Великая степь - Виктор Точинов

Впрочем, кое у кого в голове такие вопросы возникали. Но ненадолго — трое странных всадников зорко следили (не глазами) за моральным духом войска. И вопросы исчезали сами собой, бесследно — приказы исполнялись без особого воодушевления, но неукоснительно.

Шли быстро, с двумя заводными конями каждый. Путь казался прям, как полет стрелы. Острие стрелы нацелилось на Девятку.

3

Пещеру отыскал сам Гамаюн с Лягушонком и Ткачиком — разбившись на тройки, группа обшаривала окрестные скалы в поисках подходящей под описание расщелины. Вдали громыхало — взрывные работы у Скоробогатова не прекращались.

Вход в пещеру Ваир-хана скрывался на дне вертикально расколовшей гору расселины. Наверху пологие склоны заросли невысоким кудрявым кустарником. Внизу — круто сходились в узенькую, едва протиснуться, щель — которая заканчивалась совсем уж тесным круглым отверстием… Придется все снаряжение снимать, и проползать налегке, потом передавать вниз… — подумал Гамаюн, а вслух сказал:

— Догадайтесь с трех раз, что мне эта пещерка напоминает?

Лягушонок не ответил — подсвечивал внутренность пещеры фонарем. Идеально круглый ход с гладкими стенками, на вид ничего подозрительного.

А Ткачик не поднял глаз, не огляделся по сторонам, не оценил юмор решившего повысить им боевой дух подполковника. Буркнул мрачно:

—…ду она тебе напоминает, что гадать-то… Вторая неделя без бабы — всё ее напоминать будет. Полезли или еще в загадки поиграем?

— Знаешь, мичманом ты куда культурней выражался, товарищ кавгоранг… Айдахар тебе в задницу — это ж почти поэзия. И субординацию, опять же, соблюдал… Вот что, с людьми делает демократическая уравниловка и отсутствие единоначалия. Дичают. Ладно хоть пальм и прочих деревьев поблизости нет — полный регресс тебе не грозит, дубину и камень (в смысле — автомат и разгрузку) не бросишь и обратно на дерево не полезешь…

Ткачик соизволил-таки улыбнуться:

— Регре-э-э-эс-с-с… На флоте таким словам не учат. На флоте за такие слова бьют в морду. Понял, контрразведка?

— Вах-вах-вах… От кого слышу я речи сии? От капитана Руднева? Или капитана Гаджиева? Или от капитана Гатерраса, на худой конец? Сдается мне, сэр, вы на славном флоте тоже не торпедными атаками командовали…

— Я… — начал Ткачик, осекся и закончил звенящим голосом:

— В пещеру! Быстро!!

Через секунду в них полетели стрелы. И — раздались выстрелы. Стреляли слева и не по ним.

4

— Слушай и запоминай. Скачешь в крепость Карахара — прямо к железным воротам. Сейчас мир, стрелять в тебя не будут. Отдашь караул-баши вот это, — Пак протянул хайдару конверт из провощенной ткани. — Если что-то пойдет не так, если не сможешь довезти, передашь на словах: два тумена восточных кочевников идут к крепости. Налегке, быстро. Еще одно кочевье адамаров — уже третье — вырезано. Хан разъярен и уверен, что это сделали аскеры Карахара. Его воины не будут препятствовать пришельцам с востока. Хан принял их послов и разрешил проход через свои земли. Повтори.

Хайдар — парнишка пятнадцати осеней — повторил все, сжато и точно.

— Скачи, — сказал Пак. — Если выполнишь все — долга твоего отца больше нет.

Парнишка ускакал — быстро, одвуконь. Но как он ни спешил, путь ему предстоял длиннее, чем идущим на Девятку туменам. Пак еще раз посмотрел на карту — кочевье, где шел разговор, городок и примерное местоположение туменов представляли собой вершины сильно вытянутого прямоугольного треугольника. Мятежные нукеры Сугедея должны были пройти длинный катет, хайдар — гипотенузу. Примерно два дня конного пути. Если вестника ничто не задержит, шанс успеть есть — войско, даже налегке, движется медленнее одинокого всадника. А если задержит?

Пак прикинул скорость машины, скорость всадников, запас бензина — до точки перехвата горючки должно хватить. А вот отрываться придется на кошкиных слезках.

Он достал из-под заднего сиденья длинный сверток, развернул промасленную ткань. Изготовил пулемет к стрельбе, положил под рукой гранаты. Белая «четверка» завелась с полоборота и покатила степью — быстро, но аккуратно, объезжая сурчины и рытвины. Рисковать поломкой сейчас Пак не мог.

Брошенные верблюды проводили машину меланхоличным взглядом.

