Сорок дней спустя - Алексей Доронин

Сейчас от силы 300-350 метров над уровнем моря. Моря... Какого тут к лешему моря?

Первый уцелевший рекламный щит попался возле 12-ой школы. Сторона, обращенная к вспышке, почернела и обуглилась, зато другая, хоть и покрылась морщинами от ветра и мороза, вполне читалась.

Супермаркет "Палаты"

ТЦ Оптима, 1-ый этаж.

"Мясная неделя!"

Всю неделю 25-31 августа цены на продукты из говядины и свинины снижены на 20%". Ищите красные ценники!!

Через два часа он добрался до места, так и не встреченный никем. Раньше в Рудничном районе, который почти полностью находился на Тырганской горе (хотя по-научному эта форма рельефа зовется "сброс"), проживала большая часть населения города, около ста тысяч человек.

Здесь уже было подобие планировки. Из черного снега поднимались ровные линии кирпичных домов, потерявших крыши и верхние этажи. Некоторые - те, что давно стояли без капремонта - лежали грудами обломков. Раньше Данилов подумал бы о людях, которые погибли мгновенно в тот день или медленно умирали под завалами. Теперь его мысли шли в другое русло: сможет ли он найти там еду? Есть ли смысл копать, имея в распоряжении только руки? Хотя пожары уничтожили многое, а в первые недели уцелевшие должны были хорошо порыться, наверняка кое-что оставалось.

Но случилось непредвиденное. Когда он достиг улицы Гагарина, его снова встревожил писк дозиметра. Пока он удалялся от Провала, его показания становились все меньше, дойдя до терпимых 18 микрорентген в час возле "мясной" рекламы и вдруг - резкий скачок до 35. Почти как у ямы.

Как такое могло быть? Ведь он постоянно удалялся от эпицентра. Наверно, дело в остаточном фоне, вторичном излучении от панельных коробок, подумал парень. Ничего другого не шло ему в голову. На долгие раскопки времени не было. Надо было делать свои дела за несколько дней и убираться из этого места. До этого он хотел сделать привал в одном из домов, но теперь ему расхотелось находиться на открытом пространстве.

Он скользил по поверхности снежного океана.

Ближайший кирпичный дом - раньше там находился военкомат - сильно пострадал, но ему нужен был лишь подвал. Данилов уже собирался снять лыжи и спуститься туда, когда, стоя у вентиляционного отверстия, услышал тихие голоса.

Нет, нам сюда не надо...

Уже выйдя со двора, он увидел в мусорной урне рядом с бывшим магазинчиком женской одежды собачью голову. Вроде, овчарки. Еще там были кости и свежая зола.

Он перешел на другую сторону и свернул на улицу Советов. От райотдела осталось не много, и Саша решил проверить его на предмет того, что упустили местные.

*****

В руинах опорного пункта милиции он нашел пару человеческих скелетов в обрывках формы и один собачий, но ничего съедобного. Из занятных, но бесполезных находок, была только пара газовых баллончиков и изодранный бронежилет. Увы, реальность - не Fallout, и такая штука повысит риск надорвать спину, а не защищенность. Тяжелый броник Саша оставил лежать, баллончики взял себе, хотя и на их эффективность не полагался.

В доме напротив райотдела тоже кто-то квартировал, поэтому он и здесь ушел не солоно хлебавши. Отсюда Данилов решил срезать дворами и выйти к Ноградской.

Он двигался мимо унылого ряда гаражей, которые оказались крепче жилых домов. Почти все они были открыты, многие со следами взлома...

Впереди показался разрушенный дом. Вот только он был разрушенным уже давно, сгорев при пожаре за пару лет до Сашиного отъезда. Выгорать там было больше нечему, но странно, что волна не добила его окончательно. На фасаде на отслаивавшейся штукатурке темнело пятно. Если приглядеться, можно было различить буквы:"Спасибо за доступное жилье!"

Молнией пронеслось воспоминание: ощущение мстительной радости, и то, как подрагивала рука с баллоном краски, но не от страха, а от азарта. Тогда это здорово повышало самооценку: один против всех, против ненавистной власти, против тупых овощей-сограждан. Герой-одиночка.

Дебил-одиночка, лучше сказать. Народ придумал кучу пословиц про такую деятельность, из которых "один в поле не воин" и "плетью обуха не перешибешь" самые безобидные. Воспоминания об этом донкихотстве вызывали у Данилова кривую ухмылку.

Должно быть, он не просто тут ошивался, а караулил одиноких прохожих, потому что выскочил он как чертик из коробочки именно в тот момент, когда Данилов оказался между ним и тупичком, образованным тремя гаражами.

Это было похоже на тяжелый случай дежа вю: сразу вспомнились дезертиры и их кровавое турне. Незнакомец направился к нему довольно медленно. Бежать было некуда.

В руках у того не было заметно оружия, но Данилов понял, что сейчас его будут убивать. Его же ружье было разряжено, а нож лежал в рюкзаке. Ничему он не научился.

Их разделяло теперь всего два метра.

Незнакомец бросил на Сашу взгляд, который раньше заставил бы парня похолодеть. У того были глаза не обычного бандита, которых Данилов навидался, а человека за гранью.

Александр узнал его, но это ничего не меняло. Костя Талабаев. Наполовину то ли шорец, то ли хакас. Второгодник, зимой и летом в спортивных штанах и кепке. Но в целом не такой уж плохой парень, разве что с нехорошей компанией рано связался. Еще он не выговаривал букву "р", но не картавил, а лыкал, как китаец.

Пока никто из них не произнес ни слова. Даже мародер с топором угрожал Саше, используя человеческий язык, а этот, похоже, оскотинел еще сильнее. Он был одного роста с Александром, но пошире в плечах; и выглядел сытым и здоровым, по крайней мере, физически. Уже одно это должно было придавать ему уверенности перед лицом противника, который был на пятнадцать кило легче.

Данилов стоял, не шелохнувшись. Это не был ступор, он просто хотел, чтобы враг сделал первый шаг.

Бывший одноклассник приблизился на расстояние удара. Александр в нос ударил запах сивухи. Но все же тот был не настолько глуп, чтоб тратить время на угрозы. Саша хорошо представлял его тактику. Сбить с ног, вырубить, а потом прирезать или пробить череп. Уже после обшарить карманы и рюкзак. А может даже, найти применение останкам. Вряд ли он был таким упитанным на подножном фураже.

Данилов пропустил первый удар, потому что, против ожиданий, тот оказался направлен не в лицо. В первый момент ему показалось, что ему просто заехали в грудину, и только треск материи и всплеск боли дали парню знать, что это не так. Уже на возвратном движении он разглядел в тусклом багровом свете блеск стали. Дерьмовой китайской стали, которая ломается двумя пальцами, но пропороть кожу и мясо может. Такие ножики-выкидухи продавались в отделах сувениров по сто рублей.

Сашу спас "дутый" пуховик и два свитера: нож скользнул по ребрам, задев только мягкие ткани. Благодаря боли суть дошла до Данилова со скоростью нервного импульса. Это стало последней каплей.

"Ах ты жертва аборта. Ах ты ебаный выкидыш..."

Он отступил на шаг назад, почти вплотную к стене. Рука нащупала в кармане баллончик. Если ты относишься к сверхлегкой категории, приходится хитрить. Данилов уже успел испытать эту штуку: брызнул на платок и поднес к носу. Он боялся, что низкие температуры повредили составу. Но нет: он пять минут чихал и плакал. Это была не та дрянь для "чайников", что продается в магазинах, а настоящая милицейская "черемуха", которой сотрудники ППС образумливали хулиганов. На наркоманов и людей с высоким болевым порогом она тоже действует плохо, и Саше оставалось надеяться, что перед ним не один из них.

Данилов выбросил вперед левую руку, словно собираясь ударить, но та остановилась в полуметре от лица врага. Александр направил ему струю прямо в раскосые глаза. Тот заревел как раненый бык, и, почти ослепленный, бросился на обидчика, чтобы впечатать того в стену. Нож был забыт и полетел в снег. Это помогло Саше - из нескольких беспорядочных ударов один достиг цели, но разбитая губа лучше располосованного лица.

Потом он уверил себя, что не мог убежать.

Парень давно искал взглядом дрын или прут, но заметил только стеклянную бутылку с узким горлышком. Чтоб поднять ее и разбить о кирпичную стену, понадобилось полсекунды. Враг ему их дал, продолжая бестолково тереть лицо. Когда он предпринял вторую попытку, Александр уже ждал его с импровизированным ножом. Ему повезло - с первого выпада "Розочка" воткнулась точно над грязным воротником полушубка.

- Умри, сука.

Без колебаний Данилов повернул ее по часовой стрелке. Он видел, как на горле у отморозка открылся второй раззявленный рот. Кровь пошла не сразу, будто раздумывая, течь или нет, зато через мгновение ударила фонтанчиком. Тот, кого когда-то звали Костей, заорал, но его крик перешел в бульканье водопроводного крана. Руками он тщетно попытался зажать распоротое горло. Данилов изо всех сил толкнул его и сбил с ног. Тот попытался подняться и даже сумел стать на колени, но на этом силы оставили его. Несколько секунд он стоял так, а потом начал заваливаться на бок и, наконец, упал лицом в снег.