С тобой навсегда - Лиза Клейпас

– Я рада. Не знала, что ты носишь такое в своей сумочке. Обещай, что больше этого не произойдет.

– Я обещаю.

– Мне проводить вас, леди Беркли? – спросил Алек, помогая Розали сесть в экипаж. – Я могу следовать за вами…

– Благодарю вас, но я думаю, ваша помощь не потребуется. Мы ночуем в особняке на Ред-Лайон. Мы сможем доехать сами, это недалеко.

– На этот раз поезжайте медленнее, – посоветовал Алек, и Розали улыбнулась ему.

Мира оперлась на протянутую Алеком руку и села в экипаж. Ее пальцы обожгло прикосновение его руки.

– Еще один вопрос, – сказала Мира, пронзительно глядя в его непроницаемое лицо. – Этот человек, который…

Что будет с ним?

– Лорд Фолкнер, мы можем привлечь его к суду? – поинтересовалась Розали.

– Если хотите, – ответил Алек ничего не выражающим вежливым тоном. – Что вы предпочитаете? Общество по исправлению бродяг или Общество по борьбе за улучшение нравов?

Только Мира поняла всю иронию, содержащуюся в его вопросе. Ей страшно хотелось ответить, как следует поступить с его предложениями.

– Что с ним случится, если мы направим его туда?

– Он скорее всего закончит жизнь на виселице.

– Мы можем отпустить его? – спросила Розали. – Я не хочу, чтобы на моей совести была его смерть.

– Конечно, – ответил Алек, подавая ей вожжи. Он посмотрел на Миру:

– Au revoir.

Он похлопал по крупу коня, и фаэтон тронулся, оставляя позади набережную Темзы. Мира удержалась, чтобы не обернуться. Au revoir… В отличие от более официального adieu эта фраза выражала надежду на встречу.

– Вы стояли далеко от меня, и я не слышала разговора, – заметила Розали; она с усилием удерживала поводья, направляя фаэтон по улице.

– Да, – отвлеченно ответила Мира, думая, не были ли последние два часа лишь сном.

– Мне показалось, что вы спорили.

– Это был лишь короткий обмен фразами.

– Сегодня вы встретились не в первый раз?

– Нет. Он был.., он был гостем в Саквиль-Мэноре во время охоты. Почти все на этой охоте знали, кто я и почему нахожусь там.

– Но то, что ты сказала, когда он пришел нам на помощь… Мирей, я никогда не слышала от тебя такой грубости! Похоже, ваше знакомство с ним – нечто большее, чем обычное поверхностное…

– Я просто была расстроена, – твердо сказала Мира, – и плохо понимала, что говорю.

Она прекрасно знала, что говорит, но считала, что ее взаимоотношения с Алеком должны остаться в прошлом, и единственный способ добиться этого – притворяться, что между ними ничего не было. Другой вопрос: будет ли Алек следовать этому плану?

– Ну и хорошо, – не слишком убежденно сказала Розали, – я бы очень расстроилась, узнав, что ты была как-то с ним связана.

Мира удивленно нахмурилась:

– Ты говоришь так, будто он тебе чем-то неприятен.

– Честно говоря, боюсь, это правда. Я недолюбливаю лорда Фолкнера. Я очень благодарна ему за то, что он сделал для нас сегодня. Нельзя отрицать, что он приятный мужчина, когда хочет таковым казаться, но… – голос Розали заглушался ветром, – он не джентльмен. Я много слышала о нем.

У него плохой характер. Кроме того, он скрытен. Он будет говорить одно, думая совсем другое. Это человек, которому нельзя доверять. Ходят разговоры о его участии в шокирующих скандалах, и хотя это не доказано…

– Но с моей стороны было бы лицемерием обсуждать чужие скандалы, не правда ли? – заметила Мира. Розали не ответила, и она продолжила:

– Ты имеешь в виду что-то конкретное? Он когда-то сделал что-нибудь лично тебе?

Розали явно чувствовала себя неловко.

– Мне не нравится, как он обращается с людьми.., в особенности с женщинами. Одна моя подруга влюбилась в него – сейчас она замужем, но тогда была свободна, – и он не ответил на ее чувство. Он мог бы терпеть ее до тех пор, пока она не стала слишком активно проявлять к нему интерес – так поступил бы на его месте джентльмен. Но нет, он был жесток и холоден с ней, разбив ее сердце и уязвив самолюбие. Поэтому как бы он ни был обходителен и любезен со мной, я никогда не забуду его жестокое обращение с моей подругой. Он относится к женщинам как к неодушевленным существам. Все знают это. Он не поддерживает отношений ни с одной любовницей больше недели – и знаешь почему? Потому что женщины для него такой же удобный, но лишенный мыслей и чувств предмет, как носовой платок.

– Понимаю. – Мира не могла найти ни одного довода в защиту Алека. Все это очень похоже на него. Он умел быть добрым и внимательным и столь же беспощадным. Он не стал бы терпеть общества, которое ему неприятно.

– Надеюсь, он не расскажет ничего о сегодняшнем происшествии, – сказала Розали. – Я боюсь, не видел ли он нас, когда мы встречались с Брумелем и Элвенли. Он не знает их имен, но…

– Я не знаю, что он мог видеть.

– О! – простонала Розали. – Я ужасаюсь при мысли, что моя тайна может зависеть от его понятия о чести!

– Я тоже.

Проходили дни и недели, и страхи Миры относительно Алека никак не подтвердились по той простой причине, что она ничего не слышала о нем. Очевидно, он забыл о ней.

Странно, но душевный покой, которого она так ожидала, не приходил. В минуты откровенности с собой она сознавала, что далека от спокойствия и счастья. Она была грустна, печальна и глубоко разочарована. На протяжении недель охоты в Саквиль-Мэноре она думала, что что-то значит для него.

Казалось, что он нуждается в ней, более того, она ему немного нравится… Неужели она была всего лишь дурочкой, поверившей словам и пустым обещаниям?

Как-то раз, достав фамильный медальон Фолкнеров, Мира надела на шею золотую цепочку и взяла его в ладонь. Изображение летящего сокола было хорошо знакомо ей: она часто рассматривала медальон и вспоминала об Алеке, несколько раз она даже надевала его и казалась себе смешной и сентиментальной. Она до сих пор не знала, почему Алек подарил его, особенно если учесть, что это была семейная реликвия.

Если он хотел отплатить ей за «услуги», то мог предложить деньги или другие драгоценности, но не медальон – этот подарок оставался загадочным.

Мира была ввергнута в еще большее недоумение после того, как в день перед Рождеством в Беркли-Холл доставили посылку. Мальчик, привезший ее, не сказал, от кого она.

Посылка была адресована Мирей Жермен и подписана почерком, который никто не узнал. Слова «От поклонника» были написаны крупно и разборчиво на простом белом листке без каких-либо других пометок. В посылке находились книги – прекраснейшие издания в красных сафьяновых переплетах, с золочеными обрезами. На протяжении всех рождественских праздников родственники и гости Беркли гадали, кто же этот таинственный воздыхатель Миры.