Миллениум - Николай Симонов

На улице и общественных местах к нему, совершенно не стесняясь, подходили подростки феминного типа с предложением познакомиться и вместе провести время. Взрослые андрогины предлагали то же самое, но уже за деньги. Как не велик был соблазн испытать новые ощущения, Павлов от подобных предложений в вежливой форме отказывался, зная о том, что криминальная полиция ведет за ним скрытное наблюдение. Ему совсем не хотелось в начальный период социальной адаптации попасть в какую-нибудь скабрезную историю с демонстрацией ее подробностей в электронных средствах массовой информации.

Почти ежедневно он общался с Эмм Ми Фиш. В соответствии с утвержденным кафедрой этологии Новосибирского университета планом научных исследований Павлов проходил различные тесты: интеллектуальные и психологические. Они часто вместе обедали в недорогих летних кафе под открытым небом и в маленьких уютных ресторанах, в которых предлагались блюда, порядка, тысячи наименований. Многое из его теперешнего рациона питания ему совсем не нравилось, наверное, по причине заложенных в его генотипе физиологических особенностей восприятия вкуса. Единственный продукт питания, который неизменно приводил его в восторг, были фрукты с удивительным сочетанием сочной мякоти и аромата, например, арбузы с запахом земляники или яблоки со вкусом вишни, малины и абрикоса.

IV

Однажды в первых числах июля, когда Новосибирск плавился в летней жаре, Павлов и Эмм Ми Фиш сидели в летнем кафе на берегу Оби в тени векового дуба и лакомились розовыми дынями с медовым ароматом и фруктовым мороженым.

Павлов рассказывал о своих планах поездки в Москву в свою первую служебную командировку. Он намеревался пробыть в столице Восточной Европы ровно две недели и за это время не только продвинуться в изучении проблемы "Мироощущение человека XX столетия", но и разыскать, если получится, своих генетических родственников. Он уже направил соответствующий запрос во Всемирный банк данных ДНК. В ответе, который он получил, было сказано, что, хотя у современных людей иной, чем у него, генотип, некоторые устойчивые повторяемости генов позволяют сделать вывод о том, что по отношению к некоторым, ныне живущим индивидам, он является их физическим предком. Его лишь просили уточнить имена, фамилии, даты и место рождения его детей. На этот вопрос Павлов определенно ответить не мог, так как не знал, оставил он после себя в XX веке потомство или нет.

По реке мимо летнего кафе проплывали прогулочные катера и обычные весельные лодки в виде байдарок. Был радостный предпраздничный день. Народ в предвкушении приятного отдыха и развлечений направлялся на дикие пляжи и в загородные дома. У причала неподалеку от кафе остановился прогулочный катер, изготовленный из какого-то прозрачного материала. С визгом и хохотом по выдвинутому трапу на берег выбежала группа совершенно голых тинэйджеров и направилась к роботу-официанту, чтобы заказать мороженое и прохладительные напитки. Пока робот-официант выполнял заказ, тинэйджеры присели за соседний столик и принялись что-то горячо обсуждать.

— Совсем молодежь от рук отбилась, — недовольно поморщилось Эмм Ми Фиш и, подойдя к тинэйджерам, строгим голосом напомнила им о запрете обнажаться в общественных местах, а также о сумме штрафа, которую у них за это правонарушение вычтут из их будущей зарплаты.

— До зарплаты еще надо дожить, — глубокомысленно заметил один из тинэйджеров и все остальные дружно засмеялись.

— Ой! А мы вас узнали! Вы — доктор М, которого трахала волосатая обезьяна. Мы видели это по каналу "2х2", — сказал кто-то из тинэйджеров, вызвав у своих товарищей новый взрыв хохота.

Эмм Ми Фиш, покраснев от стыда, вернулось за свой столик.

— Я все слышал. Пойдемте отсюда, — предложил Павлов.

На глазах Эмм Ми Фиш появились слезы. Павлов взял Эмм Ми Фиш под руку, и они направились к стоянке мобильных машин. Павлов уже научился разбираться в моделях и классах транспортных средств, которые в конце четвертого тысячелетия производила автомобильная промышленность. Некоторые из этих красавиц на водородных топливных элементах передвигались только по земле, но многие также могли летать, как вертолеты, и плыть по воде, как быстроходные катера. Машина Эмм Ми Фиш относилась к классу универсальных. В отличие от обычного вертолета в них вместо одного большого несущего винта использовались четыре небольших пропеллера, установленные в поворачивающихся гондолах. При взлете винты вращались в горизонтальной плоскости, затем постепенно поворачивались, разгоняя машину. Павлов тоже мечтал о таком автомобиле, но на покупку пока не решался, даже в кредит.

— Знаешь, что? Поедем ко мне. Поживешь у меня эти три праздничных дня. Покупаемся, позагораем, в сосновом бору погуляем, ягоды и грибы насобираем, — неожиданно предложила Эмм Ми Фиш.

— Я бы с радостью, но, наверное, в твоем представлении я неполноценное существо с примитивным интеллектом и физическими недостатками, — возразил он.

— Это не совсем так. Точнее говоря, это совсем не так. Ты не глупее меня и всех остальных. При этом замечу, общее количество митохондрий в твоем организме в 1,5 раза превышает среднестатистическую норму, — сказала Эмм Ми Фиш и вопросительно заглянула ему в глаза.

Павлов, как опытный мужчина, сразу понял, что означает этот взгляд. С того дня, когда состоялся тест-драйв, про который знали даже бесшабашные новосибирские тинэйджеры, между ним и Эмм Ми Фиш физической близости больше не было. Павлов стеснялся на эту тему даже заикаться, особенно после того, как Эмм Ми Фиш прислала ему по почте Марину — домашнего слугу-робота. Это чудо техники имело безупречный анатомический человеческий облик, скелет — из титана, суставы — на гибких шарнирах, а вместо кожи — гипоаллергенный, прочный и эластичный силикон с фруктовым запахом. Если бы робот Марина, вдруг, как Пигмалион, ожила, то она превратилась бы в женщину ростом около 167 сантиметров, весом чуть менее 50 кг, объемом груди 99 см, талии около 46 см и бедер — 84 см.

Прочитав прилагаемую к роботу инструкцию, Павлов очень обрадовался. Марина в соответствии с заложенной в нее программой умела петь, как оперная певица, танцевать, как балерина, и читать стихи, как драматическая актриса. Она могла голосом диктора интервидения сообщить последние новости и прогноз погоды, пылесосить ковры и даже готовить пищу из продуктов и полуфабрикатов, имеющихся в холодильнике. Дойдя до последнего раздела, Павлов несколько ошалел. В нем описывались "женские" достоинства Марины: во-первых, она теплая — снабжена нагревательными элементами, во-вторых, она могла учащенно дышать — по мере развития полового акта во времени — и двигать тазом. Осмотрев интимные части конструкции, Павлов был настолько поражен их схожестью с натуральными, что решил судьбу не искушать, и, дабы не возникло греховного соблазна, в тот же день отправил Марину по почте назад, сопроводив посылку следующей запиской: