Сумасбродка - Кэтрин Коултер

— Алекс, ну какая же ты дура! Хелен просто вспомнила детство, когда мы с ней были друзьями, вот и все!

— Как бы не так, будет она вспоминать всякие глупости ни с того ни сего. Полюбуйся на себя, Дуглас Шербрук! Ты уже докатился до того, что утратил ко мне всякий супружеский интерес, — так что же мне прикажешь теперь думать? Твое равнодушие и мрачность объясняются довольно просто — ты возжелал другую женщину, и зовут ее Хелен Мэйберри!

— Алекс, перестань! Если тебе так приспичило делать из мухи слона, дождись хотя бы, пока мы останемся одни! А пока мы в гостях у Грея и Джек, ты должна успокоиться и не вести себя как базарная баба! Пожалуйста, сядь в кресло, сложи ручки на коленях и улыбнись. И еще я бы посоветовал тебе поменьше открывать рот. Ты в таком обществе, где принято вести себя сдержанно и воспитанно, а не в спальне за закрытыми дверями, где можно орать и визжать на меня, сколько твоей душе угодно.

Однако графиня и не подумала сдаваться. Она ринулась в атаку на мужа и, не смущаясь присутствием хозяев, принялась бить Дугласа по груди, выкрикивая при этом:

— Хватит говорить про Хелен Мэйберри так, будто она святая и настолько милая и умная, что все вокруг готовы плясать под ее дудку! Как бы не так! Она просто положила на тебя глаз, ты, ничтожный мерзавец!

— Алекс, ради всего святого, успокойся!

— Поздно меня уговаривать! За последние два месяца ты не был дома целых три недели! Ты провел их с ней в этой дурацкой таверне с лампой! Я угадала, верно? Не нашел ничего глупее. И конечно, она охмуряла тебя разговорами про чудесные свойства лампы!

При виде того, как покраснела Алекс, Дуглас в испуге отступил и чуть не свалился в камин.

— Послушай, Александра, — начал он, напустив на себя вид не менее грозный, чем тот, с которым представитель властей врывается в разбойничье логово, — ты перешла все границы! Если ты немедленно не справишься со своей необузданной ревностью, я силой отошлю тебя домой! И ты не ступишь оттуда ни шагу, оставаясь вдвоем со своей свекровью — да поможет тебе Господь! — пока не остепенишься и не придешь в себя. Я никогда не был в графстве Хэммеринг. Точнее говоря, однажды я приезжал туда в гости к лорду Прису, но это было очень давно, много лет назад, да еще нанес ему визит в «Гильон-отеле» после свадьбы Грея, когда он пригласил меня на обед. Вот и все, больше ничего не было, Алекс, так что выбрось Хелен из головы и приди наконец в себя! — Тут Дуглас вдруг рассмеялся и повернулся к Грею: — Один лакей тогда здорово споткнулся и наверняка расшиб бы себе нос, но Хелен успела поймать его за шиворот!

— Скажите, какие мы храбрые и ловкие! Как же, я даже слышала, что эта дылда выставила за дверь Артура Келберна, похитившего Джек! Между прочим, Дуглас, я бы проделала то же в два счета! То, что я мала ростом, еще не говорит ни о глупости, ни о трусости! Я бы и лакею не дала упасть! Подумаешь, подвиг!

Дуглас схватился за голову:

— Нет, вы только посмотрите на нее! Послушай, Алекс, ты бы не выставила за дверь Артура Келберна. Он просто не разглядел бы такую малютку, как ты! Нет, нет, давай скажем иначе! Если бы только он заметил тебя, то не увидел бы больше ничего, кроме твоего бюста! Да, именно так! Он так и застыл бы на месте и глазел на твои груди, пуская слюни и рискуя быть растоптанным остальными.

Графиня Нортклифф затряслась от негодования:

— Да что ты такое говоришь! Ну, Дуглас Шербрук, какая же ты все-таки скотина, если позволяешь себе при посторонних обсуждать мою грудь!

