Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы - Федор Раззаков

В тот год не только смерть вырывала у Высоцкого друзей. Порой он сам отталкивал их от себя.

Кинорежиссер Андрей Тарковский, в середине 60-х зарекшийся снимать Владимира Высоцкого в своих картинах, теперь решил снять в главной роли в фильме «Зеркало» его жену Марину Влади. Фильм этот, по замыслу Тарковского, должен был быть автобиографическим, и Марине Влади в нем должна была достаться роль матери Андрея Тарковского. Марина Влади согласилась, и они выезжают на кинопробы.

Участие в съемках в этом фильме очень нужны и Влади, и Высоцкому, ведь если Влади утвердят на главную роль, то проблема более длительного пребывания Влади в Союзе разрешится сама собой. Но судьба и на этот раз распорядилась по-своему. Влади на роль не утвердили, а Тарковский, то ли побоявшись, то ли постеснявшись сообщить эту грустную весть друзьям, так и не позвонил им домой, оставив их тем самым в неведении относительно своей судьбы.

Вспоминая этот эпизод, Марина Влади пишет в своих мемуарах: «Ты впадаешь в жуткую ярость. Ты так зол на себя за то, что посоветовал мне попробоваться, да к тому же ответ, который мы с таким нетерпением ждали, нам передали через третье лицо и слишком поздно… Тут уже мне приходится защищать Андрея… Ты ожидал от него другого отношения. И на два долгих года вы перестаете видеться. Наши общие друзья будут потом пытаться помирить вас, но тщетно».

В этом же году Высоцкий познакомился с одним из самых богатых бизнесменов, работавших в то время в Советском Союзе, иранцем Бабеком Серушем, который впоследствии приложит много сил и средств для популяризации творчества Высоцкого. Например, у себя на даче Серуш оборудует целую звукозаписывающую студию специально для того, чтобы записывать Высоцкого. И надо отметить, что эти записи в техническом отношении окажутся одними из лучших записей Владимира Высоцкого, сделанных в Союзе. В 1992 году в СССР выйдет двойной альбом, на котором будут звучать песни, записанные с помощью Бабека Серуша. К сожалению, сам Серуш этого выхода пластинки уже не застанет: 27 марта 1992 года в возрасте 46 лет он скончается от инфекционного менингита и будет похоронен рядом с Владимиром Высоцким на Ваганьковском кладбище. На его похороны придут многие известные артисты, среди которых будут Иосиф Кобзон, Александр Абдулов, Леонид Ярмольник и др.

С момента сентябрьского «ухода в пике» у Высоцкого наступил душевный и творческий кризис. «Я страдаю безвременьем, — признается он Золотухину. — И ничего не могу писать».

Трудно сказать определенно, что привело Высоцкого к такому состоянию: разлад с Влади, давление властей или гибель и отъезд с родины друзей и знакомых. По всей видимости, все эти факторы влияли на душевное состояние Владимира Высоцкого. В такие моменты он еще сильнее ощущал свое одиночество.

В тот год со стороны простых советских граждан не последовало ни одного акта протеста на действия властей в связи с репрессиями по отношению к инакомыслящим. «Страшно далеки были от народа» диссиденты и поэтому не могли рассчитывать на чью-либо поддержку. Власть знала об этом, и это еще больше распаляло ее злобу и позволяло оставаться безнаказанной. Знала власть и то, что в среде самих протестующих, среди стоявших с ними рядом всегда найдутся те, кто осудит их за непослушание. Осудит просто так или из чувства зависти, из чувства мести или за какое-нибудь, пусть мелкое, но вознаграждение. В феврале, когда КГБ арестовал Солженицына, в «Правде» появилась статья «Предателю нет места на советской земле», под которой поставили свои подписи известные деятели литературы и искусства, среди них были артист Борис Чирков, писатель Борис Полевой. В марте артисты Большого театра Мстислав Ростропович и Галина Вишневская записывали на «Мелодии» оперу «Тоска». Но запись эта была запрещена после того, как 28 марта коллеги артистов по театру Образцова, Атлантов, Нестеренко, Милашкина, Мазурок сходили на прием к заместителю министра культуры СССР Петру Демичеву и заявили: «Ростропович и Вишневская поддержали предателя Солженицына своим письмом и тем самым выступили против линии нашей партии…»

