Глазами любопытной кошки - Тамалин Даллал

…Вывеска на здании, к которому мы подъехали, гласила: «Всемирное общество защиты животных». Охранник провел нас за поле, где было несколько построек. Там же лежали коровы. Мы познакомились с сотрудником организации, которого звали Саид.

– Программа по стерилизации кошек действовала один год, – объяснил он. – Наше общество руководит государственными программами гуманного контроля над популяциями бездомных животных, а также борется с бешенством.

За год существования программы сотрудникам общества удалось стерилизовать десять тысяч кошек и сделать им прививки. Обработанным животным для опознания слегка надсекали ушки, и я несколько раз видела таких животных. Котят по-прежнему рождается много, но участникам программы удалось сделать хоть что-то.

Первоначально сотрудники организации приехали на Занзибар, чтобы обучать деревенских жителей уходу за ослами. Теперь же новым проектом стала программа стерилизации и вакцинации бездомных собак в нескольких небольших городках.

РИСУНКИ НА ТЕЛЕ

Как-то раз я увидела женщину, чьи предплечья и запястья были покрыты изысканным узором из оранжевых и черных цветов, и с тех пор я просто влюбилась в занзибарскую роспись хной. Тарик нашел женщину, которая согласилась меня разрисовать. Она попросила меня купить хну и пико, и я отправилась искать лавку, где можно приобрести все это.

В тот день серые тучи разверзлись и на металлические крыши обрушились потоки воды. По узким улочкам заструились мутные ручьи. Пробираясь по щиколотку в воде, я наконец нашла нужную мне лавку, хозяин которой вручил мне какую-то коробочку. Оказалось, что пико – это черная краска на основе свинца, поэтому я решила использовать только хну. Узор мне на кожу наносили треугольной трубочкой с шариком на конце. Рисунок представлял собой нечто среднее между цветами и павлиньими перьями.

Краска пахла аммиаком и щипала кожу, хотя хна – это растение. Я спросила женщину, с чем она ее смешала, та перечислила список ингредиентов на суахили, но я не поняла ни слова. Ну да ладно, решила я, все равно краска уже на коже.

ГОРОДСКАЯ БОЛЬНИЦА

Однажды мы отправились в Виктория-гарденс – парк в шикарном квартале Вуга-роуд. Тарик показал мне дом, где одно время жила его семья. Его отец являлся владельцем турагентства, а еще раньше был на государственной службе в Дар-эс-Саламе. Тарик хотел показать мне больницу, где лежал его отец. Это была государственная больница, но одно крыло – частное.

На первом этаже располагался туберкулезный диспансер. Тарик объяснил, что главными причинами смертей в Африке являются туберкулез, малярия, СПИД и гражданские войны. До революции красивое здание, где теперь располагалась больница, принадлежало одному богатому индусу. От этажа к этажу вела ветхая деревянная лестница. В каждой из просторных палат стояло множество кроватей, на которых лежали больные. Вокруг было полно мучающихся людей, но тем не менее обилие света, стены, выкрашенные в яркие цвета, и отделка интерьера из натурального дерева создавали в этой больнице куда более радостную атмосферу, чем в некоторых унылых старых госпиталях в развитых странах. Тарик указал на соседний корпус:

– Это частное крыло, там лежал мой отец, но нам туда нельзя.

ПЛАНТАЦИЯ ПРЯНОСТЕЙ

Я много читала об экскурсиях на плантации пряностей и хотела присоединиться к одной из них, но Тарик сказал мне:

– Не трать зря деньги, я тебя отвезу.

Весь день он планировал поездку и позвонил мне наутро:

– Готова отправляться?

Как правило, маршруты Тарика пролегали по пыльным дорогам с кучами мусора – это был тот Занзибар, который большинству туристов не довелось увидеть.

На рынке мы поймали даладалу, и нас отвезли в городок, застроенный простыми новыми бетонными домами. Насколько хватало глаз, там повсюду валялись голубые мешки для мусора и груды отбросов. Мне стало противно.

– Правительство должно обеспечить более эффективный сбор мусора и научить людей бережнее относиться к окружающей среде, – заметила я.

– У них нет на это денег, – ответил Тарик и, как обычно, утешительно прибавил: – Это ничего.

Под палящим солнцем, в сопровождении юноши из деревни, мы поднялись на очень высокую гору, за которой раскинулся сад пряностей. Наш проводник показывал, как растут куркума и имбирь, вырывал корешки и давал нам попробовать их. Здесь были ярко-красный перец горошком и плодоносящая гвоздика. Мы видели, как растут кардамон, коричное дерево и лимонное сорго, ели тропические фрукты. Один мужчина, из жителей деревни, сплел для меня корзинку из пальмовых веток и сделал ожерелье и заколку из какого-то другого растения.

К нам подошел беззубый старик в лохмотьях и предложил достать с дерева кокос. Он, распевая, мигом вскарабкался на высоченную пальму – это было настоящее профессиональное шоу. Сбросив на землю четыре кокосовых ореха, он съехал вниз по стволу и разрубил кокосы, чтобы мы могли выпить сок и полакомиться мякотью.

– Я знаменитость, – сказал он и похвастался, что снялся во многих документальных фильмах, которые показывали по всей Европе, а его фотографию печатали в журналах.

ЖИВАЯ ЛЕГЕНДА

Когда Сити Бинт Саад, занимающаяся гончарным делом, запела, расхваливая свои горшки, таараб перестал быть исключительно мужской привилегией, а песни в этом стиле стали исполнять не только на арабском языке. Саад явилась открытием «Икхвани Сафаа» задолго до того, как женщин начали принимать в клуб. За свою жизнь она записала более ста пятидесяти пластинок и произвела настоящую революцию в музыке. Исполняя песни на суахили, она сделала таараб доступным более широкому кругу людей, а не только привилегированным классам. Вскоре ее имя и таараб стали популярными по всему восточному побережью Африки.

Сити Бинт Саад умерла в 1950 году, но осталась ее протеже – Би Фатума Бинти Барака, в дальнейшем прославившаяся под псевдонимом Би Кидуде. Сейчас гранд-даме таараба девяносто четыре года. Она завоевала немало международных наград по всей Европе и Африке. Я даже видела шикарный ресторан, названный ее именем, а в феврале 2007 года вышел фильм о ее жизни «Стара, как мой язык: легенда и жизнь Би Кидуде».

Мы пролистали вчерашний «Уикендер», на обложке которого красовалась Би Кидуде. В журнале говорилось, что на прошлой неделе она выиграла приз за величайшие жизненные достижения и присутствовала на церемонии вручения музыкальных наград «Базз Занзибар». Я читала о ней в других журналах и видела ее диски в туристических лавках. Как и многие исполнители этнической музыки, Би Кидуде была знаменита на весь мир, однако по-прежнему жила очень просто.