Немного магии (СИ) - Ахметова Елена

— О! — вдруг обрадовался Фасулаки. — Очень кстати! Позволите, миз Самарас?

Хемайон в явной растерянности кивнула. Фасулаки тут же стянул с нее браслет и без лишних комментариев сунулся обратно в лаз. Из дома донеслась ругань и требования немедленно освободить высокопоставленное лицо, которое вполне способно употребить свое влияние таким образом, чтобы недоучка из Эджина послужил примером для всех выскочек, позабывших свое место. Я начала закипать, но тут речь Номики оборвалась на полуслове, и, судя по всему, Фасулаки добился этого тоже не слишком гуманным способом. Вряд ли его кто-то осудил бы за это, но из лаза он все равно выбрался посмурневшим и задумчивым.

— Сделал ему гематитовые кандалы, — пояснил он в ответ на наши вопросительные взгляды. — Решил подстраховаться на случай, если этот топор был не единственным в доме. Так господин Номики Георгиадис точно дождется жандармов там, где мы его оставили. Только вот он ведь и в самом деле правая рука мэра, — хмуро добавил Фасулаки и с нехорошей задумчивостью перехватил топор поудобнее. — Как бы ему не удалось замять это дело…

— Оставь это мне, — предложила я. — Сейчас нужно проводить Хемайон в жандармерию и скорее выручать Тэрона, в одиночку ему против профессора не выстоять!

— Думаешь, втроём выстоим? — неоптимистично уточнил Фасулаки, с некоторым сожалением ослабив хватку на рукояти топора, но спорить не стал.

— Вчетвером, — твердо сказала Хемайон. — Объяснимся с жандармерией позже. Тэрону нужна помощь.

Я вспомнила, с какой неохотой жандармы выслушивали мою просьбу отыскать пропавшую вольнослушательницу, и кивнула, вынужденно соглашаясь. Чтобы убедить их арестовать правую руку мэра на основании показаний одной девицы, пришлось бы потратить всю ночь — а времени у нас и в самом деле не было. Тэрон больше не подавал никаких знаков, и это навевало не слишком оптимистичные мысли.

Что может один первокурсник против профессора?..

Подгоняемые этой мыслью, мы благополучно миновали половину пути, когда удача от нас всё-таки отвернулась.

Ночь выдалась ясная, да и уличные фонари в центре города горели ярко. Конечно же, кто-нибудь просто обязан был посчитать это отличным поводом для променада, а по закону подлости полночным прохожим оказался профессор Кавьяр собственной персоной.

Он не мог нас не узнать.

— Что вы делаете за университетскими стенами так поздно?!

Потом он всё-таки рассмотрел ещё и Хемайон и осекся — а мы с Фасулаки столкнулись плечами, попытавшись одновременно шагнуть вперед и загородить собой всех остальных. Тут же замерли, с недоумением уставившись друг на друга, и, пока мы вели дуэль взглядов, решая, кто будет говорить, преподаватель успел сделать свои выводы — конечно же, в корне неверные.

— Понятно, — сухо изрёк профессор Кавьяр. — Значит, ваша пропажа тоже нарушала университетский распорядок, и вы решили вернуть ее, не поставив в известность преподавателей. Следуйте за мной.

— Все было не так, профессор, — начал было Фасулаки, упорно пытаясь задвинуть меня себе за спину.

В первое мгновение я все-таки поддалась — до сих пор договариваться с Кавьяром у него получалось гораздо лучше, чем у меня! — но по раздражённому лицу профессора быстро поняла, что на этот раз он не собирался слушать оправдания. А между тем от Тэрона уже четверть часа не было никаких сигналов!

— Вот и объясните ректорату, как все было, — процедил профессор Кавьяр и схватил меня за запястье — видимо, чтобы не сбежала в страхе перед предстоящим разговором.

— Мой друг в беде, — четко произнесла я, не пытаясь вырваться, но и не позволяя сдвинуть себя с места. — Он отвлекал внимание одного из похитителей, пока мы вызволяли Хемайон, и сейчас ему нужна помощь.

— Похитителей? — переспросил профессор Кавьяр с явным сомнением в голосе.

Но он ослабил хватку, и это было ровно то, что мне требовалось.

Рывком освободив свою руку, я отскочила назад, дёрнув за собой Фасулаки. Он поддался, кажется, просто от неожиданности, зато потом сам шарахнулся прочь — когда я взмахнула руками, и между нами и профессором вспыхнула огненная стена.

