Книга о художниках - Карел Мандер

Жизнеописание Рейкарта Артса или Рейка на деревянной ноге (Ryckaert Aertsz oft Ryck-met-de-stelt), живописца из Вейк-ан-Зее

Кто может понять и объяснить, как влияет на людей здоровый и чистый морской воздух в прибрежной части Северной Голландии, что заставляет тамошний край казаться как бы от природы способным время от времени рождать на свет благородные и всеобъемлющие умы в нашем значительном искусстве живописи, как это было в Бевервейке, Скореле, Хемскерке и Вейк-ан-Зее, где среди деревенского юношества не раз замечалась и проявлялась склонность к искусству, хотя никаких примеров, которые могли бы возбудить эту склонность, в наличности не было.

В названной приморской деревне, Вейк-ан-Зее, жил рыбак по имени Арт, сын которого, Рейк, по несчастью обжегший себе в детстве ногу, был отвезен в Харлем для лечения, но нога оказалась настолько поврежденной, что ее пришлось отнять. И вот после того, сидя целые дни у очага, мальчик почувствовал пробудившуюся в нем природную склонность к рисованию и начал без всякого образца рисовать углем на стенах и белой дымовой трубе очага разные выдуманные им фигуры. Увидав это, его спросили, не хочет ли он учиться живописи, и, когда он стал усердно об этом просить, его отдали в учение к Яну Мостарту.

Так как он ходил на деревянной ноге, то и был прозван: Рейк на деревянной ноге.

Во время своего ученичества он работал с большим прилежанием и сделался хорошим мастером. Он написал боковые створки к картине, украшавшей алтарь грузчиков и написанной мастером Якобом (Виллемсом), учителем Яна Мостарта[267]. На этих створках Рейк изобразил братьев Иосифа, пришедших в Египет за хлебом, затем Иосифа, который восседает на троне, словно царь, и другие подобные вещи.

Много произведений Рейка было во Фрисландии, очень много их погибло, и поэтому я не могу еще указать никакого другого его произведения. Он был человеком очень смирным, обходительным, миролюбивым, добродетельным и набожным, любившим Священное Писание и весьма заботившимся о душевном спокойствии. Под конец он переселился на жительство в Антверпен, где ради спокойствия только тем и занимался, что писал на картинах различных мастеров нагие части фигур, довольствуясь при этом самым незначительным вознаграждением.

Из детей своих он никого не воспитал для искусства.

Когда он дожил до глубокой старости, ему изменили глаза, и он, почти не видя, что делает, стал так густо накладывать краску на свои доски, что это никому не нравилось, и ее часто приходилось соскабливать. В эту пору жизни он иногда бывал не в духе по той причине, что покупатели избегали его произведений.

В 1520 году он вступил в антверпенскую гильдию живописцев и камеру риторов «Левкой», которая была основана в 1400 году и имела девиз «Соединенные дружбой».

Франсом Флорисом был написан его портрет под видом св. Луки, пишущего Богоматерь, на картине, предназначавшейся для палаты живописцев. Окружающие его очень любили. Он был веселого нрава и часто говаривал: «Я богач, занимающий видное положение»[268]. У него было удивительно красивое лицо, как бы созданное для картины.

Он умер через полгода от «испанского бешенства»[269], приблизительно в мае 1577 года, девяносто пяти лет от роду.

Книга К. ван Мандера является основным источником сведений о нидерландском художнике Рейкарте Артсе, по прозвищу Рейк на деревянной ноге (1482, Вейк-ан-Зее — 1577, Антверпен). Достоверных произведений его не сохранилось.

Жизнеописание Губерта Голца, или Голциуса (Hubert Goltz), живописца, гравера и историографа из Венло

Так как Ламберт Ломбард, начав одним из первых писать новым, более совершенным способом, приобрел своими блестящими успехами в живописи большую славу, то это привлекло к нему много учеников, в числе которых был и Губерт Голц, родившийся в Венло, но по месту рождения своих предков происходивший из Вюрцбурга.

У Ламберта Ломбарда ему пришлось видеть и копировать различные рисунки с античных произведений, как римских, так и сохранившихся в Германии от древних франков, вследствие чего в нем развилась любовь к старине и он стал изучать римские древности, опираясь на свои большие познания. Он сделался потом необыкновенно сведущ в этой области и при содействии господина ван Ватерфлита выпустил в свет несколько превосходных и крайне занимательных сочинений.

