Дар мертвеца - Чарлз Тодд

— Сэр, когда что-то кажется, это неплохо, но вряд ли тут поможет чутье!

— Сержант, сейчас, по-моему, чутье очень даже поможет!

На следующее утро Ратлидж уехал из Данкаррика, увозя с собой весь багаж.

Правда, номер в «Баллантайне» он за собой сохранил и дал понять констеблю Принглу, которого встретил у входа в отель, что он уезжает всего на несколько дней.

Повернув на восток, он добрался до дома Дэвида Тревора как раз к ужину. Мораг приветствовала его тепло, как заблудшую овцу.

«Заблудшую паршивую овцу», — уточнил Хэмиш.

Тревор тоже ему обрадовался.

— Я-то готовился к одинокой трапезе в обществе Мораг, — сказал он. — Ты закончил дела в Данкаррике? И сейчас наносишь мне прощальный визит перед тем, как уехать в Лондон?

— Нет. Элинор Грей я так и не нашел. И Хэ… — Он собирался сказать: «И Хэмиш не дает мне покоя», но вовремя осекся и с беззаботным видом продолжил: — И в таком настроении вряд ли я составлю вам хорошую компанию!

— Чушь! Ты для меня всегда хорошая компания, Иен.

После ужина они перешли в кабинет и разлили виски, купленное Тревором еще до войны. Ратлидж дождался, когда установится уютное молчание, и сказал:

— Я приехал не просто так. Мне нужно поговорить с умным человеком, который не связан с расследованием.

— С удовольствием тебя послушаю. Правда, не жди от меня особо умных ответов.

— Мне достаточно и того, что вы меня просто выслушаете. — Ратлидж принялся описывать события последней недели и, расставляя их в логической последовательности, сам тоже начал мыслить более здраво. — Вот как обстоят дела.

— Да, я тебя понимаю, — ответил Тревор. — Здесь сплетаются два дела. А может быть, только одно. И если только одно, значит, Фиону Макдоналд признают виновной на основе обнаруженных улик. Если речь идет о двух делах, возможно, женщина, чьи останки нашли в горной долине, никак не связана с Данкарриком. Но ответить на этот вопрос ты не сможешь, пока не выяснишь, кто она. А ведь прошло столько времени, что опознать останки почти невозможно! Я тебе не завидую. Но мне кажется, что ты, проделав долгий путь, все же установил, что Элинор Грей добралась до Шотландии.

— Да. Не будь я таким упрямым, я бы еще вчера пришел к выводу, что Оливер прав, закончил бы здесь все дела и, довольный, вернулся в Лондон.

Тревор бросил на него сочувственный взгляд:

— Та девица Макдоналд тебе нравится. Тебе хочется доказать, что она невиновна.

— Хотите сказать, что я необъективен? — Ратлидж почувствовал, что краснеет. — Я прав?

— Нет, наоборот, ты вполне объективен. Рассуждая со своей колокольни, — ведь я не знаком ни с кем из действующих лиц настолько близко, чтобы быть необъективным, — могу сказать, что тебе, возможно, грозит опасность. Ты не думал о том, что с самого начала кто-то решил принести Фиону Макдоналд в жертву? А твои действия этому мешают. Постарайся не угрожать тому, кто считает, что он… или она… надежно спрятаны за сценой.

— Странное предупреждение! — Ратлидж потер переносицу. Голова еще болела. Но Хэмиш вдруг замолчал. — Не могу назвать ни одной причины, по которой кто-то может так ненавидеть Фиону Макдоналд, что готов отправить ее на виселицу и специально фабрикует улики против нее… А ведь я искал!

— Да, не сомневаюсь. И это еще больше убеждает меня в том, что девушка выбрана кем-то намеренно.

— Кем? Матерью мальчика? Такая мысль тоже приходила мне в голову… Фиона наотрез отказывается говорить, кто она. Если мать умерла, то какое это имеет значение?

— А ты взгляни на все с другой стороны. Кто отец ребенка? Жив ли он? Если да, то разве не нужно сказать ему, что у него есть сын? А если он умер, сказать его родным. Почему так важно держать кого-то в неведении? Настолько важно, что мисс Макдоналд даже готова пойти на виселицу и допустить, чтобы мальчика отдали в приют.

Ратлидж устало ответил:

— Если его мать жива, она жертвует и Фионой, и ребенком. По доброй воле. Чего я тоже совершенно не понимаю!

— Значит, в том-то и заключается тайна. Которую тебе необходимо раскрыть.

О миссис Кук Ратлидж ничего не сказал.

— Прежде чем я найду отца, — ответил он, — я должен разыскать мать. А прежде чем я буду уверен, что нашел именно ее, я должен отыскать следы Элинор Грей.

— Тогда действуй осторожно. Иен, у меня дурное предчувствие насчет этого дела. Действуй осторожно!