5

Багира увидела врагов неожиданно, изучая скалы в бинокль — один из камней ожил, двинулся, и оказался человеком в сером халате. Второй, третий… Еще двое слева… Люди переставали двигаться — и тут же сливались со скалами. Маскировался противник, кем бы он ни оказался, идеально.

Она тихонько свистнула, подзывая двух бойцов своей тройки. Подползли, залегли рядом. Услышать и увидеть их не могли — дистанция метров триста пятьдесят, и не похоже, что у противника есть оптика. И подкрадывались они не к тройке Багиры — к расщелине, где предположительно был командир со своими спутниками.

Когда один из серых людей приподнялся, натягивая лук, Багира не стала медлить и выпустила по нему первую очередь. Ее соратники присоединились.

6

Стрела звякнула о сферу. Гамаюн ответил короткой очередью. Стрелок, не успевший спрятаться за камень, замер с нелепо расставленными руками.

— Отставить пещеру! — рявкнул подполковник. — Втроем не будем соваться!

Ткачик не стал настаивать — бил короткими очередями по появляющимся на короткие мгновения лучникам. Без особого результата — но и те не успевали взять верный прицел. Было их десятка два, и Стрел Грома они не боялись — грамотно использовали преимущества численности и позиции. Стрельба группы Багиры с фланга тоже не пугала неведомых стрелков. На нее они не отвечали — далеко, дистанция для луков недосягаемая.

Мощные луки вместо дротиков-джеридов стали для подполковника сюрпризом — и неприятным. От нескольких первых попаданий их спасли лишь сферы и бронежилеты. Сейчас в бою установился некий статус-кво — Гамаюн надеялся, что ненадолго. Остальные тройки наверняка в темпе выходили на ударные позиции и скоро лучникам придется туго.

Подполковник слегка ошибался. На ударные позиции выходили не только его тройки — сотни нукеров тоже.

7

Багира, долго не стрелявшая, прицелилась и саданула из подствольника в тщательно выбранную точку. Взрыв. Грохот. Нависшая часть скалы рухнула, похоронив нескольких лучников. Маленький успех в не слишком удачно протекавшем бою…

Рядом изредка стрелял из СВД Лягушонок — и пока ни разу не промахнулся. Бил точно в середину лба, под нижний край показывающихся над камнями шлемов. Лучники быстро уловили его тактику — и стреляли залпами, по двадцать-тридцать человек сразу. Но — отдавали за каждый залп одну жизнь.

Взрывы за спиной продолжались — все эти четыре часа оставшаяся позади техника отчаянно пробивалась сквозь каменные завалы.

Их оставалось семеро и боезапас был на исходе, когда подошло подкрепление — посланные Скоробогатовым двадцать человек. За каждого убитого бойца Отдела степняки платили двадцатью, а то и тридцатью своими — но такой размен их вполне устраивал. Сейчас, по прикидкам Гамаюна, против них выступало до тысячи лучников — и регулярно подходили подкрепления, заменяя убитых. Недостатка в стрелах, судя по интенсивности стрельбы, напавшие тоже не испытывали. Единственное, что с легким стрелковым оружием удавалось сделать — это не подпускать их близко. Не дать сойтись в рукопашной. И — вход в пещеру остался за Отделом.

Несмотря на сумятицу боя, внутрь горы они слазили. Результат нулевой — узкий ход закончился глухим обширным залом. Задняя стена была подозрительно гладкой и ровной. Явно искусственная и даже на вид куда моложе окружающих скал.

Но попыток пробиться внутрь они не предприняли. Открывать сейчас второй фронт стало бы безумием. Конечно, в гладкой степи они легко бы перестреляли противника, не подпуская на полет стрелы. Но известно давно: горы — место коварное, уравнивающее силы. Оружие железного века на равных тягается здесь с оружием века атомного.

Гамаюн и Ткачик совещались, укрывшись за большим обломком скалы.

— Точно тебе говорю — она! — сказал Ткачик. — Камуфляж, волосы рыжие… Мелькнула и пропала. Кому еще?

— Это не онгоны и не их глинолицые полицаи, — не сдавался подполковник. — Или какие-то союзники восьми-палых, или кто-то пытается повторить авантюру Ваир-хана. Откуда у них Милена?

— Да какая разница? Точно она. Захватили в бою, выменяли, купили… Так что подумай, стоит ли использовать артиллерию. Может ночью, аккуратно, разведгруппой?

— Нет, — жестко сказал Гамаюн. — Если мы их до ночи отсюда не вышибем — все козыри останутся у них на руках. Сам видишь — ребята куда как хваткие. Подползут, затеют рукопашную и задавят числом. А отходить на чистое место нельзя. Не хочу я им отдавать ход в пещеру. А Милена… С какой стати держать пленную на передовой? Если даже она — давно переправили в тыл. Ничего, сейчас дотянут провод — и удивим их немного. Покажем, что такое стрельба с закрытых позиций.