Потерянный бог. - Карина Линова

Тартис предупредительно собрал хворост для костра и разжег огонь, а потом, когда Иласэ не ожидала, толкнул ее в спину, и девушка до волдырей сожгла руку. Позднее в тот день, перебираясь через глубокий поток, Иласэ оступилась на скользком камне. Тартис подхватил ее, не дав упасть, но стоило ей повернулась к нему с намерением поблагодарить, схватил за плечи и сунул под воду. И лишь когда казалось, что он действительно готов утопить ее, отпустил, и Иласэ вынырнула на поверхность, отплевываясь и жадно хватая ртом воздух. И Темный подхватил ее на руки, как ребенка, и вынес из воды.

С тех пор он был с ней подчеркнуто внимателен и нежен, и не упускал ни малейшей возможности причинить боль. Этот Тартис пугал ее до полусмерти. Странное изменение в его поведении вызывало у Иласэ ужас, и она представления не имела, как теперь себя с ним вести. Она пыталась игнорировать его, кричать на него, бросать в него камнями. Никакого эффекта.

- Думаю, эти существа просто хотели заставить тебя упасть, - задумчиво проговорил Тартис, разглядывая ее раны, - они явно предпочитают пожирать еще живую добычу, - похоже, страх, отразившийся в ее глазах, доставил Темному немалое удовольствие.

- А вот эти ранки довольно глубокие, - произнес он ласково, проводя кончиками пальцев рядом со следами укуса, - тебе не приходило в голову, что эти звери могут переносить бешенство?

Иласэ задержала дыхание, отказываясь пугаться дальше. Какое-то время они безмолвно мерялись взглядами. Потом Тартис резко впился в самую глубокую ранку ногтями, и девушка вскрикнула от боли. Темный довольно усмехнулся.

- Заткнись! - яростно прошипела Иласэ.

- Не волнуйся, - мурлыкающим тоном проговорил Тартис, - если у тебя изо рта пойдет пена, я помогу, - он сжал ее лицо в своих ладонях, наклонился к ней, - Тебе будет совсем не больно: я просто сверну твою шею, вот так…

- Прекрати! - Иласэ дернулась назад, пальцы напряглись, сжимаясь на манер когтей горгульи - если Темный попытается что-то сделать, она выцарапает ему глаза. Тартис засмеялся и быстро отпустил ее.

- Дай мне свой нож! - потребовала она.

Смех моментально стих:

- Я сказал: нет!

- Во имя Первых, Тартис, не будь идиотом: мне нужно чем-то перевязать рану!

Он хмыкнул:

- Ладно.

Иласэ растерянно ойкнула, когда Тартис стащил с нее плащ и весело насвистывая, принялся нарезать материал пластами. Иласэ тоскливо взглянула на свое укорачивающееся одеяние: с Темного станется изрезать все, лишь бы позлить ее. Взгляд девушки невольно остановился на сияющем серебряном кинжале: он был так ярок, так прекрасен сейчас, и, если она не ошибалась, горел все ярче с каждым прошедшим днем.

Иласэ вновь задалась вопросом, что именно способен делать магический клинок: все попытки разговорить Тартиса на эту тему успеха не имели. Несмотря на свою внешнюю простоту, кинжал казался Иласэ самым красивым оружием, которое она когда-либо видела. Девушке ужасно хотелось подержать его в руках, хотя бы несколько секунд. Ей не раз уже приходила в голову мысль забрать кинжал, пока Тартис спит. Может, увидь он, что ее прикосновение не вредит кинжалу, позволил бы хоть иногда им пользоваться…

Иласэ моргнула, сбрасывая оцепенение, и заметила, что клинок больше не двигается. Подняла голову и встретилась взглядом с Тартисом, который смотрел на нее обвиняюще:

- Прекрати это, - процедил он; ладонь, сжимающая кинжал, напряжена так, что побелели костяшки пальцев.

- Извини, - пробормотала Иласэ, - дай мне мою сумку.

Раздраженный, он вытащил мешок из Тойше и с силой швырнул в нее, попав по больной ноге, да так, что она невольно всхлипнула. И тут же зажала рот ладонью, когда, «заботливый» спутник резко повернулся к ней:

- У тебя все нормально? - голос Тартиса звучал встревожено, словно он и впрямь переживал о ее самочувствии. Иласэ с трудом сдержала рвущийся наружу истерический смех:

- Да, - выдавила она.

Какое-то время Тартис внимательно смотрел на нее, словно не веря, потом - Иласэ подавила облегченный вздох - все же отвернулся, решив, должно быть, что на сегодня с нее хватит.

Из сумки Иласэ выудила несколько листьев Куаши - не совсем то, что надо бы, но ничего другого нет, а так растение поможет очистить рану от заразы.

Когти этих существ - не ядовитые, доказательства тому - живой Тартис. А вот клыки? Исследователь в Иласэ отнюдь не горел желанием проводить фатальный эксперимент на себе.

Только сейчас, имея возможность вернуться мысленно ко вчерашнему дню, девушка осознала, насколько им с Тартисом повезло. Не отдыхай они вчера весь день, были бы сейчас уже убиты и съедены.

Весь прошлый день они только делали, что ели и спали, а еще Иласэ прилагала все усилия, желая оставаться как можно дальше от Тартиса, цеплявшегося к ней по любому поводу. Как в тот раз, когда Темный испек результаты своей третьей охоты, с довольным видом сообщил, что по вкусу змея напоминает курицу, после чего попытался накормить ее несчастной рептилией. Только пара направленных в его голову камней отвратила Тартиса от идеи силой расширить ее рацион.

Как только солнце село, Тартис по своему обыкновению ушел из лагеря, но уже через полчаса вернулся, с лицом и грудью, залитыми кровью. И немедленно велел Иласэ обновить охранный круг. Кровь щедро бежала по располосованному лицу, превращая его в жутковатую маску, но круг беспокоил Тартиса куда больше собственных ран. Но и когда Иласэ закрыла защиту, Тартис остался стоять, судорожно сжимая рукоять кинжала, тяжело дыша.

Даже после встречи с тьягошем Иласэ не видела Темного таким: каждое движение юноши стало резким, напряжение, исходившее от него, почти осязаемым, выражение глаз, как у загнанного волка. За прошедшие дни Иласэ научилась определять состояние Тартиса, и могла бы поклясться: Темный был в ужасе.

- Во имя Первых, Тартис, что с твоим лицом? - Иласэ за плечо развернула его к огню, чтобы лучше рассмотреть рану. - Кто это сделал?

Он нетерпеливо сбросил ее руку, отталкивая в сторону:

- Приготовься! Возможно, придется бежать.

Они ждали, но ничто не приблизилось к лагерю.

- Тартис, нужно что-нибудь сделать с твоей раной.

Он не слышал.

- Я должен убедиться, - пробормотал он самому себе и вышел из круга.

- Ты хочешь туда вернуться? - растерянно спросила Иласэ. Вот он, перед ней, напуганный сильнее, чем когда-либо прежде, и хочет вернуться к тому, что, очевидно, и нанесло раны. Почему он не бежит от этого прочь? Темные ведь всегда бегут.

- Если услышишь какие-нибудь звуки, и это буду не я - мчись отсюда! - приказал он.

- Я иду с тобой!

Тартис ничего не ответил на ее заявление, но помог подняться на ноги, когда девушка запнулась о невидимую в темноте кочку.