Стихи и песни - Владимир Высоцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гимн морю и горам
Заказана погода нам Удачею самой,Довольно футов нам под киль обещано,И небо поделилось с океаном синевой —Две синевы у горизонта скрещены.
Не правда ли, морской хмельной невиданный просторСродни горам в безумье, буйстве, кротости:Седые гривы волн чисты, как снег на пиках гор,И впадины меж ними — словно пропасти!
Служение стихиям не терпит суеты,К двум полюсам ведет меридиан.Благословенны вечные хребты,Благословен Великий океан.
Нам сам Великий случай — брат, Везение — сестра,Хотя — на всякий случай — мы встревожены.На суше пожелали нам ни пуха ни пера,Созвездья к нам прекрасно расположены.
Мы все — впередсмотрящие, все начали с азов,И если у кого-то невезение —Меняем курс, идем на SOS, как там, в горах, — на зов,На помощь, прерывая восхождение.
Служение стихиям не терпит суеты,К двум полюсам ведет меридиан.Благословенны вечные хребты,Благословен Великий океан.
Потери подсчитаем мы, когда пройдет гроза, —Не сединой, а солью убеленные, —Скупая океанская огромная слезаУмоет наши лица просветленные…
Взята вершина — клотики вонзились в небеса!С небес на землю — только на мгновение:Едва закончив рейс, мы поднимаем паруса —И снова начинаем восхождение.
Служение стихиям не терпит суеты,К двум полюсам ведет меридиан.Благословенны вечные хребты,Благословен Великий океан.
1976Мореплаватель-одиночка
Вот послал Господь родителям сыночка:Люльку в лодку переделать велел, —Мореплаватель родился одиночка —Сам укачивал себя, сам болел…
Не по году он мужал — по денечку,И уже из колыбели дерзал:К мореплаванью годился в одиночку,Из пеленок паруса вырезал.
…Прямо по носу — глядите! — то ли бочка,То ли яхта, то ли плот, то ли — нет:Мореплаватель, простите, одиночкаПосылает вам мудреный привет!
Ой, ребята, не к добру проволочка!Сплюньте трижды все, кто на корабле:Мореплаватель на море одиночка —Вроде черного кота на земле!
«Вы откуда — отвечайте нам, и точка, —Не могли же вы свалиться с небес?!Мы читали, что какой-то одиночкаВ треугольнике Бермудском исчез…»
«Это утка, это бред — все до строчки! —И простите, если резок и груб, —Я там плавал, извините, в одиночку:Он совсем не треугольник, а — куб!
Были бедствия — посуда на кусочки!Била Бетси — ураган — все подряд, —Мореплаватели нынче — одиночки —Из летающих тарелок едят!..»
Вот добавил он в планктон кипяточку…Как орудует: хоть мал, да удал!Глядь — и ест деликатесы в одиночку, —А из нас — таких никто не едал.
И поведал он, что пьет он по глоточку,Чтоб ни капли не пропасть в бороде, —Мореплаватель, простите, в одиночкуФилософию развел на воде.
«Не искусственную ли оболочкуВы вокруг себя, мой друг, возвели?Мореплаванью, простите, в одиночкуНаше общество предпочли?»
Он ответил: «Вы попали прямо в точку!Жаль, на суше не пожать вам руки:В море плавая подолгу в одиночку,Я по вас затосковал, моряки!»
Мы, услыша что-нибудь, сразу — в строчку,Мы, завидя что-нибудь, — в негатив!Мореплавателя сняли, одиночку,В фотографию его превратив.
Ах, побольше б нам немного юморочку! —Поскучнели, отрешась от земли, —Мореплавателя — брата — одиночкуМы хотя бы как смогли развлекли!
Так поменьше им преград и отсрочек,И задорин на пути, и сучков!Жаль, что редко их встретишь — одиночек, —Славных малых и таких чудаков!
1976Про глупцов
Этот шум — не начало конца,Не повторная гибель Помпеи —Спор вели три великих глупца:Кто из них, из великих, глупее.
Первый выл: «Я физически глуп, —Руки вздел, словно вылез на клирос. —У меня даже мудрости зуб,Невзирая на возраст, не вырос!»
