Сослагательное наклонение - Юрий Гулин

Лена пулей вылетела из кабинета начальника, и тут же позвонила Наташе. Та ее внимательно выслушала и пообещала что-нибудь придумать. А ближе к вечеру позвонил Игорь.

— Не хочу тебя пугать, но положение серьезное! Гладышев действительно на днях собирается в ваш город! И от этой сволочи можно ожидать всего чего угодно, а мы тебе в данный момент почти ничем помочь не сможем! Я, конечно, позвоню ребятам, из тех, что остались со времен Каменева, но, боюсь, что против Гладышева они защита слабая…

— И что же теперь будет?

— Есть один вариант…

И Игорь рассказал Лене о приезде Максима…

— Когда, говоришь, должен приехать Гладышев? — Максим уже принял решение и как всегда в такие минуты мозг его работал как хорошо отлаженный компьютер.

— Игорь сказал завтра… Максик, ты мне поможешь?

Максим ободряюще улыбнулся девушке:

— Можешь в этом даже не сомневаться! А пока поскучай немного, мне надо сделать один телефонный звонок…

… Максим спустился с открытой площадки, на которой располагалось летнее кафе, в котором собственно и состоялась его встреча со Снежкой, на пляж, нашел уединенное место и набрал номер генерала Сологуба… За столик он вернулся вполне удовлетворенный проведенными переговорами и сходу сообщил Снежке:

— Все в порядке! Для начала я попросил прикрепить тебя к моей персоне, благо мой статус это позволяет! Или ты возражаешь?

— Ты шутишь?! Да это лучшее, о чем я могла только мечтать!

— Крепко ж тебя в таком случае прихватило…

— Ты это о чем?

— Да так, не бери в голову… Значит, решено: побудешь пока при мне, а там, глядишь, и перевод в Москву тебе организуем…

Глаза Снежки стали похожи на два кофейных блюдца.

— Ты это серьезно?

— Что — это?

— Насчет перевода в Москву?

— Когда я говорил об этом с генералом Сологубом, мне показалось, что он очень серьезен…

— «Дядя Миша»?!

— Вы знакомы?

— Нет, конечно! Так, видела несколько раз. Зато слышала о нем много хорошего — мировой мужик! Так это он пообещал перевести меня в Москву?

— Пока он пообещал только подумать…

— Но ведь это здорово! Ой, Максик, как я рада! — и Снежка повисла у Мороза на шее…

… Остаток вечера прошел на мажорной ноте. Оттаявшая Снежка на глазах преобразилась из убитой горем женщины в роскошную холеную блондинку, нахождение с которой за одним столом возвышает мужчину, как над собой, так и над другими особями мужеского пола. А уже перед самым уходом, у Снежки зазвонил телефон. Сама она сказала в трубку только два слова: «да» в начале беседы, и «слушаюсь» в её конце. Но потому, как прояснялось её лицо по ходу разговора, можно было подумать, что кто-то читает ей по телефону сочиненную в её честь оду. Отключив трубку, она весело сказала Максиму:

— Звонил полковник Смирнов. Согласно его распоряжению, я с этой минуты должны быть рядом с тобой столько времени, сколько этого потребует оперативная обстановка!

— Тогда следуй за мной, и… сделай лицо попостнее, а то мои охранники могут чёрти что подумать!

— Слушаюсь и повинуюсь!

… Когда они подошли к закрепленной за Морозом машине, сидевший рядом с водителем сотрудник Федеральной службы охраны, покинул свое место и предупредительно распахнул перед ними заднюю дверцу.

— Знакомься Алексей, это… — Максим слегка замялся, не зная как представить охране Снежку. Алексей пришел ему на помощь:

— О статусе Елены Владимировны нас уже известили!

— Вот как?.. Тем лучше! Прошу вас сударыня! — Максим посторонился, пропуская вперед себя Снежку.

… - Сегодня будешь спать на диване! — сказал Максим Снежке, бросая ей подушку. — И без возражений! Завтра будешь, вольна поступать, как хочешь, а сегодня изволь слушаться!

… Ночью Максим проснулся оттого, что почувствовал, как кто-то мостится у него под боком.

— Ты чего? — шепотом спросил он Снежку.

