Солнце красно поутру... - Леонид Фомин

Знала старая хищница повадки крикливой птицы. Только звери зашли из болота в лес, сразу наткнулись на лисий след. Не подозревая страшного соседства, лисица мирно трусила своей дорогой. Тут и заметила ее пронырливая ворона.

Недолго раздумывали волки. Вскинула старая морду, понюхала воздух и след взяла. Серебристой пылью сыпался снег из-под лап, колыхались еловые ветки, задетые спинами хищников. Далеко растянувшись, волки бежали по следу.

Лисья дорожка, как витой жгут, стлалась меж заснеженных елей. Еще не чуял беды красный зверь. Но вот следы сбились. Привстала лиса, услышав погоню, вскинула острую морду, ушами повела и, как пружина, сорвавшись с места, стремглав понеслась по лесу.

Долго гнали волки лису. Настигали. Тяжелым и сильным, им легче было бежать по глубокому снегу; в сыпучем снегу лиса не доставала земли и, прыгая, часто тонула. Устала. Измучилась. Припала к гнилой колоде, скет ушами, глазами сверлит, хвост трубой к небу подняла. Слышит лисица волков бегущих, шарит под деревом: нет ли лазейки? Нет ничего! Вскочила на ствол, пробежала ве́рхом, снег осыпая, и кинулась стороной, навстречу преследователям. Бежит белогрудая к волчьему следу, а выбравшись на него позади волков, как ветер, летит по торной дороге обратно к болоту…

Холодно серым, голодно. Обхитрил зверя зверь. Черными волки стали в потемневшей лесной глуши. Ходят возле павшего дерева, нюхают. Затолкли, утоптали следы. — потеряли лису. Злятся серые. Толкаясь на месте, задевают боками друг друга и скалят зубы. В слабой надежде молодежь поглядывает на волчицу-мать да на волка-старика.

В ту ночь голодных зверей не остановила неудача. Голод — не тетка, всю зиму не пролежишь. Напрямик, через леса, они направились к далекому полю, к жилью человека.

Снова бредут цепочкой, только впереди сейчас старый волк. Устала волчица по целине брести и сама уступила ему дорогу. Звездная морозная ночь цепенеет над лесом. Искрятся снега на еланях. Шум мерный плывет от волчьего шествия, будто змеи шипят.

Лишь под утро звери вышли на поле. Устали с дороги и разместились отдохнуть в заросшей кустарником балке. Волчица легла на пригорке мордой к близкой деревне, волк отошел обратно по следу и лег там, глазами к лесу. Дремлют серые, положив головы на передние лапы. Пар от ноздрей валит, спины побелели.

На рассвете звери поднялись, колками потянули к деревне. Над пустынными улицами висел туман. Ни один звук не нарушал застойной с ночи тишины. Волки миновали крайние огороды, гумном пролезли к пустовавшему сараю.

Долго звери осматривали улицу. Но вот поднялись матерые, открыто пошли к ближайшей ограде. Трусливо взвизгнула собачонка, почуяв неладное, и бесследно исчезла в норе под сараем. Но и этого было достаточно. Белые и черные, маленькие и большие, выбегали собаки на дорогу полаять по случаю неизвестной тревоги.

Удался испытанный прием.

От крайнего забора, как тени, отделились два рослых волка. Взрывая когтями снег, смерчем врезались в гущу собак. Переполох объял всю улицу. Тотчас от сарая поднялись другие звери, накоротке перехватывали собак — бросали наземь. Немногие миновали азартных волчьих зубов. Ополоумевшие от страха собаки забивались в подворотни и паническим визгом будили хозяев. Захлопали калитки, на улицу повалили люди. Но хищники были уже далеко.

Остановились они в глухом хвойном лесу. Там и устроили трапезу. Мало осталось у них добычи. Но и это не бросили. Старые звери отнесли несъеденные остатки в сторону и закопали в снег. Долга зима! Молодые не прятали. Они еще не знали зимних голодовок, не испытали страха в погонях и сейчас, насытившись, беспечно устраивались под елками.

Полдня отдыхали серые. Не хотелось вставать после сытной еды. Однако идти к родному болоту надо. Место здесь незнакомое.

Тихо в зимнем лесу. В пуховые шали одеты высокие ели, мерцает на ветках снег. Скупо светит низкое солнце. Казалось, только сейчас сытые волки зиму увидели. Тихо идут, по сторонам пугливо поглядывают. Застучит ли дятел по звонкой сушине или белка осыплет куржак — враз остановятся звери. Трудно первому волку дорогу прокладывать. Раскрытой пастью часто снег хватает и вот останавливается. Повернул лобастую голову, просит сменить его. Следующий зверь заходит.

Не дошли хищники до родного болота, опять залегли. На сытое брюхо — тяжело! Старый волк выбрал ель размашистую, где снега под кронами меньше. Разбросал лапами его до земли, покрутился на месте и рухнул на бок. Легли остальные. Мать-волчица улеглась последней, в стороне. Взрослые переярки привязчивы были к волчице и, как всегда, пристроились рядом.

Уже ночью хищники добрались до болота. Там в полном спокойствии пролежали два дня. Мороз не мороз сытому зверю, спит на снегу — хоть бы что!

Но вот постепенно звери чаще начали подниматься. Встанет один, потопчется, покрутится, снова ложится. Второй и третий так же разомнутся.

Еще сутки прошли. Теперь в самый раз: ни тяжко, ни голодно. Не лежится серым. В конце четвертого дня звери вновь пошли на охоту.

Мягкие тучи висели над самым лесом. В сумрачных потемках снег казался синим. Резво шли волки по лесу, оставляя глубокие борозды позади. Миновали шумный падун на Калиновке, обогнули скалистый утес, двинулись краем широкой лощины.

Шедшая впереди волчица вдруг резко остановилась с поднятой лапой. В тот же миг звери увидели худую комолую лосиху. Отбившаяся от стада, она не успела уйти с гор вместе с другими лосями и теперь одиноко ходила по заснеженным лесам. Лосиха пересекла лощину, направилась низким краем ее к зарослям ольшаника. Будто ветром подхватило зверей. Метелицей взметая снег, волчья стая неслась за лосихой.

…Некуда дальше бежать ей. Плотным частоколом на пути стоит бурелом. Проскочить его — силы нет, с трех сторон окружают волки. И встала уставшая лосиха. Фыркнула дерзко, метнула решительный взгляд. Длинные уши сошлись концами, сухая нога согнулась в рычаг.

Первым подоспел неопытный прибылой волчонок. Изогнувшись сильным телом, он ловко прыгнул и… больше не встал. Как мечом, острием копыта разрубила лосиха волчий череп.

Потеряв одного, звери подойти не решаются. Скалят зубы, порываются, но боятся сделать роковой прыжок. Зло поглядывает мать-волчица на работу питомцев — недовольна! И будто мысль осенила ее лукавая: обманчиво припала к земле, хвостом снег метет. Затем внезапно вскочила — и кувырком да кувырком по кругу! Глупые волчата за ней…

Медленно поворачивается лосиха, следит за проделками хитрых зверюг. Не заметила она только притаившегося за кустом старого волка. Подскочил он к ней сзади и мощным прыжком повис на высокой спине. Облако снега взвилось над вьющейся сворой зверей…