Он собрал и издал в одной большой книге все изображения римских императоров на медалях, затратив на выполнение этой работы, потребовавшей много труда и издержек, почти двенадцать лет. Изображения были вырезаны на дереве и отпечатаны в несколько красок, для чего им был приглашен в помощь один живописец из Куртре, необыкновенно изобретательный и умный человек, получивший прозвание Йоса Архилгуна[270], хотя это прозвище совсем не согласовывалось с его поступками в жизни. Все эти изображения императоров были довольно большого размера, отпечатанные очень красиво и отчетливо, и шли по порядку, начиная с Юлия Цезаря до Карла V и императора Фердинанда. В тех случаях, когда не было налицо ни медали, ни монеты какого-либо императора, он оставлял пустой кружок Он выказал здесь очень много ума и знаний как в точном воспроизведении, сходстве и правильном размещении портретов, так и в жизнеописаниях императоров, которые нередко представляли полную противоположность ложным мнениям поверхностных писателей. Эту книгу он выпустил в свет на нескольких языках. В то время он жил во Фландрии, в Брюгге, и имел свою собственную типографию, отлично оборудованную и снабженную хорошим шрифтом, но все-таки открытой лавки он не держал. Он издал еще несколько других книг, которые вызвали среди ученых большой интерес и ценились ими весьма высоко. Сначала, в 1563 году, он издал книгу на латинском языке под заглавием «Gaius Julius Caesar, или История римских императоров по старинным монетам», с жизнеописанием Юлия Цезаря; книга была посвящена императору Фердинанду.

В 1566 году Губерт Голц выпустил в свет другую книгу на латинском языке под заглавием «Fasti», о высших сановниках и триумфах древних римлян (начиная с основания Рима до смерти Августа), которую он снабдил собственноручно вырезанными на дереве изображениями медалей и комментариями к ним. Эта вторая книга была посвящена сенату, или совету, города Рима, за что в 1567 году ему вручена была в Капитолии грамота за печатью, в коей значилось, что он возводится в благородное звание римского гражданина и признается за свое превосходство и ученость достойным пользоваться, к чести этого города, всеми правами и преимуществами римских граждан, как это видно из текста грамоты, напечатанной в книге под заглавием «Caesar Augustus».

В 1574 году была им издана в двух томах вторая книга под заглавием «Caesar Augustus», с гравированными его рукой изображениями лицевых и оборотных сторон медалей и жизнеописанием Цезаря Августа на латинском языке.

В 1576 году вышла в свет еще одна книга на латинском языке под заглавием «Sicilia et Magna Graecia» — история городов и народов Греции, с греческими медалями и их описанием, а также и другие книги, в которых он выказал большое усердие, стараясь воскресить в памяти блестящее прошлое славной империи. Все эти необыкновенной красоты книги отпечатаны великолепным шрифтом и в томах большого размера.

Что касается его произведений, относящихся к нашему искусству, то есть исполненных кистью, то я могу сказать об этом очень немного сверх того, что мне хорошо известно: что он исполнял всякого рода заказы и что в Антверпене во время празднеств по случаю собрания капитула ордена Золотого руна[271] он написал несколько картин для ганзейцев и еще много других произведений.

В своих работах он отличался смелостью и энергией исполнения. В первый раз он был женат на сестре второй жены Питера Кука ван Алста и имел от нее несколько детей, которым, как истый римлянин, давал и римские имена: Марцелла, Юлия и тому подобные. Во время этого супружества он совершил путешествие в Рим, без ведома жены, которая думала, что он находится в Кёльне. Когда он жил в Брюгге, то с большим наслаждением слушал проповеди одного францисканского монаха по имени брат Корнелиус, и проповеди эти, как говорят, записал и отпечатал. Он по памяти написал масляными красками на маленькой дощечке портрет этого монаха, с лицом почти прямо смотревшим на зрителя, очень схожий и представлявший его в таком именно гневном состоянии, в каком он бывал, когда сердился на выпускавшиеся против него эпиграммы и пасквили. Портрет этот в смысле искусства был исполнен очень хорошо, я сам его видел и держал в руках[272].

Под конец он женился во второй раз на женщине, пользовавшейся не совсем доброй славой, что очень огорчило его детей и родственников и самому ему принесло немало беспокойства, вреда и срама, как это часто случается с умными и просвещенными людьми, воображающими, что непостоянство женщин они могут преодолеть разумными рассуждениями, а их закоренелые, дурные привычки исправить или изменить воспитанием. Он был человек тонкого ума, почтенный и любезный и пользовался большим уважением как среди знатных особ, так и ученых людей. Однажды он преподнес в дар одну из своих книг о медалях в красивом переплете Антонису Мору, который сказал ему, что желает расплатиться с ним за этот подарок не иначе как своим искусством и потом заставлял его раза два приходить к нему по утрам, чтобы позировать для писания его портрета; но оба раза, не приступая к делу, Мор отпускал его после хорошего завтрака домой. Наконец, в третье посещение он, не более как в час или вообще в самое короткое время, сделал его портрет, который был удивительно хорошо написан и очень похож, потому что в его уме уже раньше успели запечатлеться истинные черты лица Голца. Этот портрет и теперь еще сохраняется у вдовы Голца или ее родственников в Брюгге[273]; с него был сделан гравированный портрет, отпечатанный в одной из его книг.