Я. Философия и психология свободы - Сергей Юрченко

Наш поток самосознания непрерывно движется во времени и пополняет душу Д новыми дхармами, образуя «Лестницу бытия», о которой говорил Бергсон.

Зеленная (восходящая) линия изображает на этом рисунке наше ментальное бытие. Оно начинается с нашей первой дхармы и кончается последней. И, строго говоря, только в смерти мы получаем окончательную душу:

ПС = Д = D + dt + D + dt +…+ D.

Этот процесс состоит из «триолей», в которых вертикальные интервалы есть кванты времени, а горизонтальные ступени между ними – это нулевые во времени дхармы. Дхарма находится вне времени, как и свет. Ранее мы уже выяснили, что мгновенный покой соответствует скорости света, и поэтому линия света является на этом рисунке горизонталью. Перпендикулярно ей пролегает линия нирваны, поскольку, очевидно, небытие (смерть) тем и отличается от бытия, что в нирване ПС прекращается, а время становится бесконечным. Именно сцепка триолей, подобно вагонному составу, обеспечивает нам непрерывное (континуальное) бытие в дискретной музыке мира. Последняя нота (будущее) каждой дхармы автоматически оказывается первой нотой (прошлым) в следующей дхарме, и только благодаря этому мы не попадаем в настоящее, где нас поджидает нирвана. Ведь остановиться в одной дхарме – значит застыть в вечном безвременьи. А это и есть мечта дзен-буддиста. Но не так-то просто разорвать эту сцепку триолей.

Красная (нисходящая) линия на этом рисунке призвана изобразить ту интригующую историю из фантастических романов, в которых герой отправляется назад во времени, чтобы исправить ужасную ошибку в своем прошлом. Забавно то, что при этом его душа странным образом не стирается, как это следовало бы из простой логики, но продолжает почему-то накапливать дхармы. Понятно, что для такого явления необходимо как минимум разделить физическое и ментальное время, нарушив постулат о тождестве двух стрел. Однако поскольку мы – существа материальные и даже наш поток самосознания с нейрофизиологической точки зрения есть физический процесс, то подобная история абсолютно исключена. По крайней мере, двигаясь в прошлое, этот герой должен был постепенно лишаться памяти и молодеть. Но обратить время в принципе невозможно.

Тем не менее физическое и психическое время можно разделить. В непрерывном потоке самосознания ПС всегда присутствует элемент невменяемости индивида – момент смены одного его настоящего (дхармы) другим настоящим (следующей дхармой). Только поэтому его вечное по Зенону настоящее оказывается неуловимым по Гераклиту, непрерывно изменяясь. Можно предположить, что такие феномены психики как гипноз, самовнушение, галлюцинации и шизофрения становятся возможны благодаря именно такому устройству ПС. В дхарме самосознание абсолютно устойчиво – оно восприняло физический мир в мгновенном покое, как кадр на пленке, где уже ничего не происходит. Но между этими кадрами всегда оказывается квант времени. Тогда-то, покидая одно физическое и психическое настоящее (дхарму), самосознание оказывается в кратковременной прострации перед следующим физическим настоящим. Если в этот момент по каким-либо причинам происходит психологическая подмена физического настоящего, то вместе с ним меняется и восприятие действительного мира: индивид воспринимает то, чего в нашей общей нейролингвистической реальности нет. Мы это не видим, не слышим и в конечном итоге не чувствуем. Тем печальнее участь того, кто оказался в этом измененном состоянии психики: у него нет ни малейшего шанса представить нам какие-либо неопровержимые улики кроме собственных ощущений, которые для него обладают безусловной достоверностью именно потому, что в дхарме самосознание, как только что было сказано, абсолютно устойчиво. Ситуацию можно сравнить с поездом, который ехал по одной ветке, но был переведен стрелочником на другой путь. Стрелочник при этом не меняет законы природы, и если поезду суждена на этом пути катастрофа, то она произойдет в точном соответствии с физической реальностью.