Утром Ратлидж поехал на север, в Троссахс. Красивые пейзажи того края Вальтер Скотт сделал местом действия своей поэмы «Дева озера», а потом — романа «Роб Рой». В зависимости от точки зрения рассказчика Роб Рой Макгрегор представал или бандитом, или шотландским Робин Гудом. Но в целом герои и Скотт прославили край озер и гор.

Почти весь день Ратлидж посвятил поискам Роберта Бернса. Будь дело обычным, он спросил бы прокурора, где находится дом его сына, но ему хотелось по возможности избежать вмешательства соседки, миссис Реберн, до того, как придется обратиться к ней за помощью.

Нельзя сказать, что он не доверял прокурору-фискалу, он решил, что тот, по всей вероятности, честен и по собственным меркам порядочен. Но когда речь заходит о семейных тайнах, даже самые честные люди яростно защищают скелеты в своих шкафах.

То, что искал, Ратлидж нашел на третье утро. Заехав в кольцо живописных голых гор, он очутился в небольшом городке под названием Крегнесс. Городок лежал в своеобразной чаше, к востоку от него сливались две реки и стоял мост, такой широкий, что по нему можно было проехать на машине. Высокая и стройная колокольня блестела в утреннем тумане, а дома выглядели скорее английскими, георгианскими, чем шотландскими, отчего весь городок приобретал странное изящество. А севернее высились горы. Здесь Ратлидж нашел адвокатскую контору Бернса, Гранта, Гранта и Фрейзера. Старый дом стоял в ряду таких же старых домов, окно-фонарь на втором этаже выходило на улицу. На темно-красной двери выделялись медные ручки и дверной молоток.

«Дорого им встало подобрать обстановку», — заметил Хэмиш, когда Ратлидж открыл дверь и втянул запах воска, дорогой кожи и еще более дорогих сигар. Здесь чувствовалась атмосфера респектабельности, вечности и хорошего вкуса.

Молодой клерк сообщил, что ни мистера Гранта-старшего, ни мистера Гранта-младшего нет. Зато мистер Фрейзер его примет.

Ратлидж вошел в кабинет, обшитый дубовыми панелями, весь уставленный стеллажами с книгами. Кроме того, книги лежали на всех креслах, столах и других горизонтальных поверхностях, громоздились даже на подоконниках и на красивом ковре на полу.

Человек, сидевший за письменным столом, встал, чтобы приветствовать его, и протянул левую руку, правой у него не было.

— Инспектор Ратлидж! Я Хью Фрейзер. Надеюсь, у нас под носом совершилось отвратительное убийство. Я до смерти устал от завещаний и споров о правовом титуле. — Он лучезарно улыбался, но голубые глаза смотрели на гостя оценивающе.

— К сожалению, ничего подобного. От местных коллег я узнал, что одним из ваших партнеров был Роберт Бернс.

— Да. Робби погиб во Франции в тысяча девятьсот шестнадцатом году. Мы оставили его имя на вывеске из уважения. Хотя, должен сказать, я бы с радостью приветствовал дух своего партнера — он помог бы мне распутать этот клубок. — Фрейзер махнул левой рукой на заваленный бумагами стол.

«Ничего бы ты не обрадовался», — возразил Ратлидж про себя. Вслух же он спросил:

— Вы знаете, когда его убили?

— Весной шестнадцатого. — Фрейзер назвал точную дату. На той же неделе Элинор Грей сказала миссис Атвуд, что уезжает в Шотландию. — Вообще-то я узнал об этом почти сразу от одного нашего сержанта-снабженца. Он не знал, что Робби — мой партнер в фирме. Сказал только, что ему передали — убили кого-то из Троссахса, он решил, что я могу его знать. Ужасно вот так узнавать новости… — Его улыбка улетучилась. — Слишком многих хороших людей мы потеряли… А вы там были?

— На Сомме, — ответил Ратлидж довольно холодно. Ему не хотелось делиться воспоминаниями о войне.

Фрейзер кивнул:

— Там было хуже всего. Почему Скотленд-Ярд заинтересовался Робби? Может, в связи с его личными делами? Мы разобрали все. Завещание у него простое и не допускает неясностей… как и следовало ожидать. Не представляю, почему три года спустя оно вдруг заинтересовало полицию.

— Нет, меня интересует не завещание. Я ищу имущество, которым владел здесь капитан Бернс. Кажется, у него дом.

— Был и есть. Его отец дом не продал. Насколько я помню, он находится в семейной собственности, и мистер Бернс-старший не пожелал с ним расставаться. Неужели передумал?

— Насколько мне известно, нет. Скажите, во время войны друзья капитана Бернса приезжали к нему домой? Гостили там время от времени? — Если Бернса убили тогда же, когда Элинор Грей уехала в Шотландию, она путешествовала не с Бернсом… Сюда ее привез кто-то другой.