Красный туман (СИ) - Айя Субботина

   Первым стал Дору. Аккали хотела, чтобы это право досталось Фантому, но первым "постучался" марашанец. Гадостное ощущение - принимать его частицу в себя. Она почувствовала легкий толчок, сбивший дыхание. Аккали едва устояла на ногах, такими мощным был напор.

   Время потянулось еще медленнее. Аккали почти физически чувствовала, как силы покидают ее. Кровь Дору металась под ее кожей, заставляла торопиться. Несколько раз архата все-таки упала, и ее ладони опустились во что-то до отвращения мягкое и теплое. Одернув руку, Аккали едва подавила крик: от кончиков пальцев и до локтя ее руку облюбовали черные черви. Она стряхнула их, и, когда кровь Дору снова взбрыкнула, проявила настойчивость, чтобы утихомирить частицу марашанца. Пришлось постараться, чтобы окончательно взять ее под контроль. Однако, стоило этому случиться - как путь перегородила почти прозрачная фигура. Она появилась так внезапно, что Аккали, не сумев остановиться, прошла сквозь нее.

   "Ты звала", - сказала фигура, хотя ее бесцветные губы даже не шелохнулись.

   Архата сжала кулаки и продолжала давить пальцами на ладони до тех пор, пока ногти не вошли под кожу. Тупая физическая боль отрезвляет, хотя в Тени ее острота притупляется. В реальности эти царапины будут досаждать не один день.

   "Где ты?" - мысленно спросила архата.

   Фигура не ответила.

   "Где ты?" - повторила Аккали.

   "Здесь жарко и песок. Здесь вода дороже золота. Здесь люди с красной кожей".

   Аккали не пришлось стараться, чтобы понять о какой стороне Деворкана идет речь. Гиана - земля песка и краснокожих людей. Пустыня, в которой от комариных укусов людей умерло больше, чем от стрел и мечей.

   "Вернешься ли ты к своему хозяину?"

   Стандартный вопрос, дань уважению - не более того. Душа всегда стремится к своему хозяину, если только их связь не разорвать нарочно.

   "Пусть придет и заберет меня", - ответила та, однако прежде долго молчала, словно размышляла - стоит ли.

   "Мне нужен знак, - потребовала Аккали, - который укажет на место воссоединения".

   "Руины Змеиного храма, - был ответ, - в месте, не знавшем солнечного света с момента сотворения. Я жду там".

   Она узнала нужное, самое время разорвать связь. Действо, которое Аккали не любила больше всего, все равно, что оторвать от себя кусок живой плоти. Рвать нужно быстро, не щадя. Аккали задержала дыхание, сомкнула веки. Тяжело - связь успела окрепнуть, успела переползти за границы дозволенного. Архата видела ее внутренним зрением: сверкающая нить, полная ползущего тумана. Аккали попыталась мысленно рубануть по ней, но удар спружинил, будто от хорошо набитой подушки. Она попыталась еще раз - и вновь потерпела неудачу. Призрачная фигура стала темнеть - дурной знак. Аккали опустила взгляд на свои ладони. Белесые нитки паутины перебрались за локти и опутали ее руки едва ли не до плеч. К одной из "щупалец" прицепился отросток нити, что связывала Аккали и душу. Архата и глазом моргнуть не успела, как отросток успел основательно укоренится. Рука стремительно занемела. Аккали сжала и разжала кулак, но пальцы едва слушались.

   Пришлось постараться, чтобы нащупать связь вновь. Будь оно все неладно - она потеряла слишком много сил на поиски одной, но предстояло отыскать и другую. Интуиция подсказывала, что с ней дело так быстро не закончится.

   "Отпусти", - отдала мысленный приказ призраку.

   Отрицательный кивок в ответ и улыбка, полоснувшая архату отчаянием.

   Следующая попытка, к облегчению архаты, увенчалась успехом. На этот удалось и нить нащупать, и отыскать в ней уязвимое место. Еще один удар - связь оборвалась с хрустом ломающейся кости. Аккали не удержала равновесия и, отлетев на несколько шагов, приземлилась на скользкую поверхность. Черви стремительно облюбовали ее ноги. Но черви - ничто, в сравнении с отростками, посеянными душой марашанца. Превозмогая отвращение, Аккали ухватилась за обрывок нити и что есть силы дернула. Он медленно, но поддался. Длинные корни неохотно выползали из-под кожи, тонкие и острые, словно нервы. Те, что успели напиться крови, разбухли и потемнели, и с них нехотя сочилась ее жизнь. Убедившись, что внутри ничего не осталось, архата стряхнула червей и двинулась дальше.

   Кровь Фантома будто бы спала. Сколько бы архата не бродила в Тени, в какие бы ее закоулки не заглядывала - его душа не желала показываться. Аккали звала ее, но тщетно. Молчала кровь, молчала потерянная душа, а усталость нарастала с каждым шагом.

   "Он убьет меня, если я вернуть ни с чем".

   Аккали приходилось раз за разом напоминать себе об этом, чтобы бороться с сонливостью. Она многое отдала бы за возможность вернуться в мир живых и выспаться. Даже не на постели - Аккали согласилась бы и на сенник в сыром углу, лишь бы провести часы сна в покое и безопасности.

   "Появись, - требовала архата и мысленно будила кровь Фантома, - соединись со своим хозяином".

   Тишина.

   От бессилия и невозможности что-либо изменить хотелось кричать. Аккали побродила еще немного, пока не начала понимать, что Мгла медленно, но уверенно засасывает ее. Когда дышать стало совсем невмоготу, девушка пощупала шею. Так и есть - щупальца успели свить тугой ошейник. Радовало лишь то, что кровь Фантома оказалась на удивление молчаливой. Она даже не пыталась завладеть архатой. На памяти Аккали такое было впервые.

   Очень странно. Хотя, стоит ли удивляться, если так же странен и ее хозяин?

   Толчок в грудь Аккали почувствовала не сразу. Боль была едва слышная, словно и не боль вовсе, а тяжесть после горьких рыданий. Девушка окинула себя взглядом, мысленно охнула.

   "Ты такая славная девочка, - прошипел стоящий рядом лысый старик с удивительно густой бородой в пояс. Он подошел ближе - и стало видно, что это и не борода вовсе, а полотно из сцепившихся между собой червей. Они влажно копошились, и изредка заползали старику в рот. - Такая живая и горячая. Здесь давно таких не было".

   "Мы проголодались".

   Из-за его спины показалась костлявая женщина неопределенного возраста. А за ее спиной маячило еще несколько. Как ленивые тени, они неторопливо выходили вперед. Аккали попыталась повернуться и бежать, но обнаружила, что Скитальцы успели окружить ее плотным кольцом. Они не пытались наброситься, хоть уже начали есть ее взглядами. Их голод ощущался почти физически.

   "А, может, так оно и лучше?"

   Мысль, которую Аккали уже однажды прогнала, появилась опять. Отдаться Скитальцам, стать одной из них. Что такое вечные муки в сравнении с тем, как болит душа? Что такое постоянный неутолимый голод в сравнении с жаждой отмщения?