Истребитель подводных лодок - Дональд Макинтайр

За те немногие месяцы, в течение которых я командовал этим кораблем, я очень полюбил его. Он, конечно, не был таким, как «Хесперус» или. «Уокер», но все же он показал, что умеет «давать сдачи».

Тем временем с «Набоб» из предосторожности эвакуировали весь личный состав, за исключением некоторых специалистов, на корабли эскортной группы. В течение следующих трех часов, пока мы ожидали возвращения подводной лодки, корабли флотилии окружили «Набоб» на случай атаки. Правда, из-за плохих гидрологических условий это прикрытие было малонадежным.

В один из моментов сигнальщик с «Блай» доложил об обнаружении лодки: она на мгновение показалась на поверхности. Однако «Блай» и «Эйлмер» не смогли установить с ней акустического контакта. В таких условиях мы были беспомощны, но, по-видимому, командир лодки не решился на атаку. В 22.30 «Набоб» дал ход 6 узлов.

Постепенно увеличивая скорбеть, он довел ее до 10 узлов. Этот ход он и удерживал, пока благополучно не прибыл на базу.

Немецкая подводная лодка «U-354», которая добилась некоторого успеха, при большей решимости могла бы потопить эскортный авианосец. Застигнутая на поверхности самолетом «Суордфиш» с авианосца «Виндекс», она несколькими днями позже была отправлена на дно.

По прибытии в Ливерпуль я узнал, что моя служба в плавсоставе пока закончилась. Возможно, командующий почувствовал, что мне перестало везти. Да я и сам понимал, что пора отдохнуть. Из собственного опыта я знал, что когда у командира появляются тревожные симптомы усталости, ими не следует пренебрегать. Поэтому я с удовлетворением передал 6-ю эскортную группу новому командиру и поехал в отпуск в Дербишир.

Итак, мои боевые дни закончились. До некоторой степени я был подготовлен к этому. Битва за Атлантику фактически была выиграна в мае 1943 года, и после этого наши трансатлантические конвои редко подвергались атакам подводных лодок, но, тем не менее, наше вторжение в Европу в сочетании с созданием Германией подводной лодки со «шноркелем» открыло новую фазу в войне против немецких подводных лодок. Борьбу пришлось вести в мелких водах вдоль побережья Великобритании, В воздухе было много наших самолетов, и, казалось, все складывалось в нашу пользу, но, тем не менее, эта борьба гораздо сильнее изматывала нас, чем оборона конвоев. Она сильно изматывала обе стороны. В этих районах немецкие подводные лодки лишь в течение коротких периодов времени могли оставаться необнаруженными нашими поисковыми силами. Обнаружить подводную лодку среди мелей и затонувших судов было исключительно трудно, но не невозможно. Гибель лодки в районе с малыми глубинами была неизбежна.

Поисковые силы не знали покоя ни днем ни ночью, ни в хорошую ни в плохую погоду. Гидролокатор постоянно фиксировал эхо от скал, приливоотливных течений, косяков рыбы и затонувших кораблей, и только тщательное исследование контактов позволяло находить среди многочисленных целей подводную лодку. Между тем, пока корабли «обнюхивали» район и решали вопрос о целесообразности выхода в aтaкy, aкycтическая торпеда в любое время могла быть направлена на шум их винтов.

В таких условиях мы очень быстро уставали. Не говоря уже о том, что мы изо дня в день не высыпались, каждую минуту мы ждали, что вот-вот раздастся оглушительный взрыв торпеды. Лишь человек со свежими силами мог выйти победителем из этой борьбы. И я чувствовал, что для меня наступило время уйти.

Глава 15.

Будущее

Во второй мировой войне, как и в первой, мы были угрожающе близки к поражению из-за потерь, понесенных на океанских сообщениях. С незапамятных времен военно-морской флот обеспечивал свободу передвижений наших торговых судов. Мы должны были не только доставлять продовольствие и боеприпасы, большую часть которых приходилось импортировать, но и при необходимости наносить удары по нашему сухопутному противнику в любой точке его побережья.

Часто утверждают, что в результате появления оружия массового поражения, такого, например, как водородная бомба, военно-морской флот перестал играть прежнюю роль. Некоторые экстремисты заходят слишком далеко: они заявляют, что военно-морские силы не найдут практического применения в большой войне. Подготовка к войне на море, говорят они, — это повторение старой ошибки, когда готовятся к будущей войне, предполагая, что она будет такой же, как и прошедшая. Какой смысл в разработке планов обороны морских сообщений, когда от страны не останется ничего, кроме дымящихся руин?

Но может ли быть начата война интенсивным обменом ударами этим ужасным оружием? Какой нормальный человек сможет отдать приказ, который приведет к гибели цивилизации? Конечно, не британский премьер-министр, потому что наша страна в значительно большей степени, чем другие страны, подвержена опасности гибели от оружия массового поражения. Американский президент? Возможно, сегодня, когда США в значительной степени находятся в безопасности от возмездия. Но с развитием полетов через полюс и дальнобойных ракет, способных нести водородную головку, что тогда? И если русские готовятся начать атомную войну, почему они тогда строят первоклассный военно-морской флот, который включает 400 океанских подводных лодок?

Если мы действительно верим, что новая война неизбежно будет атомной, тогда наберемся мужества, упраздним военно-морской флот и все наши усилия направим на поддержание военно-воздушных сил в готовности нанести ошеломляющий удар, прежде чем мы сами будем стерты с лица земли.

Но я не думаю, что наши правители верят в это. Мировая война, вероятнее всего, возникнет из небольших столкновений, таких, например, как вооруженные конфликты на Среднем Востоке, в которые великие державы окажутся втянутыми в силу союзов, договоров о дружбе или гарантий границ. Пока будет приниматься роковое решение — применять или не применять водородную бомбу в такой войне, наша страна может умереть с голоду в результате массированного удара подводных лодок по нашему судоходству. И это потому, что противнику не надо будет использовать водородную бомбу, чтобы разбить нас, поскольку он и без нее справится с эскортными силами, которыми мы располагаем.

Половинчатые меры, которые мы предпринимаем, бесполезны, какие бы формы война ни приняла. Мы содержим флот, который слишком слаб, чтобы выполнить свои функции в классической войне, и который бесполезен, если мы станем мишенью водородных бомб.

Когда корабли плавали только на поверхности моря, победа обеспечивалась отысканием флота противника и принуждением его вступить в бой. С появлением подводной лодки этого стало недостаточно. Располагая незначительным надводным флотом, противник решительным использованием подводных лодок почти поставил нас на колени. Врагом, которого мы хотели принудить к бою, был немецкий подводный флот, и мы решили, что лишь сведением торговых судов в конвои можно добиться этого.