Священная Римская империя германской нации: от Оттона Великого до Карла V - Франсис Рапп

Выборщики не замедлили перейти от этой скрытой формы борьбы к открытой враждебности. Действительно, Альбрехт воспользовался случаем, который ему предоставила смерть оставшегося без преемника графа Голландского, чтобы воспользоваться правом, предоставленным королю римлян. В качестве правителя он располагал выморочным имуществом. Граф Геннегау, родственник покойного, захватил наследство. Сделав вид, что намерен с ним сражаться, Альбрехт предложил ему прийти к соглашению, скрепив его брачным союзом. При мысли, что Римский король задумал сделаться хозяином устья Рейна и Мааса, кровь архиепископа Кельнского застыла в жилах. Он связался со своими коллегами из Трира и Майнца, а также с Пфальцграфом. Они встретились на берегу Рейна в Хеймбахе 14 октября 1300 г. и заключили союз, направленный против «этого господина Альбрехта, называющего себя королем».

Альбрехт Габсбург отнюдь не был Адольфом Нассауским. Он сразу же бросился в контратаку. В ходе первого процесса, состоявшегося в Нюрнберге двумя годами ранее, выборщикам было предписано соблюдать мирный договор, осуждавший незаконные дорожные пошлины; но для князей, земли которых пересекали Рейн и Мозель, искушение было слишком велико: они облагали налогом продавцов и товары, не имея на это никакого права. Альбрехт обнародовал их проступок, и все те, кто был виновен в этом, стали его союзниками. Затем, не давая выборщикам времени собраться с силами, он захватил пфальцграфство, выборщик которого сдался прежде, чем войска Альбрехта начали осаду его резиденции в Гейдельберге. Затем настала очередь архиепископа Майнцского стать свидетелем взятия Бингена. Несколько месяцев спустя архиепископ Кельнский попросил мира. Оставался только Трир. В конце 1302 г. он также сдался. Не скрывая своего удовлетворения, летописец пишет, что «отныне выборщикам ничего не оставалось, как держаться друг за друга».

Сын Рудольфа сохранил в памяти усилия, которые напрасно потратил его отец, чтобы сделать из своей семьи новую stirps regia. Нужно было взять реванш; нужно было, чтобы с императорской короной Альбрехт как можно скорее получил право избрать своего сына Римским королем и, таким образом, сохранить непрерывность династии. Он знал, что ему нелегко будет достичь этой цели. Бонифаций VIII, которому выборщики лишь сообщали о назначении правителя, не рассказывая, при каких обстоятельствах открылись наследственные стремления Адольфа, наконец, узнал правду. Взбешенный обманом, он устроил скандал германским представителям. С императорской короной на голове и шпагой на боку он орал: «Цезарь — это я; я — император!» Поскольку тот факт, что Альбрехт был союзником Филиппа Красивого, отнюдь не привлекал к нему симпатию епископа, который в декабре 1301 г. в булле «Ausculta fili» («О сыновнем послушании»), предписал Всехристианнейшему прибыть в Рим, где против него были выдвинуты серьезные обвинения. Римский король дорожил больше императорской кроной, чем дружбой Франции, поэтому он согласился принести клятву, которую Бонифаций VIII потребовал от него. Эта клятва неуместно напоминала ту, что произносили епископские должностные лица, ответственные за управление достоянием Святого Петра. Кроме того, Альбрехт должен был обещать не назначать в течение пяти лет наместника в Тосканской области без соглашения Папского престола и, разумеется, порвать все связи с Филиппом Красивым. В этом унижении историки впоследствии строго упрекнут римского короля. Это унижение стало последним, поскольку произошло 18 августа 1303 г., а 7 сентября события в Ананьи подорвали жизненные силы Бонифация, скончавшегося 11 октября. Для Альбрехта все должно было начаться сначала.

Тем временем серьезные события вынудили его сосредоточить свое внимание на востоке империи. Один за другим Пржемысловичи действовали лучше, чем некогда Оттокар. Вацлав II смог заставить венчать себя королем Польши в Гнезно в 1300 г. Годом позже его сын Вацлав, взявший при случае имя Владислав V, взошел на трон Венгрии. Оба Вацлава царили на огромной территории, которая простиралась от польских равнин до лесов. Альбрехт отреагировал быстро: он побудил Карла-Роберта Анжуйского оспорить королевскую власть Владислава V и сам атаковал Богемию в 1304 г., не сумев все-таки завоевать Кутну Гору, серебряные рудники которой питали сокровищницу Богемии. Здание, торопливо возведенное Пржемысловичами, было разрушено самой судьбой. Вначале летом 1305 г. умер Вацлав II Богемский, затем в 1306 г. — Вацлав III, который после утраты Венгрии стремился сохранить Богемию и Польшу. Альбрехт смог заставить избрать своего сына Рудольфа на его место. Таким образом, он дополнил успех, достигнутый в 1278 г. в Дюрнкруте: все то, что некогда Оттокар смог объединить под своим скипетром, теперь перешло в руки представителя Габсбургов.

