Успехи ясновидения - Самуил Лурье

Дело не в том, что скоро все кончится, как у всех. А просто мироздание работает как невообразимый пылесос, добиваясь полной и окончательной Пустоты, - и одна, отдельно взятая пылинка догадывается, что происходит.

Или, допустим, Второе Начало Термодинамики стало душой и талантом одного из нас. И метафора кричит об энтропии как мере всех вещей.

Получаются - вместо сладких звуков и молитв - какие-то афоризмы в духе фрагментов Гераклита Темного:

...В этом и есть, видать,

роль материи вовремени - передатьвсе во власть ничего,чтоб заселить вертоград голубой мечты,разменявши ничтона собственные черты.

...Когда ты невольно вздрагиваешь, чувствуя, как ты мал,помни: пространство, которому, кажется, ничегоне нужно, на самом деле нуждается сильно вовзгляде со стороны, в критерии пустоты.И сослужить эту службу способен только ты.

...Это - комплекс статуи, слиться с теменьюсогласной, внутренности скрепя.Человек отличается только степеньюотчаянья от самого себя.

...Человеку всюдумнится та перспектива, в которой онпропадает из виду. И если он слышит звон,то звонят по нему: пьют, бьют и сдают посуду.

Пыль садится на вещи летом, как снег зимой.В этом - заслуга поверхности, плоскости. В ней самойесть эта тяга вверх: к пыли и к снегу. Илипросто к небытию. И, сродни строке,"не забывай меня" шепчет пыль рукес тряпкой, и мокрая тряпка вбирает шепот пыли.

... Накал нормальной звезды таков,что, охлаждаясь, горазд породить алфавит,растительность, форму времени; просто - нас,с нашим прошлым, будущим, настоящими так далее. Мы - всего лишьградусники, братья и сестры льда,а не Бетельгейзе.

... Пахнет оледененьем.Пахнет, я бы добавил, неолитом и палеолитом.В просторечии - будущим. Ибо оледененьеесть категория будущего, которое есть пора,когда больше уже никого не любишь,даже себя.

...Знаешь, пейзаж - то, чего не знаешь.Помни об этом, когда там судьбе пеняешь.Когда-нибудь, в серую краску уставясь взглядом,ты узнаешь себя. И серую краску рядом.

...С другой стороны, взять созвездия. Как выразился бы судья,поскольку для них скорость света - бедствие,присутствие их суть отсутствие, и бытие - лишь следствиенебытия.

*****

... Не думаю, что во всемвиноваты деньги, бег времени или я.Во всяком случае, не менее вероятно,что знаменитая неодушевленностькосмоса, устав от своей дурнойбесконечности, ищет себе земногопристанища, и мы - тут как тут. И нужно еще сказатьспасибо, когда она ограничивается квартирой,выраженьем лица или участком мозга,а не загоняет нас прямо в землю,как случилось с родителями, с братом, с сестренкой, с Д.

И разница между зеркалом, в которое вы глядитесь,и теми, кто вас не помнит, тоже невелика.

В общем, пересказать горестную метафизику Иосифа Бродского невозможно. Разве только вывод из нее - этический, практический - про человеческую гордыню: что нет ничего бездарней. Поскольку личность - мнимая величина, вроде корня из минус единицы. Самая что ни на есть христианская мысль, между прочим:

... Узнать,что тебя обманули, что совершенноо тебе позабыли или - наоборотчто тебя до сих пор ненавидят - крайненеприятно. Но воображать себяцентром даже невзрачного мирозданьянепристойно и невыносимо.Редкий,возможно, единственный посетительэтих мест, я думаю, я имеюправо описывать без прикрасувиденное. Вот она, наша маленькая Валгалла,наше сильно запущенное именьево времени, с горсткой ревизских душ,с угодьями, где отточенному серпу,пожалуй, особенно не разгуляться,и где снежинки медленно кружатся как примерповедения в вакууме.

Да, печальное смирение - окончательное слово Бродского. История против человека, природе вообще не до него. Как Тютчев еще предполагал, Сфинкс блефует, - мы гибнем просто так, ни за что. Жизнь освещается только речью, доведенной до второго, третьего - до последнего смысла. Такая речь, пересказывая молчание, придвигается к нему все ближе - вот-вот соскользнет:

По колено в репейнике и в лопухах,по галош в двухполоске, бегущей попасть под поезд,разъезд минующий впопыхах;в сонной жене, как инвалид, по пояс.И куда ни посмотришь, всюду сады, зады.И не избы стоят, а когда-то бревнапорешили лечь вместе, раз от одной бедывсе равно не уйдешь, да и на семь ровноничего не делится, окромядней недели, месяца, года, века.Чем стоять стоймя, лучше лечь плашмяи впускать в себя вечером человека.

Для исторического словаря

Бродский олицетворил собою, - выстрадав как личную веру, - последнюю отчетливую мысль человечества о своей судьбе и роли в мировом процессе.

Культура Запада не могла дойти до этой мысли сама: ее творцам недоставало личного опыта творческого существования в тоталитарном режиме.

Бесчеловечность как основное свойство миропорядка; Ничто как строительный материал бытия; отчаяние как свобода; ирония как единственный источник света... Понять реальность подобным образом и превратить ее в речь, неотличимую от роковой любви, - только бывшему гражданину Третьего Рима, притом изгнанному в межпланетное пространство, - только Иосифу Бродскому достался этот подвиг.

Его талант оказался сильней даже чем бездарность социалистического государства, помноженная на всю безжалостность.

Судьба и стихи Бродского вселяли надежду, что и будучи одним из нас можно стать человеком в полном смысле слова.

Совсем немного теории

Так и осталось тайной - кто ему диктовал. И вообще не решено - ни в богословии, ни в эстетике - кто такой гений, что такое вдохновение, и является ли поэт носителем сознания более высокого, чем человеческое. Это всего лишь старинная гипотеза, которую, кажется, Бродский разделял.

Но странно переписал он пушкинского "Пророка". Впрочем, и Пушкин, как известно, не сам выдумал эту историю, а пересказал одного древнего еврея, некоего Исайю, ну, а тот - надо думать, большой фантазер - воображал себя пророком совершенно всерьез. Прилетел, говорит, ко мне один из серафимов, и в руке у него горящий уголь, который он взял клещами с жертвенника - и коснулся уст моих...

Представьте, веками тунеядцы всех стран цеплялись за эту уловку: дескать, они оттого так нелепо и антиобщественно живут, что им доверено передать нам важное сообщение. А от кого - неизвестно. Смешней всего, что сами не знают. И в показаниях путаются. Вот, пожалуйста:

М. Б. Я был только тем, чеготы касалась ладонью,над чем в глухую, воронью ночьсклоняла чело.

Я был лишь тем,что ты там, внизу, различала:смутный облик сначала,много позже - черты.

Это ты, горяча,ошую, одеснуюраковину ушнуюмне творила, шепча.

Это ты, теребя штору,в сырую полость ртавложила мне голос,окликавший тебя.

Я был попросту слеп.Ты, возникая, прячась,даровала мне зрячесть.Так оставляют след.

Так творятся миры.Так, сотворив, их частооставляют вращаться,расточая дары.

Так, бросаем то в жар,то в холод, то в свет, то в темень,в мирозданье потерян,кружится шар.

Кто слышал - не забудет, как падал голос в последней строке: как падает сердце.

Примечания

1

Имел ли в виду Гоголь эту историю? Или, наоборот, благодаря повести "Шинель" сплетня сделалась убедительной?