Наследство - Инна Рудольфовна Чеп

А он, не задумываясь, встал на ее сторону.

И чтобы не сказал Гастин, она в свою очередь верила мужу. Иначе зачем бы по собственной воле она отдала себя в его власть?

— То, что кто-то назвался ее именем ничего не значит, — заявил Климский.

Следователь безапелляционно возразил:

— Слишком много совпадений.

— На одних совпадениях вы ее вину не докажете. Я тоже могу прийти в пивную, назваться вашим именем, надебоширить там на тысячу золотых, а вам потом пришлют счет за поломанную мебель и выбитые зубы.

Гастин начал выходить из себя.

— Уважаемый, вы к этому делу отношения не имеете! У вашей «помощи» есть четко очерченные границы, не забывайте об этом!

— Миша, — Катя встала и дотронулась до рукава супруга. — Я действительно…

— Имею, — Михаил сделал пару шагов вбок и демонстративно обнял Катю со спины. — Со вчерашнего дня я ее муж.

Гастин посмотрел на своего секретаря испепеляющим взглядом. Талькин нервно переступил с ноги на ногу, одновременно почему-то с видом и упрямым, и виноватым.

— Это не так уж и важно было в свете известных нам обстоятельств, — хмуро проговорил он.

Следователь так зло выдохнул, что Катерине показалось, что еще немного и он превратится в огненного дракона из старых сказок. Однако гнев капитана, не смотря на свою глубину, так и не получил материального воплощения.

Михаил крепче сжал Катины плечи, шепнув горько-обнадеживающее «верь мне». Катерина положила на его руки свои.

Разлетелся вдребезги бокал с вином. Очень странно и страшно смотрелась на светлом полу красная лужа, образовавшаяся у ног Мережского. Кап-кап капала в вино кровь.

Николай, вскочивший со своего места, посмотрел на окружающих со злой, очень злой ухмылкой. Порез на ладони он оглядел с любовью и даже какой-то гордостью.

— Шустрая у меня матушка, правда, капитан? — юноша махнул рукой в сторону мачехи, и несколько красных капель упали на белоснежную скатерть, расплываясь по ней вишневыми кляксами, предвещающими беду. — Везде успела! Даже замуж умудрилась выйти, ведьма!

Лицо его исказилось от злости и обиды.

— Все отобрала! Отца свела в могилу! На дом материн глаз положила! Наследство отсудить хочет! Меня изводит! Любовничка своего притащила, трех месяцев не прошло, уже постель отцову осквернили! Жизни никому от нее нет! Ну что ж, — глаза юноши лихорадочно заблестели. — И тебе жизни тоже не будет! — в голосе его появились пафосно-торжественные нотки. — Кровь моя — залог моего слова, — сказал он громко, любуясь стекающими по ладони красными каплями и…упал на спину.

Катерина вскрикнула. Михаил крепче прижал к себе жену.

– Сейчас позовем доктора и все будет хорошо. Не волнуйся, у него просто небольшой порез.

Климская неуверенно кивнула.

Тело Николая выгнулось, кровь, и без того темная, почернела, над ней заклубилась тьма. Тени в комнате взметнулись вверх, на мгновение стало темно и холодно, завыли волки. Гастин выхватил пистолет, но по отношению к кому он собирался его применять к зверью или людям осталось неизвестным — надобность в оружии отпала сразу же. Все вернулось в норму буквально за пару секунд. Они опять находились в небольшой столовой, за окном розовело небо, и из посторонних звуков в комнате слышны были лишь отголоски причитаний одной из служанок, перевернувшей случайно таз с только что постиранным бельем. Впрочем, вернулось всё, но не все. Чета Климских бесследно исчезла. Гастин быстрым взглядом окинул комнату, выбежал в коридор, но вскоре вернулся ни с чем. Пистолет он спрятал. Оружие вряд ли могло помочь отыскать беглецов.

— Ушли! — Капитан раздосадовано топнул ногой. — Но как?

Его помощник подбежал к противоположному краю стола, осмотрел место, откуда исчезли подозреваемые, присел рядом с Николаем.

— Не думаю, что они сделали это сами. И, если честно, я им не завидую. Подойдите сюда.

Гастин с недовольным видом приблизился к Юрию, нащупывающему на шее наследника пульс. И увидел.

С белой руки юноши на пол стекала тонкой струйкой кровь.

Темная кровь.

— Чародей? — удивился Гастин.

— Который толком ничего не знает о своей силе, — процедил сквозь зубы секретарь. — Дурак малолетний!

Капитан не стал спорить с этим утверждением.

* * *

Темный лес со скрюченными деревьями шелестел невидимой листвой. Чавкала грязь под чьими-то ногами, но ни одного силуэта: ни звериного, ни человеческого — поблизости видно не было. Где-то недалеко выли волки. Ну, или их подобия…

Михаил осмотрелся.

— Где мы?

— Не знаю, — тихо ответила Катя, вцепившись в его руку, — одно время я думала, что это Темная сторона.

— Действительно темная.

Заскрипели на ветру голые ветви, раздался крик. Промелькнул невдалеке свет и исчез, словно кто-то его слизнул. Погасли несколько звезд, стало темнее. Климский сильнее прижал к себе жену, успокаивающе погладил ее по спине.

— Какое милое место! А самое главное — очень гостеприимное. Как бы нам его покинуть?

— Никак, — прокаркал, пролетая мимо, ворон. — Никогда.

Екатерина проводила птицу испуганным взглядом.

— Миша, я должна признаться: я была в тот день у парфюмера. Но только у него! Ни в какие закоулки я не заходила!

— Успокойся, это мог быть кто угодно, кто знал, куда ты отправилась. Я тебе верю, — Климский поцеловал жену в нос.

— Правда?

— Правда. Слово юриста.

— Как трогательно! — неизвестно откуда взявшийся Аристарх Ляпецкой (или то, что скрывалось за его лицом), довольно потер руки. — Время пришло, дорогая. Может, начнем? Помнишь свой сон? Реализуем?

Климская вспомнила. Взгляд ее, полный ужаса, метнулся от чудовища к мужу.

— Не трогай его! Не смей! Он не причем!

Когда инкнесса опять посмотрела в сторону отца, его там уже не было. Женщина с ножом в руке печально улыбнулась им.

— Наследие проснулось. Кровь моя живая взывает к крови мертвой, запечатанной в каждом углу заговоренного дома. Никто не смеет обидеть моих сыновей. Стоит им воззвать — и месть свершится. Ты обидела моего мужа, ты сделала больно моему сыну, и тень моя, послушная его воле и крови, заберет у тебя самое дорогое: счастье и жизнь. Но сначала — счастье.

Елена исчезла, на ее месте появился скелет в балахоне с косой на плече. По грязной, рваной ткани ползали черви, пауки и мухи. Периодически они заползали на его лицо и тогда, скрипя и кашляя (чем??? ведь он у него нет трахеи!) скелет вытаскивал их из собственного черепа. Михаил и Катя, не оценив представленной им картины, попятились, держась за руки.

— Я боюс, — прошептала Катерина. Ее муж нервно улыбнулся.

— Я тоже. Это не плохо. Главное, чтоб не мешало бежать. Насчет три налево.

Силуэт приблизился.

— Прощай, милок.

— Три!

Они сорвались с места и побежали. В