Приватир - Василий Сахаров

— Да, — кивнул капитан «Ветрогона». — В порту семь судов: два корвета, бывшие малые противолодочные корабли, два десантных транспорта, каждый водоизмещением около четырех с половиной тысяч тонн, одна быстроходная яхта, ранее принадлежавшая семье Папастратосов, один грузо-пассажирский корабль, водоизмещением 6300 тонн и один переделанный под транспорт круизный лайнер. Корветы отпадают сразу, на обоих шел ремонт двигателей и на их сборку уйдет как минимум пара суток, а единственный, который был на ходу, утоплен огнем артиллерии во время ночного боя. Десантные транспорты оба пригодны к использованию, но у одного сильная течь в днище, и если мы его возьмем, то гарантий того, что он дойдет до Поццалло, я не дам. Круизный лайнер тоже отпадает, поскольку его экипаж этой ночью находился в городке и при первых звуках стрельбы сбежал в горы. В итоге посадить на борт этого судна попросту некого, значит, лайнер отпадает. Остается яхта и грузо-пассажирское судно «Ставрос». Яхту возьмем в любом случае, она может выдать скорость в сорок узлов, имеет РЛС и один тяжелый пулемет на надстройке. Управлять ею может всего два человека, а в самом крайнем случае, так и одиночка справится. Что касается «Ставроса», то судно полностью на ходу и готово к походу. Оно заправлено топливом, может само осуществлять погрузку и разгрузку трюмов собственными грузовыми стрелами, но есть одна проблема. Судно уже имеет груз: продовольственные пайки и обмундирование на весь местный гарнизон на год вперед. Разгрузка должна была начаться только сегодня, так что надо определиться, что с ним делать.

— Получается, что мы можем рассчитывать только на один БДК и на «Ставрос»?

— Да, но при этом, «Ставрос» придется частично разгрузить, а за сутки грузчики и судовые стрелы могут освободить только половину полезного объема.

— Ладно, примем это как факт. Теперь по остальной нашей добыче. Игнач, что есть в порту?

Пластун почесал затылок, и начал перечислять:

— Больше десяти тысяч тонн дизтоплива, пятьсот тонн мазута и около трехсот тонн бензина. Восемь гаубиц и к ним большое количество боеприпасов. Кроме того, пять новых дизель-генераторов и несколько металлообрабатывающих станков в ящиках, видимо, местные власти готовились за зиму ремонтную мастерскую здесь собрать, и это первая партия того, чем она должна быть укомплектована. Все остальное мелочь: пожарные помпы, шланги, запасные якорные цепи, пара якорей системы «Холла», два нерабочих крана и несколько потрепанных автокаров. Мои рекомендации забирать станки и дизеля, а остальное имущество уничтожить.

— А что гаубицы?

— Хотелось бы их взять, но ведь в любом случае, найдется что-то более ценное, чем пушки. Останется в трюмах место, пару штук и запас снарядов можно взять, но я Максима Сергеевича внимательно слушал, так что понимаю, что это вряд ли.

— Реалист, и это правильно, — одобрил я слова казака и обратился к Куму. — Что по штабу?

— Мелочевка, — поморщился командир всех наших радистов и связистов. — Радиостанцию мы уже разобрали, три компьютера запаковали, документы изъяли, шифры и коды добыли, и готовы к погрузке. В общей массе, у нас полтонны полезного груза.

— Угу. Крепыш, что у вас?

— Добра много, — покачал головой контуженный, но уже оклемавшийся офицер, — очень много. Все взять не сможем, а бросить будет жалко.

— Давай конкретные цифры.

— Очень много стройматериала: цемент, асбест, шпаклевка, клей, кирпич, краска, линолеум, обрезная доска, керамика, плитка и так далее. К этому всему оборудование: бетономешалки, смесители, распылители и многое другое. Это то, о чем просит комендант нашей базы, — кивок в сторону Тимошина. — Однако, на мой взгляд, это не самое важное. Есть санчасть, а там гора лекарств, антисептиков, антибиотиков и новенькая операционная. Это не одна тонна груза, но это необходимо взять. Помимо этого имеется склад ГСМ, склад вооружений, на котором около полутысячи стволов, в основном древних винтовок и карабинов, склад боепитания с миллионами патронов и несколькими тысячами гранат, и это добро тоже бросать нельзя. Про автопарк, в котором шесть броневиков, полтора десятка автомашин, два тягача, восемь тракторов, шесть передвижных дизель-генераторов на прицепах, аккумуляторы, батареи и провода, промолчу, цену таким вещам вы и сами прекрасно знаете. Дальше, больше, частные и армейские магазины: горы продуктов, деликатесы, сахар, тысячи пачек курева, консервы и спиртное. Может быть, я неправильно считаю, но это не мелочь и не пустяк. Конечно, основное решение на тебе, Мечник, но мое мнение таково, что в первую очередь необходимо забрать все вооружение, большую часть боеприпасов, медицинское оборудование, лекарства, самое ценное из техники, и только затем стройматериалы.

Крепыш встряхнул головой и замолчал, а командиры посмотрели на меня. Люди ждали решения, и я его принял:

— В первую очередь грузим все дизель-генераторы, электрику, ценные продукты питания, которые нельзя достать на Сицилии, спиртное, табачку, тысячу тонн цемента, самое новое стрелковое вооружение, боеприпасы к нему, всю медсанчасть и четыре гаубицы с двумя боекомплектами на каждое орудие. Что касается автомашин, броневиков, тракторов и прочего интересного добра, это во вторую очередь, но думаю, места уже не будет. Под погрузку назначаются оба БДК, я говорю про наш и один трофейный. Пока они грузятся, «Ставрос» разгружает свои трюма и начинает с обмундирования, одежда у нас имеется в избытке, а вот продовольствие все же пригодится. Как только десантные корабли закончат погрузку, они отходят от основного грузового причала, и им на смену становится «Ставрос». Старший на погрузке майор Скоков. За порядок в городе отвечает Игнач. За контроль над рабочими бригадами Крепыш. Кум обеспечивает связь и контролирует радиоэфир. В течении суток беглецы из Ретимнона доберутся до наблюдательного поста в поселке Панормос и выйдут на связь с Ираклионом. Как только это произойдет, все бросаем и уходим. Где-то неподалеку два старых эсминца бродят, и вступать с ними в морской бой эскадре нельзя.

Лейтенанты только кивнули, мол, поняли. Скоков улыбнулся, в его эскадре на два судна больше и яхта в отличном состоянии. Тимошин нахмурился, он получал не все, что хотел, а сицилийцы, которые смогли поучаствовать в настоящих боевых действиях, были как-то сами по себе и, полушепотом, обсуждали какой-то свойский вопрос. Все ожидаемо, и никто не против моего решения. Игнач, который подумал, что совет окончен, привстал, но я его придержал:

— Подожди, еще не все.

— Что-то серьезное, — он сел обратно, — или может быть, про казну рассказать хочешь?