Клуб желаний - Ким Стрикленд

— И после этого никто с ней не общался? — Грета обвела комнату взглядом. — Дорого бы я дала, чтоб узнать, почему ее не было в пятницу. — Она застыла на мгновение, глядя в пространство. — Трудно поверить, что Джил Требелмейер принимала участие в… ваших заговорах.

— Уж поверьте, — подтвердила Гейл. — Принимала, хотя и неохотно. Душа у нее не лежала к нашим магическим упражнениям. Влияние католического воспитания, не иначе.

— По-моему, вам не помешает выпить, Грета, — предложила Линдси. — Налейте себе чего-нибудь. И ты, Клаудия, тоже.

При упоминании о выпивке Грета подскочила с дивана.

— Красное вино у книжных полок, белое — на кухне. — Линдси махнула в сторону коридора.

Клаудия отправилась за выпивкой. Но Грета осталась стоять на месте, разглаживая подол юбки.

— Вино, свечи, желания, заговоры. Я понимаю ваше желание выпить, но… силы небесные! Какое вино, дамы! От него следует отказаться в первую очередь.

Клаудия остановилась на полпути и повернулась. Остальные с бокалами в руках уставились на Грету.

— Выпивка затуманивает мозги. Пробивает гигантские дыры в сознании. А уж что она творит с вашим энергетическим полем, и представить страшно. Вы разве не знали? Да только из-за вина ваши дела могли пойти так скверно.

Грета сокрушенно хмыкнула и вздохнула. Оправившись от шока, вызванного новостью, что Джил — член Клуба желаний, Грета вспомнила, для чего пришла сюда.

— Желания, желания. Желания, которые вам лихо аукнулись. Итак… — Она поставила на журнальный столик свою большую черную сумку, засучила рукава футболки и начала вытаскивать из сумки предметы, которые, очевидно, требовались для «починки» желаний. — Без Джил нам не добиться нужной концентрации энергии, но откладывать нельзя. За дело надо браться немедленно.

Две толстые белые свечи горели на журнальном столике Линдси. В комнате было темно и тихо. Если не считать грозы за окном, все до жути напоминало их первый колдовской вечер. У Клаудии живот крутило от нервов — или от страха?

Грета стояла над свечами, пламя снизу освещало ее лицо, делая его почти безобразным.

— Полагаю, загадывая желания, дамы не утруждали себя применением викканского догмата? Делай, что пожелаешь, но не во вред другому. Нет? Ключевые слова здесь — не во вред другому. — Грета полезла в сумку за новыми свечами. — И никакими ограничениями, полагаю, дамы себя тоже не связывали? Идея та же: мы настаиваем, чтобы заклинание не действовало, если в итоге кто-то может пострадать.

Грета выложила на стол какие-то серые металлические пластинки. Маленькие радуги переливались на их поверхности, как бензин в луже. Должно быть, для колдовства они имели крайне важное значение, но какое — Клаудия могла лишь гадать.

Кристаллы, камни, флаконы и плошки загромоздили весь стол. Сдвинув брови, Грета шарила по столу взглядом, выискивая и не находя того, что ищет. Снова полезла в сумку и вытащила нож. Женщины отпрянули. Мара музыкально ойкнула.

В пламени свечей вспыхнула перламутровая ручка ножа. Придерживая сумку рукой с зажатым в нем ножом, Грета продолжала рыться в ее глубинах, пока не извлекла стопку перетянутых резинкой карточек, исписанных темным фломастером. И подняла глаза на остальных участниц действа, удивленная их удивлением.

Посмотрела на нож, снова на женщин.

— Да вы и впрямь ничего не смыслите! — Грета испустила тяжкий вздох, выставила нож перед собой. — Это называется «атам» — освященный нож. Используется в практической магии, например для начертания сакральных кругов. Он даже не заточен. — Она ткнула ножом в указательный палец, поводила лезвием по тыльной стороне руки. — Вряд ли я выбрала бы такое оружие, если б собиралась укокошить целый Клуб книголюбов.

Грета опустила сумку на пол, а члены Клуба обменялись у нее за спиной нервными улыбками.

— Занимаясь магией, необходимо создать защищенное, сакральное пространство. Оно поможет избежать влияния извне — скажем так, недружественных сил. Сейчас вокруг нашей группы я сотворю охранительный круг. С того момента, как круг замкнется, и до того, как я его разомкну, никто не сможет ни войти, ни выйти из него. Предупреждаю сразу: если кому нужен туалет, идите сейчас.

Все остались на своих местах.

— Уверены? После всего выпитого? Процесс довольно длительный.

По-прежнему никто не двинулся с места.

