Чистка - Эдуард Даувальтер

Славин привел еще несколько примеров врагов, но ему сказали, что это все его дружки. Из всех выступавших ему доставалось больше всех, он даже не успел сказать напутственную речь. Далее выступал комкор Максим Магер, командир автобронетанковых войск Ленинградского военного округа. Заговорщик из право-троцкистского блока. Он стал рассуждать, как же они «прозевали» предательство, говорил о сигналах, которые не замечали, например он сказал, что троцкисты оккупировавшие руководство военными учебными заведениями, выпускали с аттестатами не образованных военному делу людей. Сталин настойчиво спрашивал, причастен ли к этому Инокентий Халепский, бывший начальник вооружений и после сосланный в наркомат связи. Магер рассказывал о плачевном положении дел в бронетанковых войсках: «В результате мы имеем танки и не можем использовать их эффективно в бою против врага. ПВО в механизированных частях – это смехотворство, а не ПВО. ПВО в мехчастях нет. Химия в мехчастях поставлена исключительно плохо. Артиллерии в механизированных бригадах нет. Поскольку у нас артиллерии нет, так случилось, мы говорим: давайте на этих танках будем изучать тактику артиллерии, будем стрелять вместо 67 мм из 40 мм, потому что сегодня нет, а завтра, может быть, будет. Механизированные бригады стоят на очень низком уровне».

Проблем было крайне много: дефицит кадров, отсутствие информации об испытаниях танков, не было инструкций, отсутствие возможностей ремонта и т.д. Страна с огромными ресурсами не могла предоставить инфраструктуру для бронетанковых войск? Или же имело место вредительство, намеренная запущенность работы. Все было настолько плохо, что Буденныйне выдержал: «Магер. Об огневой подготовке. Издан ТКС-2 – новый курс.

Буденный. Вы даже не знаете, что вам посылают. Вы не знаете, что такое ТКС.

Магер. Танковый курс стрельбы. Я не знаю, что вы хотите сказать.

Буденный. Я хочу сказать, что вы не понимаете, что вам присылают.

Магер. Семен Михайлович, это не так.

Буденный. Нет так, я же знаю армию.

Магер. Мы тоже не с луны свалились. То, что вы посылаете, это очень хорошо.

Буденный. И то, что вы не читаете, это тоже очень хорошо.

Магер. Вы прислали ТКС в прошлом году и говорите: дайте нам заключение.

Буденный. А теперь середина 1937 г.

Магер. Мы этот курс в этом году не отстреляли. Мы переходим ко второй задаче.

Буденный. А сколько патронов отстреляли?

Магер. Это не имеет значения.

Буденный. Нет, имеет.

Магер. Я не собирался по танковому курсу говорить.

Буденный. Самокритикой надо заниматься

Магер. Если вам угодно, Семен Михайлович, я могу покритиковать немножко вас, потом себя. Вот вы сотый полк переформировали. Прислали в материальную часть 100 машин. Во-первых, это делалось…

Буденный. Ну а на войне вас год будут ожидать?

Магер. Водителя на ходу не подготовишь.

Сталин. Правильно.

Буденный. Здесь все кругом виноваты, только не вы.

Сталин. Он говорит о том, что от него мало зависит. Больше зависит от главных управлений.

Ворошилов. Он начальник бронетанковых частей округа.

Сталин. От главного управления больше зависит, чем от него».

После Буденного Магер получил вопрос от неустановленного в стенограмме лица, что он был начальником отдела вузов Танкового управления и не ставил вопросы об том, чтобы привести все в порядок. Магер отпирался, мол вопросы он ставил, но ему вряд ли поверили и он добавил: «Я в порядке самокритики признаю, что я, может быть, недостаточно твердо, недостаточно последовательно, недостаточно настойчиво ставил эти вопросы». В этот напряженный момент Магер решил отвести от себя удар и заговорил о выступавшем ранее Славине. Это привело к перепалке, они обвиняли друг друга.

«Магер. Случайно или не случайно, но у вас работал Генин, у вас работал Арш, Цейтлин, Зенек у вас тоже работал, и, наконец, с Гарькавым вы чуть ли не рядом в квартире жили, вы были неразлучные друзья. Как же все это на общем фоне выглядит?

Голос. Толмачевское гнездо.

Магер. Толмачевское гнездо.

Голос. А Шмидт, а Зюк?

Славин. Арш был, когда я приехал; кроме того, Арш был членом партии.

Магер. В этом-то вся и штука. Вы, наверное, знали, какой он член партии? А сигналы у вас были, когда Гарькавый говорил, что политработники – болтуны, а политруководители – жандармы? Были такие заявления? Были. На окружной конференции это утверждали. А вы эти вопросы мимо обошли. Гарькавый на всем протяжении своей работы дискредитировал политработников, дискредитировал партийную работу. Об этом вам было известно, об этом вы были в курсе дела. Приняли ли вы какие-либо меры? (Реплика Славина не уловлена.) По меньшей мере, вы к этому делу относились либерально. Я, как командир, пришел к вам один раз и больше закаялся ходить, потому что вы относились так, как не может относиться политработник. Мы привыкли, во всяком случае, в начальнике политуправления видеть партийного человека, партийную душу, а вы относились формально, бюрократически: не выслушивая человека, навязывали ли ему свое мнение.

Славин. Вы в Танковом управлении сколько времени сидели, запустили все это дело, подняли ли вы хоть один вопрос? А я эти вопросы поднимал, а теперь вы выступаете с тем, чтобы дискредитировать Славина.

Магер. Я считаю, что заявление Славина неудовлетворительно. Он оправдывался, он увертывался, давал объяснения, но на основной вопрос он не дал ответа. Каким образом получилось, что его окружала вот вся эта братия? Каким образом? Гарькавый около него был, Бакши был, Зенек был, Генин был. Это люди, которых вы непосредственно знали.

Славин. Я не помню Зенека, при мне его не было; а Генина вы сами сняли.

Магер. Я думаю, что у нас есть все данные для того, чтобы с этой сволочью быстро справиться. Желание есть, большевистская напористость налицо. Мы сумеем необходимую работу провести».

Оба они были врагами, вредителями и сейчас на глазах Сталина и других вредителей топили друг друга, дабы доказать свою «лояльность» власти. После этого выступал комкор Иван Грязнов, командующий силами Забайкальского военного округа. Он сразу начал оправдываться, что не поморгал троцкистам и не имел с ними близких отношений, еще сумев восхвалить по ходу наркома Ежова, наверное, с расчетом, что тот поддастся лести и защитит его. Грязнов рассказал о других разоблаченных врагах, в частности Касьяне Чайковском, бывшем начальнике управления боевой подготовки РККА, арестованному в мае 1937 г., который прямо разрушал войсковые части спаиванием военных, сплачиванием откровенно антисталинских сил. Молотов высказался: «Чайковского надо было взять за шиворот и в тюрьму посадить, а вам бы следовало дать наказание. У всех у вас руки умыты. Так получается. Любое безобразие творится, а вы через год докладываете. Большая храбрость – доложить через год. Ни один танк не дошел до границы, называется доложить».

В конце выступления, один из присутствующих задал вопрос: «Голос. Я прошу т. Грязнова ответить на вопрос. Считаю необходимым, чтобы он ответил в присутствии Политбюро. Перед тем, как Забайкальский округ отделился от Дальневосточного края, маршал Блюхер осматривал войска и признал механизированный корпус небоеспособным. Причем этот корпус был