Стоит отметить, что в тот год тяжело приходилось не только опальным диссидентам и тем, кто их поддерживал. Нешуточные страсти бушевали и на самом «верху» кремлевского Олимпа. Не случайно 24 октября, после приема по случаю приезда в Москву лидера венгерских коммунистов Яноша Кадара, министр культуры СССР Екатерина Фурцева, приехав домой, покончила жизнь самоубийством. В опубликованном через пять дней некрологе от имени ЦК КПСС и Совета Министров говорилось, что смерть наступила от острой сердечной недостаточности, в связи с чем возбуждать уголовное дело и проводить расследование не понадобилось. А муж Е. Фурцевой заместитель министра иностранных дел Фирюбин и ее ближайшая подруга, оказавшиеся первыми в доме на улице Алексея Толстого и знавшие правду об этой смерти, теперь должны были молчать.

Новым министром культуры СССР стал дипломированный химик Петр Демичев.

1975 год

Год 1975-й стал годом кризиса Театра на Таганке, временем, когда, по выражению В. Смехова, «не все было ладно в воздухе театра и запахло впервые расколом и дрязгой нетаганского происхождения».

Между тем отношения Владимира Высоцкого и Марины Влади вновь наладились, в этом году они ждут завершения строительства своей трехкомнатной кооперативной квартиры на Малой Грузинской, полны новых творческих планов. 22 января они напросились на прием к новому министру культуры СССР Петру Демичеву с просьбой издать в Союзе пластинку с песнями Владимира Высоцкого в его собственном исполнении и исполнении Марины Влади. Марина Влади об этом посещении вспоминает: «Из всех неудавшихся проектов больше всего ты расстраиваешься из-за нашей совместной пластинки… Наша пластинка была готова, но, устав от уклончивых ответов руководителей «Мелодии», мы добиваемся приема у министра культуры Демичева. Он принимает нас с улыбкой на устах, делает нам знак садиться и, сцепив свои пухленькие ручки, спрашивает, зачем мы пришли. Мы объясняем. Он берет телефонную трубку и, глядя нам прямо в глаза, говорит тоном, не допускающим возражений: «Соедините меня с директором «Мелодии». И через минуту: «Послушай, почему до сих пор не вышла пластинка Влади и Высоцкого? Немедленно выпустить!»

Но своего выхода при жизни Владимира Высоцкого эта пластинка все же так и не дождалась. И во многом по вине самого автора. Вылетев в конце января за границу, Высоцкий, находясь в Париже, оказался на официальной церемонии вручения премии своему студенческому педагогу, а теперь диссиденту Андрею Синявскому. На том приеме в числе приглашенных были и другие диссиденты, включая Александра Солженицына. На следующий день после этого события многие средства зарубежной информации, в том числе и русская служба радиостанции Би-би-си, оповестили на весь свет: «На церемонии вручения премии присутствовал известный артист Театра на Таганке, нелюбимый советскими властями Владимир Высоцкий». Сразу после этого события выход пластинки Высоцкого и Влади на «Мелодии» был остановлен. Она увидела свет только в 1987 году, когда Владимира Высоцкого уже не было в живых. В нее, кроме песен в исполнении Высоцкого («Моя цыганская», «Белое безмолвие», «Лирическая», «Дом хрустальный», «Ноль семь», «Еще не вечер»), вошли и песни в исполнении Марины Влади, написанные Высоцким («О двух автомобилях», «Так дымно», «Я несла свою беду», «Марьюшка», «Так случилось, мужчины ушли», «Как по Волге-матушке»). Аккомпанировал им только что созданный (имеется в виду 1974 год) инструментальный ансамбль «Мелодия» под управлением Г. Гараняна.