— Не волнуйся, дорогая, все мужчины этим только и занимаются — правда, не при леди. А ты в течение последнего часа была похожа на кого угодно, но не на леди. С той самой минуты, как мы уселись в карету, чтобы ехать сюда, у тебя был такой взгляд, как будто ты готова была убить меня.

— Между прочим, Дуглас, — как бы невзначай вставил Грей, — если бы Джек обладала теми же достоинствами, которыми наделена Алекс, Артуру Келберну не было бы дела до ее приданого. Он все равно похитил бы ее.

— Вот как! — Джек вскочила с места и посмотрела на мужа так, словно вдруг увидела перед собой таракана. — Стало быть, с такой тощей плоскогрудой вешалки, как я, Артур мог взять только деньги, которые достались бы ему после свадьбы!

«Говорил же себе: никогда не встревай в семейные ссоры!» — с тоской подумал Грей и тут же постарался как можно безмятежнее улыбнуться жене:

— Это не совсем так, дорогая. Просто, чтобы по достоинству оценить твою красоту, нужно сперва хорошенько тебя узнать…

— Даже не старайся, — перебил его Дуглас, — все равно не поможет, ты уж мне поверь.

— Между прочим, у меня не меньше сил, чем у Алекс! — заявила Джек и тут же доказала свои слова делом. Не тратя времени даром, она опрокинула тяжелое кресло вместе с сидевшим в нем Греем, в результате чего и она сама, и ее муж в один миг оказались на нежно-розовом абиссинском ковре, устилавшем пол гостиной.

— О Господи, Джек! — мгновенно всполошилась Алекс. — Разве вам можно ссориться с Греем? Вы женаты еще без году неделя! Мне не следовало нападать на Дугласа у вас на глазах, простите меня!

— А передо мной ты не хотела бы извиниться? — напомнил Дуглас и отважно подобрался поближе к жене. — Как-никак, это мне ты чуть не перегрызла горло!

— Ни с места, Дуглас! — Тон Алекс тут же переменился. — А теперь отвечайте, ваша милость, не вы ли возили очаровательную мисс Хелен Мэйберри кушать мороженое к Гюнтеру в прошлый понедельник?

Граф остолбенел.

— Но… как ты узнала?!

Алекс снова принялась угрожающе махать кулаками перед лицом мужа:

— Ах ты, неверный кобель, так ты считаешь, что если я сижу дома, то ничего не вижу и не слышу?

Наверняка слуги что-то пронюхали и проболтались горничной, а уж та не преминула шепнуть на ушко хозяйке. Граф тяжело вздохнул:

— Алекс, просто до этого Хелен ни разу не была у Гюнтера, вот я и предложил прокатиться туда. Мы знакомы с ней уже пятнадцать лет, можешь ты это понять?

— И там она снова стала рассказывать истории про лампу короля Эдуарда? — невинно поинтересовалась Джек, которая к этому времени не без помощи мужа успела подняться с пола.

— Она сказала только, что надеется найти ее где-нибудь на восточном побережье Англии, возле Эйдельберга. Жена короля Эдуарда, королева Элинор, обожала эти дикие места. Видимо, когда Элинор умерла, король похоронил вместе с ней и лампу — в знак своей бесконечной печали.

— Ни за что не поверю, что кому-то может взбрести в голову за здорово живешь взять и зарыть в землю волшебную лампу, усыпанную драгоценными камнями! — заметил Грей.

— Ты просто незнаком с историей собственной страны, — отрезала Алекс и многозначительно глянула на мужа. — Король Эдуард по-настоящему любил свою жену Элинор, он ставил ее выше всех земных богатств. Он так горевал во время ее болезни, молил Всевышнего забрать себя вместо нее, лишь бы сохранить ей жизнь! Такое уже не встретишь в наши дни. Еще я могу добавить, что он частенько прерывал королевский совет и удалялся с женой в спальню — прямо средь бела дня. И когда ты, Дуглас, сутками не высовываешь носа из своего кабинета или тебя вообще нет дома и ты мотаешься неизвестно где, даже не думая меня предупредить, когда и куда отправишься в следующий раз, — разве это не говорит о том, что ты меня разлюбил? Ты вообще готов позабыть о моем существовании!