то чтобы мне жалко этих денег, за хорошее образование и в сто раз больше можно заплатить. А для этой сволочи мне и рубля жалко – да лучше просто выкинуть эти деньги, чем поощрять чью-то жадность!

Папа раздраженно захлопнул дневник и протянул его Витьке.

– Скажешь своей классной, что я зайду вечером сам и принесу деньги. А заодно выясню, куда они пойдут.

Витька похолодел. Методичка стоила тридцать рублей, и он не купил ее до сих пор только потому, что день за днем забывал зайти за ней в библиотеку. Фраза «купить методичку» в дневнике появилась вчера вечером, и написала ее действительно Ангелина Львовна, но вот дописку «950 р.» Витька сделал сам. Тысяча рублей была нужна ему самому, и если папа действительно пойдет к классной… то все обернется таким образом, что Витька и подумать об этом боялся. Спасла положение мама.

– Чего ты на ребенка орешь? – Она вышла из кухни, вытирая руки полотенцем. – Сейчас во всех школах так. И ничего удивительного – если у учителя зарплата три тысячи, то вот ему и приходится всякие книжки продавать.

– Да? А почему бы им прямо не написать в дневнике: «У меня маленькая зарплата, поэтому дайте мне пятьсот рублей»? Зачем методички какие-то придумывать? В мое время все было не так! И образование в СССР было лучшее в мире!

– Не так, говоришь, было? – Мама устало вздохнула. – А как собирались деньги на помощь голодающим Африки, ты забыл? Как думаешь, сколько из них дошло до этой самой Африки? А что бывало с теми, кто не мог принести эти деньги, помнишь? Так что дай сыну деньги и перестань уже изображать из себя защитника справедливости.

Папа проворчал в ответ что-то невнятное, но возражать не стал и полез во внутренний карман за бумажником. Отделил две сиреневые бумажки и протянул их Витьке:

– На. На сдачу можешь в кино сходить.

– Спасибо, па, – оживился Витька и кинулся на улицу.

– Погоди, – донесся папин окрик, – где моя пластинка? Она мне завтра нужна будет, мне уже звонили.

– Ладно, – крикнул Витька с лестницы, – у меня она, вечером отдам! – И добавил вполголоса: – Ну сейчас не у меня, но вечером будет.

И сжал в кулаке две бумажки. Дернул же черт его похвастаться пластинкой перед Коляном. Сам Витька хвастаться и не собирался, они с Серым и Петькой разглядывали во дворе небо сквозь пластинку, когда вдруг появился этот гад. Спросил, что это такое. Тут бы Витьке и отшутиться как-нибудь или просто сказать «Да вот через стекляшку небо разглядываем». Колян обозвал бы его салагой и дальше пошел, но черт дернул Витьку показать пластинку и продемонстрировать ее эффект. Да и то, казалось бы, чего бояться? Их трое, а Колян, мало того что один, так и выглядел на редкость тихим и вполне дружелюбным. Так что Витька даже не напрягся, когда Колян попросил дать ему пластинку – дал да еще и подсказал, как лучше держать и под каким углом смотреть, чтобы лучше было видно. На вопрос «откуда это?» ответил: «Папа из экспедиции привез. И взял на выходные домой – изучать». «Изучать, значит», – протянул Колян задумчиво, после чего сунул пластинку в карман и отправился своей дорогой. «Отдай!» – крикнул Витька, но Колян и не обернулся. Витька повернулся к друзьям, но те упорно смотрели куда угодно, только не на Витьку и вообще делали вид, будто ничего не видели и не слышали. Витька хотел им сказать что-нибудь язвительное, но не нашел слов, прошипел только: «Трусы!» – и бросился догонять Коляна. Догнал, хотел схватить за плечо, но не осмелился. Пошел рядом.

– Отдай.

– А ты мне что? – равнодушным тоном откликнулся Колян.

Витька даже остановился от неожиданности. Но опомнился и догнал Коляна снова.

– Как это что? Она же моя!

– Врешь. Она твоего папы.

– Ну и что? Это все равно, что моя. И я ее вернуть собирался, потому что она под описью значится и папа ее завтра сдать должен.

– А если не сдаст, что ему будет?

Витька замялся, разговор ему определенно не нравился. Но тут он нашел другой аргумент:

– Отдай, это ценная вещь! Если не отдашь, папа в милицию заявит, и ее у тебя милиция заберет.

– Ой, напугал, напугал. Что я, милиции не видел, что ли? Скажу, что выкинул ее с моста в реку. Из хулиганских побуждений, значит. И что они мне сделают? Подумаешь, стекляшка какая-то. А вот папе твоему край будет, потому что ценную вещь потерял. Так? И его с работы выгонят.