— Максик, не прогоняй меня, пожалуйста, мне одной так одиноко… — сонно пробормотала Снежка и, положив голову ему на плечо, тут же заснула…

Операция «Южный крест»

… В Москве шло оперативное совещание. В кабинете Петра Петровича Еременко, помимо хозяина кабинета, присутствовали генерал Сологуб и его заместитель полковник Сомов. Сологуб только что доложил руководителю спецслужб о тех коррективах, которые предполагалось внести в проводимую под его руководством операцию под кодовым названием «Южный крест». Местом проведения операции было вовсе не южное полушарие нашей планеты, как это, казалось, следовало из её названия. Да и к известному созвездию это название не имело ровным счетом никакого отношения. Но как же так, спросите вы? Ведь как ни крути, а слово «южный» должно обозначать именно юг… А кто же спорит! Юг, конечно юг! Только не холодный заморский, а наш, родной, такой теплый и такой вожделенный! А что же тогда означает слово «крест»? А то и означает, что целью операции, было поставить крест на служебной карьере окопавшихся в южном крае выродков, не достойных именовать себя славным именем «чекист»! И первыми в списке подлежащих резекции стояли фамилии генерала Власова и полковника Гладышева. Ни о каком физическом устранении этих «товарищей тамбовского волка» речи, конечно, не шло. Максимум, что грозило Власову, так это почетная пенсия, а вот с другими предполагалось поступить покруче. Кого выпереть взашей с волчьим билетом, а кого и отправить в места не столь отдаленные, и вовсе не в качестве вертухая а, скорее, наоборот!

… - Ну что я могу сказать по поводу ваших предложений, Михаил Иванович, — начал говорить Петр Петрович после того, как закончил обдумывать услышанное. — Идею воспользоваться изменившейся оперативной обстановкой и использовать в качестве раздражителя нашего друга Максима Мороза я, в целом, одобряю…

Петр Петрович умышленно заменил определение статуса Мороза в предстоящей операции, с напрашивающегося на язык «живец», на «раздражитель», дабы не усугублять, невзначай чего, собственное положение. За такого «живца» можно и погон лишиться!

… - Вы предупредили Федеральную службу охраны о возможной опасности?

— Не счел нужным. Если мы им это сообщим, то они мух будут сбивать на подлете к Морозу, а нам надо, все-таки, несколько иное…

— Пожалуй, вы правы… Но, при всем при этом, безопасность Мороза должна быть обеспечена самым надлежащим образом при любых обстоятельствах!

— Я это помню и поэтому прошу разрешения включить в состав группы полковника Сомова, которая через час вылетает на юг, капитана Васильева! — И, предупреждая возможные возражения со стороны Петра Петровича, Сологуб поспешно добавил: — Васильев опытный чекист, да и за Мороза он кому хошь глотку порвет!

Петр Петрович побарабанил по столу пальцами:

— Ладно, пусть летит! И вот что, Михаил Иванович, давай-ка и ты лети вместе с ними! Мне так будет спокойнее…

— Слушаюсь!

Похищение…

… И было утро, и был день, и было солнце, море и тенистые аллеи… И везде, где в тот день ступала нога Максима, рядом с ним звучал жизнерадостный смех Снежки. А потом была умопомрачительная ночь, когда Максим сдался на милость своей очаровательной победительнице, которая искусно провела его по пути неземного блаженства…

… Утром у Снежки зазвонил телефон. Она, с тревогой, взглянула на Мороза и ответила на вызов. Максим стоял рядом с ней и слышал весь разговор. Сначала говорил капитан Власов. Он передал Снежке приказ полковника Гладышева немедленно прибыть в офис турфирмы. Когда она отказалась это делать, ссылаясь на приказ полковника Смирнова, Власов, по видимому, передал трубку самому Гладышеву. Такого отборного мата Максим давно не слышал. А поскольку мат меньше всего подходит для женских ушей, Максим осторожно забрал из руки у подруги трубку, и, найдя паузу между матюками полковника, довольно резко произнес:

— Послушай ты, как тебя там! Лейтенант Трибунская останется в моем распоряжении столько времени, сколько потребуется! Так что закрой свою поганую пасть и больше по этому номеру не звони!

На том конце трубки на некоторое время воцарилось молчание. Потом удивленный голос спросил:

— Кто это?

— «Конь в пальто»! И не лезь мне под копыта — зашибу!

После этих слов Мороз отключил телефон и бросил его на тумбочку. Две нежные руки обняли его сзади за шею…

… А на следующий день Снежка пропала… Отпросилась на часик съездить в город. Что-то ей надо было купить, по женской части… Максим отправил ее на машине, в которой, кроме шофера, находился еще и охранник, которому было поручено глаз с девушки не спускать. А через час позвонил шофер и сообщил, что охранник найден в подсобке магазина без сознания, а Снежки нигде нет… Максим выслушал Алексея, который докладывал ему о происшествии, внешне спокойно, хотя внутри у него все кипело. Потом приказал: — Собирай людей! — а сам вернулся в свою комнату за снаряжением. Когда он вышел на улицу, то не обнаружил никаких признаков сбора. На его вопросительный взгляд последовал доклад Алексея: