Император Александр III - Владимир Петрович Мещерский

Избранники, окружающие Престол Всевышнего, смотрели на Человека, в течение тринадцати лет несшего на Своих плечах колоссальную ответственность за миллионы жизней.

Тогда Господь спросил Его: “Что любил Ты на земле?”

И Ангел-хранитель Царя, трепетными крыльями заслонив Его ослепленные очи, ответил:

– Господи, Тебя любил Он, будучи на земле. Во всем Он полагался на Твою волю, – и бедные были Его детьми. Его оплакивают в дворцах, но несравненно больше сокрушаются о Нем в убогих хижинах, обитаемых бедными и несчастными. Из любви к ним Он ненавидел войну, и за Него все народы молят теперь Тебе…

Тогда Господь обратил свой взор на землю.

Едва лишь перестало биться сердце Царя, как уже весь мир молился за Него. Молились за Него, у смертного одра и в соборах, молились в городах и в деревнях.

Тогда Господь взглянул на Рим…

Лев XIII коленопреклоненно, горячо молился за Того, Кто мог быть его врагом, но был самым лояльным союзником.

Услышав молитвы миллионов людей, Господь открыл свои объятия…

А в небесах избранные пели: Блаженны миротворцы!

Царь был спасен!»

Пьер л’Эрмит

Покойный редактор Figaro Франсис Маньяр за несколько дней до кончины Императора Александра III писал:

«Истории предстоит судить Монарха; она, конечно, скажет, что Он никогда не злоупотреблял Своей безграничною властью, от которой зависела участь миллионного народа.

У всех еще в памяти те ужасные условия, при которых Он принял корону; не забыли также и то терпение и стойкость, при помощи которых Он провел необходимые реформы всех отраслей управления страною. Благодаря этим реформам, было восстановлено значение Власти, а также устранена опасность, грозившая со стороны нигилизма.

Тринадцать лет этого упорного труда, этого громадного расхода воли, не отступавшей ни перед какою ответственностью, раньше времени подорвали силы “Могучего гиганта”, еще недавно дышавшего столь цветущим здоровьем.

Франция, всем сердцем разделяющая горе России, никогда не забудет, что Он, оставаясь верным традициям Своего Отца, был первым Монархом Европы, официально протянувшим нам руку.

Франция, столько удрученная, как и Россия, все еще надеется, что печальные предсказания врачей не оправдаются и что натура Больного осилит гнетущий Его недуг».

Кероган, на страницах Soleil, в дни болезни Императора Александра III, писал:

«Царь находится при смерти. Последняя телеграмма, сообщающая об усилении недуга, не оставляет более никакой надежды на выздоровление. Кончина Императора Александра III является вопросом нескольких дней и даже, может быть, нескольких часов.

Какое глубоко потрясающее событие! Царь Александр III отойдет в вечность как раз спустя год после тех блестящих праздников, на которых присутствовали мы в октябре 1893 года по случаю приезда в Париж русских моряков. Семнадцатого октября 1893 года русские моряки прибыли в Париж, откуда они отбыли двадцать пятого октября. В Париже им был оказан восторжественный прием, о котором никогда не позабудут русские и французские патриоты. В Тулоне, а затем в Париже русские отдали нам визит, который мы им сделали в Кронштадте.

Нужно ли упоминать о том громадном личном участии Императора Александра III в день сближения России с Францией? Когда Царь, принимая адмирала Жерве на собственной яхте “Держава”, выслушал стоя, с непокрытой головою национальный гимн Франции, всем стало ясно, что в международной политике совершился крупный переворот. Князь Черногорский был уже не единственным другом России.

Император Александр III удостоил своим посещением наш броненосец “Маренго” и тем самым официально санкционировал франко-русское соглашение. Ни в одном деле не проявил Он столько энергии и стойкости, как в деле сближения обоих народов. Конечно, принимая на Себя инициативу великолепных манифестаций, блестящим образом доказавших миру установившуюся между Россией и Францией дружбу, Император Александр III действовал исключительно в интересах России, но вместе с тем в этом великом деянии оказалось все величие Его прямого и лояльного сердца, Он, со свойственною Ему деликатностью, дал торжественное доказательство того уважения, какое внушал Ему народ, после ужасного разгрома сумевший подняться и в экономическом, и в нравственном отношениях. Все остальные, со времени ужасной для нас годины бедствий, неизменно повторяли: “Горе побежденным!” В первый раз мир услышал великие слова великого Монарха, сказавшего: “Честь и слава побежденным!” Сказавший эти незабвенные слова – был могущественнейший в мире Монарх, единодержавно повелевавший страною площадью в тысячу сто квадратных километров и населением в сто двадцать миллионов.

Я убежден, что франко-русский союз, скрепленный торжествами Кронштадта, Тулона и Парижа, на много лет переживет Того, Кто создал это соглашение. Оно переживет Императора Александра III, так как оно вполне отвечает как чувствам, так и интересам обоих народов. Франции этот союз гарантирует безопасность. Значение франко-русского союза для французов прекрасно определил один парижский рабочий, сказавший: “Они не осмеливались затрагивать нас, когда мы были одни. Теперь они уже и совсем не посмеют об этом думать, с тех пор, как мы получили право назвать Россию нашим другом”. Если франко-русский союз обеспечивает Франции безопасность, то для России он имеет также немалое значение; дружба с Францией дает России преобладающее значение на европейском континенте. С той минуты, как Россия вложила свою руку в руку Франции, решателем судеб Европы стал русский Император, тогда как до этого события таковым был Император германский. Теперь Россия имеет право сказать, что без ее разрешения в Европе не может быть произведен ни один пушечный выстрел».

Редактор газеты Soleil Эдуард Гервэ посвятил памяти покойного Императора Александра III следующие строки:

«Перестало биться благородное сердце: скончался Русский Император. Его народ, поверженный в глубокую печаль, оплакивает Того, чье царствование было поистине великим.

Вступив на Престол вслед за ужасным событием первого марта, Он был окружен всевозможными опасностями. Проявив необыкновенно твердую волю, Он в короткий промежуток времени восстановил порядок и укрепил престиж власти. Уже не было слышно ни о каких заговорах. Побежденный нигилизм исчез с лица земли Русской.

В царствование Императора Александра III не было войны. Он стяжал себе неувядаемую славу иными путями, создал величие Своего народа другими средствами. Он был убежденным сторонником мира. Не вынимая сабли из ножен, Он сделал из Петербурга центр международной политики.

Он обладал величайшим из достоинств – характером. Этот великий характер создал Ему в истории незабвенное имя. В Своей политике Он преследовал два-три совершенно простых, ясных принципа, которым Он оставался неизменно верен. Ничто не могло заставить Его сойти с раз намеченного пути. Он принадлежал к числу тех немногих людей, которые умели желать и успевали достигать желаемого. Он искренне желал мира; желал его страстно и сумел его создать, защитить и поддержать.

Не одной России приходится оплакивать преждевременную Его кончину.