Стихи и песни - Владимир Высоцкий

Райские яблоки

Я когда-то умру — мы когда-то всегда умираем, —Как бы так угадать, чтоб не сам —чтобы в спину ножом:Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, —Не скажу про живых, но покойников мы бережем.

В грязь ударю лицом,завалюсь покрасивее набок —И ударит душа на ворованных клячах в галоп,В дивных райских садахнаберу бледно-розовых яблок…Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Прискакали — гляжу —пред очами не райское что-то:Неродящий пустырь и сплошное ничто — беспредел.И среди ничего возвышались литые ворота,И огромный этап — тысяч пять — на коленях сидел.

Как ржанет коренной!Я смирил его ласковым словом,Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел.Седовласый старикслишком долго возился с засовом —И кряхтел, и ворчал, и не смог отворить — и ушел.

И измученный люд не издал ни единого стона,Лишь на корточки вдругс онемевших колен пересел.Здесь малина, братва, —нас встречают малиновым звоном!Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел.

Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?!Мне — чтоб были друзья,да жена — чтобы пала на гроб, —Ну а я уж для них наберу бледно-розовых яблок…Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых:Это Петр Святой — он апостол, а я — остолоп.Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженых яблок…Но сады сторожат — и убит я без промаха в лоб.

И погнал я конейпрочь от мест этих гнилых и зяблых, —Кони просят овсу, но и я закусил удила.Вдоль обрыва с кнутомпо-над пропастью пазуху яблокДля тебя я везу: ты меня и из рая ждала!

Через десять лет

Еще бы — не бояться мне полетов,Когда начальник мой Е. Б. Изотов,Жалея вроде, колет как игла.«Эх, — говорит, — бедняга!У них и то в ЧикагоТри дня назад авария была!..»

Хотя бы сплюнул, все же люди — братья,И мы вдвоем и не под кумачом, —Но знает, черт, и так для предприятьяЯ — хоть куда, хоть как и хоть на чем!

Мне не страшно, я навеселе, —Чтоб по трапу пройти не моргнув,Тренируюсь уже на землеТуго-натуго пояс стянув.

Но, слава богу, я не вылетаю —В аэропорте время коротаюЕще с одним таким же — побратим, —Мы пьем седьмую за деньЗа то, что все мы сядем,И может быть — туда, куда летим.

Пусть в ресторане не дают навынос,Там радио молчит — там благодать, —Вбежит швейцар и рявкнет: «Кто на Вильнюс?!Спокойно продолжайте выпивать!»

Мне лететь — острый нож и петля:Ни поесть, ни распить, ни курнуть,И еще — безопасности для —Должен я сам себя пристегнуть!

У автомата — в нем ума палата —Стою я, улыбаюсь глуповато:Такое мне ответил автомат!..Невероятно, — в Ейске —Почти по-европейски:Свобода слова, — если это мат.

Мой умный друг к полудню стал ломаться —Уже наряд милиции зовут:Он гнул винты у «Ила-18»И требовал немедля парашют.

Я приятеля стал вразумлять:«Паша, Пашенька, Паша, Пашут.Если нам по чуть-чуть добавлять,То на кой тебе шут парашют?..»

Он пояснил — такие врать не станут:Летел он раз, ремнями не затянут,Вдруг — взрыв! Но он был к этому готов:И тут нашел лазейку —Расправил телогрейкуИ приземлился в клумбу от цветов…

Мы от его рассказа обалдели!А здесь все переносят — и не зря —Все рейсы за последние неделиНа завтра — тридцать третье декабря.

Я напрасно верчусь на пупе,Я напрасно волнуюсь вообще:Если в воздухе будет ЧП —Приземлюсь на китайском плаще!

Но, смутно беспокойство ощущая,Припоминаю: вышел без плаща я, —Ну что ж ты натворила, Кать, а, Кать!Вот только две соседки —С едой всучили сетки,А сетки воздух будут пропускать…

Мой вылет объявили, что ли? Я быНе встал — теперь меня не поднимай!Я слышу: «Пассажиры на ноябрь!Ваш вылет переносится на май!»

Зря я дергаюсь: Ейск не Бейрут, —Пассажиры спокойней ягнят,Террористов на рейс не берут,Неполадки к весне устранят.

Считайте меня полным идиотом,Но я б и там летел Аэрофлотом:У них — гуд бай — и в небо, хошь не хошь.А здесь — сиди и грейся:Всегда задержка рейса, —Хоть день, а все же лишний проживешь!

Мы взяли пунш и кожу индюка — бр-р!Снуем теперь до ветра в темноту:Удобства — во дворе, хотя — декабрь,И Новый год — летит себе на «Ту».

Друг мой честью клянется спьяна,Что он всех, если надо, сместит.«Как же так, — говорит, — вся странаНикогда никуда не летит!..»

…А в это время гдей-то в Красноярске,На кафеле рассевшись по-татарски,О промедленье вовсе не скорбя,Проводи сутки третьиС шампанским в туалетеСам Новый год — и пьет сам за себя!

Но в Хабаровске рейс отменен —Там надежно засел самолет, —Потому-то и новых временВ нашем городе не настает!

Грусть моя, тоска моя

(вариации на цыганские темы)

Шел я, брел я, наступал то с пятки, то с носка,Чувствую — дышу и хорошею…Вдруг тоска змеиная, зеленая тоска,Изловчась, мне прыгнула на шею.

Я ее и знать не знал, меняя города, —А она мне шепчет: «Как ждала я!..»Как теперь? Куда теперь? Зачем да и когда?Сам связался с нею, не желая.

Одному идти — куда ни шло, еще могу, —Сам себе судья, хозяин-барин.Впрягся сам я вместо коренного под дугу,С виду прост, а изнутри — коварен.

Я не клевещу, подобно вредному клещу,Впился сам в себя, трясу за плечи,Сам себя бичую я и сам себя хлещу,Так что — никаких противоречий.

Одари, судьба, или за деньги отоварь! —Буду дань платить тебе до гроба.Грусть моя, тоска моя — чахоточная тварь, —До чего ж живучая хвороба!

Поутру не пикнет — как бичами ни бичуй,Ночью — бац! — со мной на боковую:С кем-нибудь другим хоть ночь переночуй —Гадом буду, я не приревную!