После зала накопителей, невольной подпитки тхеси и сотворения огромного столба пламени в качестве условного знака преграда вышла не слишком внушительной. Стена получилась в пару шагов длиной и едва ли метр высотой, но хватать меня поверх огня профессор благоразумно не рискнул — шагнул в сторону, явно намереваясь обойти препятствие. Я проводила движение взглядом, и стена сместилась вместе с ним.

— Простите, профессор, — вежливо сказала я. — Обещаю, завтра утром я предстану перед ректоратом и отвечу на любые вопросы. Но сейчас у нас и в самом деле нет времени на формальности.

Кавьяр застыл — не то переваривая услышанное, не то просто рассматривая огненную стену: свет от нее был слишком ярким, и ночь вокруг казалась непроницаемо черной, несмотря на фонари. Фасулаки воспользовался заминкой, чтобы успокаивающим жестом положить руку мне на плечо, и расчетливо заметил:

— Вообще-то нам не помешала бы помощь обученного мага…

Договорить и аргументировать он не успел.

С западной окраины донёсся резкий порыв холодного ветра. Огонь будто пригнулся, спасаясь, но не погас, а только вспыхнул сильнее. Я поспешила убрать стену пламени вовсе, пока никто не пострадал от вспышки, но предосторожность оказалась излишней.

Пострадать от огня городу точно не грозило.

Центральные улицы Геполиса тянулись вдоль реки, отделенной от прогулочной зоны только низеньким парапетом: берега здесь и так были высокими, и защищаться от наводнения никому и в голову не приходило.

А зря.

Река забурлила, словно ее пытались вскипятить. Со дна поднялся тяжёлый запах гниющих водорослей и рыбы; он затопил улицы на несколько секунд раньше, чем сама вода — разумеется, ледяная.

— Этого парня нужно держать в пустыне, — обречённо пробормотал Фасулаки, когда первая волна перевалила через парапет, и рванулся к нам с Хемайон — кажется, сам до конца не понимая зачем: справиться с обезумевшей рекой ему было не под силу, защитить нас от холодной воды — тоже, но натура требовала действия.

Только делать в итоге ничего не пришлось. На этот раз профессор Кавьяр всё-таки не позволил подмочить себе репутацию и успел среагировать, прежде чем затопило весь город: речная вода хлынула на брусчатку — и тут же взмыла вверх, описав в воздухе чудовищный полукруг, и звучно хлюпнулась обратно в русло. До нас долетели только холодные брызги — и то, большая часть досталась спине Фасулаки, поскольку он успел сгрести нас с Хемайон в охапку и закрыть собой.

— Это не ваш друг в беде, — мрачно изрек профессор Кавьяр, не рискуя оборачиваться. Голос у него дрожал от напряжения. — Это весь Геполис в опасности, пока этого проклятого полукровку не вернут в общежитие!

Мне слова профессора показались оскорбительными и неуместными, но предпочла считать их молчаливым разрешением действовать по своему разумению — и сорвалась с места, потянув за собой и Фасулаки, и Хемайон.

Чем ближе к дому Бианта, тем сильнее становились порывы ветра. На нужной улице у меня уже свистело в ушах, а промокший подол облепил ноги и леденил их до полной потери чувствительности: экспериментировать с обогревом прямо на бегу я не рискнула, и союзники, которым досталось куда сильнее меня, не тряслись от холода только потому, что ни на секунду не останавливались. За спиной постоянно ревело, журчало и хлюпало, будто кто-то пытался развернуть вспять водопад — без особого успеха.

— Тэрон! — не выдержав, закричала Хемайон, в очередной раз поскользнувшись на жидкой грязи.

Словно в ответ на ее оклик, ветер взвыл совсем по-звериному. Придорожные кусты согнулись и затрепетали, будто в притворном благоговении; очередной порыв взметнул облако сора — уже не такого мелкого, как прежде, и я зажмурилась, закрывая руками лицо. Потому, вероятно, и не поняла, что произошло в следующий момент. Что-то упруго ударило меня по всему телу разом, играючи отшвырнув назад, прямо на Хемайон. Я сбила ее с ног и, кажется, только чудом не раздавила, но даже спросить ни о чем не смогла — разыгравшаяся буря в буквальном смысле затолкала слова мне обратно в глотку. Фасулаки успел схватиться за чей-то невысокий заборчик и что-то кричал. Ветер сносил его голос, не позволяя ничего разобрать, и в конце концов Димитрис просто ткнул пальцем в сторону дома профессора Бианта.