Остров затерянных душ - Джоан Друэтт

Масгрейв выбрал апрель, потому что к тому времени закончатся равноденственные шторма и они смогут рассчитывать на сносные условия для плавания. Правда, признавался он сам себе, этот срок был слишком сжат. Погодные условия не благоприятствовали им, во второй половине марта бушевали ужасающие шторма. Кроме того, они постоянно были голодны. Не имея больше в своем распоряжении лодки, отшельники были вынуждены ограничиться лесами вокруг Эпигуайтта, но морских львов в них встречалось меньше, чем в прежние месяцы.

По этой причине тот день, на который Масгрейв назначил спуск лодки на воду, пришлось посвятить добыче пропитания. Сразу же после завтрака все пятеро отправились в разных направлениях, и кто-то вернулся с небольшим уловом рыбы, а иные с пустыми руками. Как пишет Масгрейв, «все мы подавленно смотрели друг на друга», когда вошел радостный Алик с половиной туши на плечах и сообщил, что убил двух крупных самок.

Наскоро приготовив и поев мяса, чтобы подкрепить свои силы, все отправились за остальной добычей, торопясь, так как близились сумерки и с приливом прибывала вода, затопляя берег местами на глубину до шести футов. Они забрали туши и убили еще двух самок и одного детеныша. Домой мужчины вернулись вымокшими до нитки, так как все это время дождь лил как из ведра, но, с удовлетворением отмечает Масгрейв, они были щедро вознаграждены, ибо «Провидение в конечном счете никогда не оставляет нас с пустыми руками».

Впрочем, более серьезные трудности ожидали их впереди. Во второй половине апреля, ближе к маю, наступила зима с неизменными бурями, снегопадами и градом. Одной из немногочисленных отрад стало приобретение еще одного домашнего питомца. Как-то они заметили животное, которое пряталось в кустарнике неподалеку, и вскоре в оставленную ими в кузнице ловушку попалась молодая кошка, приходившая туда греться. Они сделали ей будку и привязали, надев на нее ошейник. Ей так понравилось жить в Эпигуайтте, что, даже когда с нее сняли ошейник, она продолжала крутиться поблизости, особенно по ночам. Она была очень дружелюбна, любила, чтобы ее ласкали и с нею играли, и, по словам Масгрейва, «она быстро уничтожила всех мышей в доме, от которых не было спасу».

Однако первоочередной заботой всегда оставалась переделка лодки. Масгрейв сильно недооценил объем работ, которые предстояло произвести. «Хотя она и маленькая, но труда в нее нужно вложить очень много, – записал он 16 апреля. – В ней около 180 заклепочных болтов, а будет, после завершения перестройки, порядка 700 гвоздей и стержней. Райналю приходится все это делать из коротких болтов всех видов и размеров, кофель-нагелей и т. п., сваренных вместе и вытянутых».

Согласно описанию самого Райналя, то были не простые гвозди – длиною в три дюйма, они имели квадратное сечение у шляпки с очень острым концом. Такая форма должна была предотвратить раскалывание с большим трудом добытой древесины. Задача состояла в том, чтобы делать по пятьдесят гвоздей ежедневно, и никто не мог отправиться спать, пока норма не была выполнена, так что горн они гасили иногда и за полночь.

Невзирая на их усердие, работа продвигалась мучительно медленно. Только к началу мая, с завершением шестнадцатого месяца их пребывания на Оклендских островах, они изготовили достаточное количество гвоздей и стержней, чтобы приступить к наращиванию бортов. Было ли им по силам превратить утлую лодку в настолько надежное судно, чтобы совершить плавание в 285 миль в бушующих между островом Окленд и Новой Зеландией водах или нет, никто сказать наперед не мог, но все они были совершенно уверены, что больше надеяться им не на что.

В двадцати милях севернее развернулись события, доказывающие, что они ошибались, но им оттого было не легче.

На Кроличьем острове, что рядом с бухтой Порт-Росс на северной оконечности острова Окленд, добыча пищи стала по-настоящему трудной. Гнездовья морских птиц на скальных террасах опустели, морские львы исчезли, а кролики стали еще более дикими, чем прежде. Чтобы найти что-нибудь съестное, Холдингу и его товарищам по несчастью приходилось садиться в их самодельную лодку и отравляться на сбор моллюсков.

Несмотря на изменчивую погоду, Холдингу эти походы нравились, потому что маленький Кроличий остров уже стал для него тюрьмой. Он по-прежнему получал огромное удовольствие, наблюдая за дикой природой. В одну из таких вылазок он заметил морских львов на одном из окрестных островков – их присутствие выдали чайки, с криками летая над ними стаей. Подведя лодку ближе, Холдинг с изумлением понял, что чайки специально дразнили морских львов: они клевали и били их крыльями по головам, чтобы в ответ на это раздраженные животные срыгивали содержимое своих желудков, обеспечивая, таким образом, своих мучителей пропитанием.

Помимо интересного наблюдения за поведением птиц, устраивавших себе пиршество за счет тюленей, Холдинг получил возможность пополнить запас продовольствия. Забив двух тюленей и загрузив лодку доверху мясом и шкурами, он решил, что было бы недурно перенести лагерь на этот значительно более благоприятный остров. Посовещавшись с остальными, одобрившими эту идею, Холдинг направился к кустарнику, частично покрывавшему Кроличий остров, и принялся рубить ветки для строительства шалаша. Чтобы построить на островке хоть какое-то жилище, туда нужно было завезти строительный материал, так как на нем отсутствовала всякая древесная растительность.

Некоторое время работа шла без осложнений, за исключением досадной перебранки, когда Смит случайно поджег их земляной дом. А потом рубка кустарника и все планы по переселению на другой остров были неожиданно и навсегда прерваны.

Было 22 мая 1865 года – прошло двенадцать месяцев и десять дней после крушения «Инверколда». Холдинг сломал рукоять своего тесла и возвращался к их земляному дому, чтобы его заменить. По пути он услышал такие вопли, что ринулся со всех ног, решив, что опять горит дом.

Однако увидел другое: капитан Далгарно прыгал на берегу, размахивая руками, как безумец, и кричал, повторяя вновь и вновь:

– Корабль! Корабль! Корабль! Корабль!

Когда Холдинг выбежал на берег, с другой стороны торопливо подоспел Эндрю Смит с вопросом:

– Что такое?

– Что вы делаете? – вскинулся на них капитан. – Где вы были? Я полчаса уже кричу!

Им не сразу удалось привести Далгарно в нормальное состояние, и тогда они узнали, что он увидел корабль с полным парусным вооружением, следующий на юго-восток. Под зарифленными топселями он прошел через устье пролива, который они пересекали, добираясь до островка с тюленями.

Но где же он теперь? Капитан их уверил, что вскоре, когда корабль обойдет мыс, они снова увидят его. Холдинг вспоминает, что это ожидание показалось им вечностью, но в конце концов корабль снова появился, как и предсказал Далгарно. В дикой спешке они подняли на длинном шесте синюю рубаху в качестве флага и разожгли костер, бросая в огонь зеленые ветки и посылая в воздух клубы дыма.