— Что ж. Если так — начали!

Грета взяла нож в правую руку и от середины пояса нацелила лезвие на пол под углом в девяносто градусов. Держа нож таким образом и сильно согнувшись над ним, она подошла к стене с книжными полками, задержалась на мгновение и, не поднимая головы, глянула в сторону окна. Кивнула, выпрямилась и направилась к окну.

— Так-так, север у нас здесь.

Затем она взялась за сверкающую перламутровую ручку обеими руками, резко выпрямила руки, по-прежнему направляя острие на пол. Глубоко вдохнула и по часовой стрелке двинулась вокруг комнаты, чертя на полу воображаемый круг, что-то тихо приговаривая себе под нос. До Клаудии долетели обрывки слов: «…благослови почин наш, сила земли с севера… воздух благодатный, что идет с востока… огня сила с юга… с запада — вода…»

Остальные дружно крутили головами, наблюдая за Гретой. Вот она оказалась рядом с их диваном; Гейл, Мара и Клаудия прижались друг к другу.

Завершив круг, Грета вернулась от окна к столу в центре комнаты и воздела руки вверх:

— Круг наш готов и да не порвется!

Клаудия с благоговейным трепетом следила за манипуляциями Греты. Оказывается, члены Клуба должны были проделывать то же самое каждый раз, когда загадывали желания! Живот у Клаудии отпустило и страху поубавилось — она поверила в Грету. Быть может, ей и в самом деле удастся разгрести то, что они наворотили.

Грета отложила нож и склонилась над столом. Взяла пачку карточек.

— Линдси любезно согласилась записать для меня все ваши желания, по возможности в тех же самых выражениях, с указанием тех предметов, что вы использовали. А также результаты заговоров. — После паузы она предостерегающе подняла палец: — По две карточки на каждую из вас. Итак, если возражений нет, можно начинать.

Посмотрев на верхнюю карточку, Грета нахмурилась:

— Ох ты боже мой…

Женщины испуганно переглянулись: только бы не моя!

Явно сильно озабоченная, Грета шарила среди вещей на столе. Наконец отыскала очки и нацепила на нос.

— Так-то лучше. — Она склонилась над карточкой, а женщины обменялись смущенными взглядами.

Грета взяла со стола толстую папку и принялась перебирать ее содержимое. Папка была набита листами бумаги разной степени изношенности. Одни выглядели совсем новыми, другие потемнели от старости, края от длительного использования обтрепались. Одни были исписаны от руки, другие отпечатаны на машинке, а на некоторых рукописный текст соседствовал с печатным. Грета удерживала папку на согнутой руке и перебирала листы, пока не добралась до нужного. Водя пальцем по странице, она долго молча читала, не обращая внимания на свою аудиторию, наконец опустила папку.

— Всегда полезно записывать свои заговоры — вести, так сказать, вахтенный журнал всех событий. Очень помогает, если вдруг случится осечка, а впросак время от времени попадают даже лучшие из нас, уж вы мне поверьте. Это мой личный журнал, мой гримуар. — Грета похлопала ладонью по папке. — Но вы этого не знали, а потому у нас нет точных записей ваших заговоров. И отменить их не так-то просто, но будем надеяться, что мы справимся. Итак, Клаудия. Вы первая. Как поживает Дэн? Счастлив?

— У него все хорошо, но… — Клаудия чуть было не посетовала, что совершенно разучилась писать, но на память пришло желание про Дэна, и она подумала: а ведь и впрямь муж в последнее время ходит страшно довольный. — Знаете, мне кажется, он стал счастливее. Беззаботный как мальчишка, веселый. Давно его таким не видела. — Клаудия вспомнила, как Дэн недавно дурачился — прикидывался индийским мудрецом, голоса имитировал. — А я была так озабочена своими проблемами, что как-то не обратила на это внимания. Я ведь с трудом пишу собственное имя.

— Вы не можете написать свое имя? — удивилась Грета.

— М-м-м… Сейчас-то уже с грехом пополам могу.

Грета не сводила с нее глаз. Ждала. Словно знала, что Клаудия что-то скрывает.

Клаудия поерзала на месте.

— Понимаете, я ведь тогда собиралась написать другое желание… — Клаудия запнулась, глубоко вздохнула. — Сперва я загадала снова взяться за писательство, роман написать. Но я струсила. Зачеркнула и написала про Дэна. Ну и вышло, что я вообще не могу писать, — во всяком случае, разборчиво. Поэтому и в школе дела идут не очень хорошо… Столько неприятностей! Поговаривают, что моя работа в Академии и без того висит на волоске, а тут еще такое…