Необратимость времени эквивалентна причинности физического мира. Причинность физического мира в свою очередь эквивалентна нулевой точке покоя (мгновенному кадру, в котором ничто не происходит) между причиной и следствием. Нулевая точка мгновенного покоя эквивалента конечной скорости света. Конечная же скорость света (а вместе с ней и причинность, и точка покоя, и стрела времени) эквивалентна единственности нашей души. Из фантастических историй нам хорошо известно, что наше путешествие в прошлое (обычно герой использует для этого сверхсветовую скорость или кротовую нору в пространстве-времени) должно раздвоить нашу душу, ибо там мы должны встретить самих себя, а изменив что-то в своей судьбе, мы получим того, кем мы были, и того, кем мы стали в новом ПС. А это уже, как минимум, две Д и две Вселенной, не говоря уже про те души, которые мы тоже раздвоили, изменив их судьбы. Т.о. нарушение физических законов требует нарушения и ментальных (и в этом смысле - божественных) законов, обеспечивающих единственность и уникальность наших душ в единственной и уникальной реальности.

Назовем эти пять понятий «Звездой онтологии».

Они логически эквивалентны друг другу. Когда говорим: Время, - говорим: Причинность. Когда говорим: Причинность, - говорим: Покой. Когда говорим: Покой, - говорим: Свет. Когда говорим: Свет, - говорим: Душа. Когда говорим: Душа, - говорим: Время.

Но самосознание не самодостаточно. Оно возникает в первой дхарме ПС как акт обращения Сознания к себе. Именно этот статус делает нуминозное Я (Бога) неуловимым. Мы всегда находимся внутри ПС и соответственно внутри нашей Вселенной-Логоса (нейролингвистической реальности). Мы не можем выйти из языка за нуль и за бесконечность. Точно также мы не можем выйти за глобальный горизонт Вселенной, как из дома, чтобы взглянуть на нее снаружи. Возможно, снаружи никакой Вселенной нет?

Принцип неопределенности является следствием иллюзорности настоящего между прошлым и будущим. На психофизическом уровне именно этот принцип гарантирует нам непрерывный ПС – наше бытие в погоне за новой дхармой. Иначе мы в первый же миг после нашего рождения впали бы в нирвану как в вечное настоящее наблюдателя в абсолютном покое. А еще вернее то, что наше персональное самосознание как акт рефлексии Сознания в таком случае вообще не состоялось бы, оставшись Сознанием.

У каждого Ахиллеса есть свой Большой взрыв. Это – момент его невероятного рождения из небытия, из абсолютного покоя, после которого он бросается в погоню за черепахой бытия. Кажется, этой погоне не будет конца. Но однажды Ахиллес оказывается на финише и возвращается в абсолютный покой со скоростью света. Саксофон рыдает меж душераздирающими риффами гитары, и содрогаются басы под рокот барабанов. Этот блюз оканчивается нирваной. Не спрашивай, по ком он был.

Время, Темная энергия и Симметрия

«Время от времени, монахи, настаёт пора, когда по истечению длительного периода этот мир свёртывается. Когда свёртывается мир, то существа по большей части переходят в мир сияния».

Брахмаджала сутра

В индийской космологии время бесконечно, но при этом оно разбито на циклы - Кальпы, каждая из которых содержит четыре «эона» - рождение, бытие, угасание, пустота. Эта цикличность не предполагает вселенского дежавю как бесконечного повторения одних и тех же событий, будто в кошмарном сне, но говорит о ритме рождений и смертей. Можно сказать, что Вселенная, как и душа, находится в сансаре – круговороте реинкарнаций.

Ныне в физике широко используется модель светового конуса в пространстве Минковского. От произвольного события в условной нулевой точке отсчета расходятся два конуса – в прошлое и в будущее от этой точки. Все мировые линии внутри таких конусов времениподобны. Они полностью упорядочены по времени. Иначе говоря, каждая такая линия является цепью, все события которой связаны физической причинностью, как, например, траектория ночного мотылька, который кружится в свете вашей лампы. Для световых конусов есть одно ограничение, связанное со стрелой времени, – двигаться в них можно только вперед. Если Большой взрыв – это первое событие в нашем физическом времени, то его сингулярность (начальная точка во времени и пространстве) порождает суперконус, внутренность которого и является Вселенной.

А теперь представим себе песочные часы, в которых песок (время) сыплется из верхней колбы в нижнюю. Три совмещенные фигуры – песочные часы, световой конус Минковского и современная модель Вселенной в суперконусе Большого взрыва – послужат нам иллюстрацией сказанного.