Но не приняли это в расчет —Даже умному эдак негоже:«Ах, подумаешь, зуб не растет!Так другое растет — ну и что же?..»
К синяку прижимая пятак,Встрял второй: «Полно вам, загалдели!Я — способен все видеть не так,Как оно существует на деле!»
«Эх, нашел чем хвалиться, простак, —Недостатком всего поколенья!..И к тому же все видеть не так —Доказательство слабого зренья!»
Третий был непреклонен и груб,Рвал лицо на себе, лез из платья:«Я — единственный подлинно глуп, —Ни про что не имею понятья».
Долго спорили — дни, месяца, —Но у всех аргументы убоги…И пошли три великих глупцаГлупым шагом по глупой дороге.
Вот и берег — дороге конец.Откатив на обочину бочку,В ней сидел величайший мудрец —Мудрецам хорошо в одиночку.
Молвил он подступившим к нему:Дескать, знаю — зачем, кто такие, —Одного только я не пойму —Для чего это вам, дорогие?
Или, может, вам нечего есть,Или — мало друг дружку побили?Не кажитесь глупее чем есть, —Оставайтесь такими, как были.
Стоит только не спорить о том,Кто главней, — уживетесь отлично, —Покуражьтесь еще, а потом —Так и быть — приходите вторично!..
Он залез в свою бочку с торца —Жутко умный, седой и лохматый…И ушли три великих глупца —Глупый, глупенький и глуповатый.
Удивляясь, ворчали в сердцах:«Стар мудрец — никакого сомненья!Мир стоит на великих глупцах, —Зря не выказал старый почтенья!»
Потревожат вторично его —Темной ночью попросят: «Вылазьте!»Все бы это еще ничего,Но глупцы состояли у власти…
И у сказки бывает конец:Больше нет у обочины бочки —В «одиночку» отправлен мудрец.Хорошо ли ему в «одиночке»?
1977Притча о Правде и Лжи
В подражание Булату Окуджаве
Нежная Правда в красивых одеждах ходила,Принарядившись для сирых, блаженных, калек, —Грубая Ложь эту Правду к себе заманила:Мол, оставайся-ка ты у меня на ночлег.
И легковерная Правда спокойно уснула,Слюни пустила и разулыбалась во сне, —Грубая Ложь на себя одеяло стянула,В Правду впилась — и осталась довольна вполне.
И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью:Баба как баба, и что ее ради радеть?! —Разницы нет никакой между Правдой и Ложью,Если, конечно, и ту и другую раздеть.
Выплела ловко из кос золотистые лентыИ прихватила одежды, примерив на глаз;Деньги взяла, и часы, и еще документы,Сплюнула, грязно ругнулась — и вон подалась.
Только к утру обнаружила Правда пропажу —И подивилась, себя оглядев делово:Кто-то уже, раздобыв где-то черную сажу,Вымазал чистую Правду, а так — ничего.
Правда смеялась, когда в нее камни бросали:«Ложь это все, и на Лжи одеянье мое…»Двое блаженных калек протокол составлялиИ обзывали дурными словами ее.
Стервой ругали ее, и похуже чем стервой,Мазали глиной, спускали дворового пса…«Духу чтоб не было, — на километр сто первыйВыселить, выслать за двадцать четыре часа!»
Тот протокол заключался обидной тирадой(Кстати, навесили Правде чужие дела):Дескать, какая-то мразь называется Правдой,Ну а сама — пропилась, проспалась догола.
Чистая Правда божилась, клялась и рыдала,Долго скиталась, болела, нуждалась в деньгах, —Грязная Ложь чистокровную лошадь украла —И ускакала на длинных и тонких ногах.
Некий чудак и поныне за Правду воюет, —Правда, в речах его правды — на ломаный грош:«Чистая Правда со временем восторжествует, —Если проделает то же, что явная Ложь!»
Часто разлив по сто семьдесят граммов на брата,Даже не знаешь, куда на ночлег попадешь.Могут раздеть, — это чистая правда, ребята, —Глядь — а штаны твои носит коварная Ложь.Глядь — на часы твои смотрит коварная Ложь.Глядь — а конем твоим правит коварная Ложь.
1977Про речку Вачу и попутчицу Валю
