Стихи и песни - Владимир Высоцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«В младенчестве нас матери пугали…»
Вадиму Туманову
В младенчестве нас матери пугали,Суля за ослушание Сибирь, грозя рукой, —Они в сердцах бранились — и едва лиЖелали детям участи такой.
А мы пошли за так на четвертак, за ради бога,В обход и напролом, и просто пылью по лучу…К каким порогам приведет дорога?В какую пропасть напоследок прокричу?
Мы Север свой отыщем без компаса —Угрозы матерей мы зазубрили как завет, —И ветер дул, с костей сдувая мясоИ радуя прохладою скелет.
Мольбы и стоны здесь не выживают —Хватает и уносит их поземка и метель,Слова и слезы на ветру смерзают, —Лишь брань и пули настигают цель.
И мы пошли за так на четвертак, за ради бога,В обход и напролом, и просто пылью по лучу…К каким порогам приведет дорога?В какую пропасть напоследок прокричу?
Про все писать — не выдержит бумага,Все — в прошлом, ну а прошлое — былье и трын-трава, —Не раз нам кости перемыла драга —В нас, значит, было золото, братва!
Но чуден звон души моей помина,И белый день белей, и ночь черней, и суше снег, —И мерзлота надежней формалинаМой труп на память сохранит навек.
И мы пошли за так на четвертак, за ради бога,В обход и напролом, и просто пылью по лучу…К каким порогам приведет дорога?В какую пропасть напоследок прокричу?
Я на воспоминания не падок,Но если занесла судьба — гляди и не тужи:Мы здесь подохли — вон он, тот распадок, —Нас выгребли бульдозеров ножи.
Здесь мы прошли за так на четвертак, за ради бога,В обход и напролом, и просто пылью по лучу, —К каким порогам привела дорога?..В какую пропасть напоследок прокричу?..
1977Письмо в редакцию телевизионной передачи «Очевидное — невероятное» из сумасшедшего дома — с Канатчиковой дачи
Дорогая передача!Во субботу, чуть не плача,Вся Канатчикова дачаК телевизору рвалась, —Вместо чтоб поесть, помыться,Уколоться и забыться,Вся безумная больницаУ экрана собралась.
Говорил, ломая руки,Краснобай и баламутПро бессилие наукиПеред тайною Бермуд, —Все мозги разбил на части,Все извилины заплел —И канатчиковы властиКолят нам второй укол.
Уважаемый редактор!Может, лучше — про реактор?Про любимый лунный трактор?!Ведь нельзя же! — год подряд:То тарелками пугают —Дескать, подлые, летают;То у вас собаки лают,То руины — говорят!Мы кое в чем поднаторели:Мы тарелки бьем весь год —Мы на них собаку съели, —Если повар нам не врет.А медикаментов груды —В унитаз, кто не дурак.Это жизнь! И вдруг — Бермуды!Вот те раз! Нельзя же так!
Мы не сделали скандала —Нам вождя недоставало:Настоящих буйных мало —Вот и нету вожаков.Но на происки и бредниСети есть у нас и бредни —Не испортят нам обедниЗлые происки врагов!
Это их худые чертиБермутят воду во пруду,Это все придумал ЧерчилльВ восемнадцатом году!Мы про взрывы, про пожарыСочиняли ноту ТАСС…Тут примчались санитары —Зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек,Прикрутили к спинкам коек —Бился в пене параноикКак ведьмак на шабаше:«Развяжите полотенцы,Иноверы, изуверцы!Нам бермуторно на сердцеИ бермутно на душе!»
Сорок душ посменно воют —Раскалились добела, —Во как сильно беспокоятТреугольные дела!Все почти с ума свихнулись —Даже кто безумен был, —И тогда главврач МаргулисТелевизор запретил.
Вон он, змей, в окне маячит —За спиною штепсель прячет, —Подал знак кому-то — значит,Фельдшер вырвет провода.Нам осталось уколоться —И упасть на дно колодца,И пропасть на дне колодца,Как в Бермудах, навсегда.
Ну а завтра спросят дети,Навещая нас с утра:«Папы, что сказали этиКандидаты в доктора?»Мы откроем нашим чадамПравду — им не все равно:«Удивительное — рядом,Но оно запрещено!»
Вон дантист-надомник Рудик —У него приемник «Грюндиг», —Он его ночами крутит —Ловит, контра, ФРГ.Он там был купцом по шмуткамИ подвинулся рассудком, —К нам попал в волненье жуткомС номерочком на ноге.
Прибежал, взволнован крайне, —Сообщеньем нас потряс,Будто наш научный лайнерВ треугольнике погряз;Сгинул, топливо истратив,Весь распался на куски, —Двух безумных наших братьевПодобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме,Пребывают в пессимизме, —Их вчера в стеклянной призмеК нам в больницу привезли.И один из них, механик,Рассказал, сбежав от нянек,Что Бермудский многогранник —Незакрытый пуп Земли.
«Что там было? Как ты спасся?» —Каждый лез и приставал, —Но механик только тряссяИ чинарики стрелял.Он то плакал, то смеялся,То щетинился как еж, —Он над нами издевался, —Сумасшедший — что возьмешь!
Взвился бывший алкоголик,Матерщинник и крамольник:«Надо выпить треугольник!На троих его! Даешь!»Разошелся — так и сыпет:«Треугольник будет выпит! —Будь он параллелепипед,Будь он круг, едрена вошь!»
Больно бьют по нашим душам«Голоса» за тыщи миль, —Зря «Америку» не глушим,Зря не давим «Израиль»:Всей своей враждебной сутьюПодрывают и вредят —Кормят, поят нас бермутьюПро таинственный квадрат!
Лектора из передачи!Те, кто так или иначеГоворят про неудачиИ нервируют народ!Нас берите, обреченных, —Треугольник вас, ученых,Превратит в умалишенных,Ну а нас — наоборот.
Пусть — безумная идея,Не решайте сгоряча.Отвечайте нам скорееЧерез доку главврача!С уваженьем… Дата. Подпись.Отвечайте нам — а то,Если вы не отзоветесь,Мы напишем… в «Спортлото»!
1977«Мне судьба — до последней черты, до креста…»
Мне судьба — до последней черты, до крестаСпорить до хрипоты (а за ней — немота),Убеждать и доказывать с пеной у рта,Что — не то это все, не тот и не та!Что — лабазники врут про ошибки Христа,Что — пока еще в грунт не влежалась плита, —Триста лет под татарами — жизнь еще та:Маета трехсотлетняя и нищета.Но под властью татар жил Иван Калита,И уж был не один, кто один против ста.{Пот} намерений добрых и бунтов тщета,Пугачевщина, кровь и опять — нищета…Пусть не враз, пусть сперва не поймут ни черта, —Повторю даже в образе злого шута, —Но не стоит предмет, да и тема не та, —Суета всех сует — все равно суета.
Только чашу испить — не успеть на бегу,Даже если разлить — все равно не смогу;Или выплеснуть в наглую рожу врагу —Не ломаюсь, не лгу — все равно не могу;На вертящемся гладком и скользком кругуРавновесье держу, изгибаюсь в дугу!Что же с чашею делать?! Разбить — не могу!Потерплю — и достойного подстерегу:Передам — и не надо держаться в кругуИ в кромешную тьму, и в неясную згу, —Другу передоверивши чашу, сбегу!Смог ли он ее выпить — узнать не смогу.Я с сошедшими с круга пасусь на лугу,Я о чаше невыпитой здесь ни гугу —Никому не скажу, при себе сберегу, —А сказать — и затопчут меня на лугу.
Я до рвоты, ребята, за вас хлопочу!Может, кто-то когда-то поставит свечуМне за голый мой нерв, на котором кричу,И веселый манер, на котором шучу…Даже если сулят золотую парчуИли порчу грозят напустить — не хочу,На ослабленном нерве я не зазвучу —Я уж свой подтяну, подновлю, подвинчу!Лучше я загуляю, запью, заторчу,Все, что за ночь кропаю, — в чаду растопчу,Лучше голову песне своей откручу,Но не буду скользить словно пыль по лучу!…Если все-таки чашу испить мне судьба,Если музыка с песней не слишком груба,Если вдруг докажу, даже с пеной у рта, —Я уйду и скажу, что не все суета!
1977«Реальней сновидения и бреда…»