Но удача перешла на сторону врага. Войска, которые Альбрехт отправил в Тюрингию, чтобы вынудить сыновей ландграфа вручить ему то, что их отец недавно уступил Адольфу Нассаускому, были разбиты. Два месяца спустя Рудольф, король Богемский, правивший уже полгода, умер от дизентерии, и знать, вместо того чтобы передать корону его брату, предложила ее герцогу Каринтскому. Альбрехт готовился поднять армию, чтобы вновь завоевать Богемию, когда его племянник Иоанн, который в течение долгих лет умолял его уступить ему место в переходящих по наследству государствах, убил его в припадке безумия рядом с колыбелью династии, замком Габсбургов, 1 мая 1308 г.

Семейное сведение счетов прервало замысел правителя, способного, без сомнения, возвратить силу королевской власти, которой она была лишена из-за несчастий Фридриха II и блеск которой Рудольф I смог возродить лишь на очень непродолжительный срок. Выборщики снова стали хозяевами положения.

Возвращение прежних несчастий

Итальянский мираж: Генрих VII Люксембургский (1308–1313)

Филипп Красивый был вправе думать, что предстоящие выборы были под его контролем. Он был сюзереном, вассалами которого были многочисленные князья империи, то есть преданные ему люди, и правителем, влияние которого на решения Папского престола было столь сильным, что архиепископы Трирский, Майнцский и Кельнский были ему обязаны своим назначением на должность. Пришло время поставить во главе империи представителя французской династии. Таким образом, власть Филиппа Красивого могла воздействовать, напрямую или косвенно, на два самых влиятельных института христианского мира, поскольку казалось, что Климент V не мог ему отказать. Вместо того чтобы действовать, как его отец в 1273 г., Филипп IV не выдвинул своей кандидатуры, а представил кандидатуру своего брата, Карла де Валуа. Если он не смог осуществить свое намерение, это случилось потому, что он был слишком могущественен. Он неоднократно демонстрировал, что для свершения своих желаний он готов разрушить любые препятствия: он жестко покарал графа Фландрского и повел дело тамплиеров с такой жестокостью, что перспектива подчиняться ему пугала. Князья, которые должны были хранить ему верность, мешали осуществлению его планов, а более всех выборщик Трира Балдуин Люксембургский, сумевший убедить двух других выборщиков-священнослужителей проголосовать за его брата Генриха, также приближенного Филиппа Красивого. Маркграф Бранденбургский и герцог Саксонский прислушались к их мнению, и 27 ноября 1308 г. все присутствующие выборщики назначили управлять империей графа Люксембургского, Генриха VII. Поражение французского кандидата не было победой германского патриотизма. Генрих плохо говорил на немецком языке и без колебаний принес клятву верности Всехристианнейшему королю. Князья желали сохранить свои свободы.

Без сомнения, выборщик из Трира, чьи политические взгляды были ясны (все историки признают это), очень быстро понял, до какой степени французское построение государства отличалось от того, что было принято в империи. Кроме того, он заметил также, не говоря об этом ни слова, что папа не желал выборов Карла де Валуа, что еще более подчеркивало фактическое влияние, которое Христианнейший король осуществлял на суверенного понтифика.

Балдуин знал, что его брат не будет довольствоваться местом за круглым столом князей, играя роль короля Артура.[22] Генрих Люксембургский доказал, что он умеет повелевать и что при необходимости он, не мешкая, заставит покориться своей воле. Но еще более незначительное, чем графство Нассау, графство Люксембургское не приносило средств, без которых король исполнял лишь роль статиста, хотел он этого или нет. Генрих VII не мог расширить свои владения на запад. Сразу после смерти Альбрехта он, наряду с другими графами и герцогами, дал клятву оказывать взаимную помощь, в случае если преемник умершего правителя нанес бы обиду одному из них. Его выборщики, три архиепископа, также помешали бы ему в этом, если бы ему случайно, пришла эта мысль.