Время вспоминать - Злата Иволга
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нашим репортерам удалось выяснить, что в доме Хуана Лопеса нашли пузырьки с контрабандными таблетками, подписанные именем доктора Варгаса. Как утверждает свидетель, присутствующий при обыске, на пузырьках были наименования других, совершенно законных лекарств. И редакция задается вопросом ― лечился ли Лопес у доктора Варгаса с целью кражи пузырьков, и тогда доктор не виновен, или же они состояли в сговоре? Кроме контрабанды в доме колдуна вуду найдены подмастерья-зомби, которых тот прятал в подвале. И нам удалось совершенно случайно узнать, что Лопес сдавал комнаты, в одной из которых неоднократно был замечен племянник и наследник кофейного короля Марсело де ла Серды, убитого в прошлом месяце. Неужели этих троих, доктора Хосе Варгаса, Хуана Мануэля Феррейру и Хуана Лопеса, связывает больше, чем кажется на первый взгляд? Мы продолжаем пристально следить за событиями.
— Какой ужас, ― раздался голос Соле, которая, как оказалось, стояла у дверей.
— И кто тебе позволил подсушивать? ― сердито спросил Фернандо, опуская газету.
— Я всего лишь пришла сказать, что в кабинете звонит телефон, сеньор.
Соле хватило совести потупить глаза.
— И кто это?
— Донья Тереза, сеньор, ― быстро зашептала Соле. ― Она просит сеньору прийти в Хрустальный ручей, как только сможет.
— Прийти? ― удивилась Хоакина, поднимаясь. ― Бедняжка, новости должны были сильно расстроить ее.
— Как и финансовые трудности, ― сказал Фернандо, кладя газету на стол. ― Не исключено, что Феррейру снова задержат. Эспиноса, помнится, утверждал, что у него есть какой-то тайный свидетель. Залог могут аннулировать, а затем назначить новый.
— Это что же, сеньоры в сговоре с бокором убили дона Марсело? ― воскликнула Соле, всплеснув руками.
— Ничего подобного, ― сказала Хоакина, садясь на место и быстро принимаясь доедать завтрак. ― Все дело в контрабанде.
— Доктор Варгас такой… нелюбезный, ― надула губы Соле. ― Может, теперь он станет повежливее.
— Еще немного, и я решу, что тебя радуют его несчастья, ― укоризненно заметила Хоакина.
Фернандо пригладил волосы и шумно выдохнул.
— Я так понимаю, ты собираешь идти, Хоакина, ― полувопросительно произнес он. ― Возьми с собой Куко, он как раз без дела слонялся у конюшен. Неизвестно, что творится в Хрустальном ручье. Я договорюсь с управляющим и зайду за тобой.
— А… ― открыла рот Соле.
— Придется посидеть дома, ― жестко сообщил ей Фернандо. ― Панику посеют и без твоего участия.
Соле собиралась покинуть гостиную с видом оскорбленной добродетели, но Хоакина напомнила, что надо помочь ей переодеться.
В Хрустальном ручье было тихо. Дворецкий молча принял у Хоакины зонтик и проводил ее в гостиную. Оказалось, что вся буря притаилась здесь.
— Доброе утро, сеньора де Веласко, ― раздался недовольный голос Хуана Мануэля.
— Доброе утро, сеньора, ― вторила ему донья Тереза, поднимаясь с дивана и подходя к Хоакине. ― Спасибо, что пришли. Присаживайтесь.
Хозяйка дома была взволнована. Пальцы, украшенные кольцами, то сцеплялись, то расцеплялись, а из аккуратной прически выбилось две пряди.
— Выпьете какао? ― вежливо осведомилась донья Тереза.
— Спасибо, я недавно позавтракала. Что сл…
— Полно, сеньора, ― перебил ее Хуан Мануэль, одетый в костюм такого черного цвета, что сидя на светлом диване напоминал кучу угля. ― Уже все соседи знают, как в очередной раз газеты прополоскали мое имя. И в нашу дверь инспектор Эспиноса может постучать быстрее адвоката Борхеса. Они оба захотят знать, что я делал в доме Лопеса в Буэнавентуре.
— Я много раз умоляла поделиться со мной, ― горестно сказала донья Тереза и прикоснулась пальцами ко лбу. ― Я бы что-нибудь придумала. Но ты молчал.
— О некоторых вещах не положено знать даже матерям, ― безжалостно сказал Хуан Мануэль, поправляя булавку с черным бриллиантом на шейном платке. ― Это мое личное дело, в конце концов.
— Личное? ― возмущенно воскликнула донья Тереза, грозно сведя брови. ― А если тебя снова арестуют и откажут в залоге, что тогда? Будешь сидеть в камере?
— Ты что-нибудь придумаешь, мама, ― язвительно ответил Хуан Мануэль, доставая сигару из инкрустированного жемчугом золотого портсигара. ― Ты же не просто так позвала сеньору де Веласко. Да и Борхес не откажет тебе в помощи.
Фернандо оказался прав. Донья Тереза хотела заручиться финансовой поддержкой в случае, если дела пойдут совсем плохо. А также использовать сеньору де Веласко как буфер между собой и сыном, поскольку оба были очень взвинчены.
— Простите, сеньора, я считаю, что рано волноваться, ― поняв, что деваться некуда, начала исполнять роль Хоакина. ― В контрабанде подозревают Лопеса. Даже доктор Варгас только задержан.
Со стороны Хуана Мануэля послышался смешок.
— Эспиноса не оставит без внимания такое совпадение, ― сказал он, попыхивая сигарой.
— И ты ему в этом помогаешь, ― с нажимом произнесла донья Тереза. ― Сначала тайные встречи с кем-то в ночь убийства Марсело, теперь дом колдуна-контрабандиста. Сынок, неужели ты не понимаешь, как это выглядит? И инспектор, и газеты не оставят тебя в покое. Даже если докажут, что ты не убивал Марсело и сеньора Санчеса, то репутация будет разрушена. Как ты будешь вести дела плантации и налаживать отношения с партнерами?
Дверь скрипнула, через гостиную быстро прошагал адвокат Борхес, остановился рядом с доньей Терезой и наклонился к ее протянутой руке. Почтенный юрист был одет, как всегда с иголочки, и только платок, небрежно торчащий из нагрудного кармана, говорил о том, что его хозяин спешил.
— Энрике, как хорошо, что ты сумел прийти, ― отбросив этикет, сказала донья Тереза. ― Ты знаешь, что случилось?
— Я читал газеты, ― кивнул Борхес. ― Доброе утро, сеньор Феррейра. Сеньора де Веласко.
— Доброе? ― хмыкнул Хуан Мануэль, пыхтящий сигарой так, что почти растворился в дыму. ― Мама заявила, что моей репутации конец, и виновен в этом исключительно я.
Донья Тереза умоляюще посмотрела на Борхеса и тот, прочистив горло, повернулся к клубу дыма.
— Отчаиваться рано, сеньор, ― начал он, но Хуан Мануэль перебил его, поднявшись с кресла и швырнув сигару на специально предназначенное для этого блюдо, чудом не промахнувшись.
— Да черт побери все контрабанды, убийства и Эспиносу вместе с ними! ― воскликнул он. ― Хотите знать, что я делал у Лопеса? Снимал комнату для свиданий. Мое страшное преступление в том, что я встречался с женщиной. И в ночь убийства дяди я тоже был с ней.
Все слушатели на мгновение застыли от неожиданного признания. Хоакина была уверена, что Хуан Мануэль станет молчать до последнего, ведь он сам запретил Кармен говорить. Видимо, королевские нервы не выдержали.
— Господи, ― застонала донья Тереза, снова поднося пальцы ко лбу,
