Один в поле воин - Виктор Иванович Тюрин

– Почему ты решил, что он иностранец?

– Одет фартово.

– Описание его дай!

– Молодой такой. Крепкий. Шапка у него хорошая. За нее можно получить не меньше…

– Откуда начал за ним следить?

– От «Метрополя». Он там живет.

Допрос тянулся уже два часа. Варенцов все переспрашивал и уточнял у паренька, пытаясь получить более полную картину сложившейся ситуации, которая ему не очень нравилась. Именно поэтому он еще минут десять сидел за столом и думал, как все это доложить начальнику. Его мысли перебил тихий голос мальчишки:

– Со мной-то что будет?

– Что будет, что будет! В детский дом определят, вот то и будет, – буркнул следователь, недовольный, что тот перебил его мысли, но увидев, как скривилась физиономия паренька, добавил: – Может, в спецПТУ определим. Если за тобой ничего серьезного не числится, то мы тебя так просто не оставим. Человека из тебя сделаем.

Капитан медленно и аккуратно сложил бумаги в папку, потом вызвал конвойного. Как только Школьника увели, следователь позвонил по телефону, но даже после короткого разговора некоторое время сидел, обдумывая то, что услышал от мальчишки. Дело душегуба оказалось не только сложным, от него уже начало плохо пахнуть. Следователь встал, закрыл кабинет и отправился к начальству.

Не успел капитан Варенцов переступить порог кабинета начальника следственного отдела и открыть рот, чтобы доложить по форме, как хозяин нетерпеливо махнул рукой:

– Давай без лишних церемоний, Николай. Присаживайся и рассказывай!

Варенцов сел, положил перед собой папку и сказал:

– Похоже, что мы это дело скоро закроем, Кузьма Антонович.

– Так похоже, или закроем? На этих делах уже два следователя погорели, тебе ли не знать.

– Давайте я вам кратко изложу то, что узнал, и вы сами поймете, как обстоят дела. Хорошо?

– Слушаю.

Следователь быстро и доходчиво изложил своему начальнику, что ему удалось узнать. Закончив доклад, он смотрел, как на лице начальника расплывается счастливая улыбка. За прошедшие полгода начальника следственного отдела столько раз ругало начальство именно из-за этих убийств, что тот даже сейчас с трудом верил своему счастью.

«А если еще все эти дела нам разрешат объединить… Точно тогда напьюсь! В зюзю!»

– Неужели все, Николай?! Добили все-таки этого гада!

– Добили, Кузьма Антонович. Кстати, вы довольно точно сказали, что добили, – увидев, что начальник недоуменно и вопросительно посмотрел на него, объяснил – Дело в том, что, изучив протокол допроса Митина, в котором было дано подробное описание возчика, я сразу увидел сравнительное сходство с вчерашним трупом, когда выезжал на двойное убийство.

– Погоди! Ты хочешь сказать, что этот изверг мертв?! Он что, один из тех двух мертвецов?!

– У меня нет сто процентов уверенности, но оба описания наводят на мысль, что это один и тот же человек. Впрочем, мы уже сегодня будем знать точно после того, как я покажу Митину труп. Вы подпишите разрешение на следственные действия?

– Давай.

Получив подпись начальника на документе, Варенцов спрятал бумагу в папку и пообещал:

– Как только он его опознает, сразу вам позвоню.

– Обязательно! – и начальник от избытка чувств хлопнул по столу ладонью.

Следователь, не зная, как выложить начальнику свои догадки, замялся.

Кузьма Антонович понял его молчание по-другому и сказал:

– Расскажи, что там по двойному убийству. Может, подскажу чего.

– Да там пока все непонятно. Две недели тому назад двое мужчин сняли дом у хозяина, старого пьяницы, на месяц. Жили в нем, никого не тревожа, потом один из них пропал. В доме его нет, сейчас идет опрос по району, но я лично считаю, что это его изуродованный труп был найден в старой котельной, иначе как наш душегуб смог там оказаться. Я продолжу. Некто неизвестный проникает в дом и убивает, согласно найденным документам, Льва Ясинского. У него нашли бумагу, в которой говорится, что он работает экспедитором на овощной базе № 7. Я позвонил туда. База такая есть, а вот Ясинского там никогда не было. Отсюда вывод: фальшивые документы. И это не все. Кроме этого, в доме были найдены два тайника. Один из них был вскрыт, и, судя по всему, именно оттуда взяли пистолет, из которого был убит Ясинский. Во втором тайнике были найдены пятнадцать тысяч рублей.

– Может, за этими деньгами приходили?

– Мне кажется, что нет. Нет следов обыска, хотя чемодан с бельем открыт, да мешок с картофелем опрокинут. Не знаю, как сказать, но чувствую, что здесь не ограбление, Кузьма Антонович, – следователь сделал паузу, потом продолжил: – Убив Ясинского, неизвестный вышел из дома, и в этот момент на него набросился с ножом возчик. Вот только убийца был настороже и упредил нападение, выстрелив три раза. Две пули в грудь и еще одна – в сердце.

– Погоди! Он стрелял вне дома? И что, никто ничего не слышал?!

– Пистолет пока не найден, но у меня нет сомнений, что он был с глушителем, а у Васильчиковых, их соседей, вчера был большой праздник. Шумели, патефон играл, песни пели. Так что, если пистолет был с глушителем, то соседи из рядом стоящих домов могли и не услышать.

– С глушителем? Оружие диверсантов и шпионов. Ты чего скривился, Николай?

– Есть кое-какие мысли, Кузьма Антонович. Не думаю, что они вам понравятся.

Хозяин кабинета насторожился:

– Начинаю догадываться. Да что там уже! Выкладывай.

– Дело в том, что Дмитрия Митина, по кличке Школьник, Слепень отправил…

– Погоди! А Слепня взяли?!

– Опоздали. Среди воров уже слух прошел, что его нет в Москве. Так я продолжу?

– Давай!

– Слепцов отправил его следить за мальчишкой-американцем, чтобы знать, куда тот пойдет в течение дня, – при этих словах начальник следственного отдела поморщился. – Только зачем это надо было уголовнику, пацан не знает.

– Пистолет с глушителем, фальшивые документы, непонятные убийства, а при всем при этом еще и американец. Просто здорово! Ты думаешь, что это как-то связано?

– У меня хороший приятель есть. Коля Зимин, так он недавно одно дело вел и рассказал, что в нем были замешаны Резаный и Слепень. Так там тоже произошло убийство в мастерской художника, а в качестве свидетелей проходили американцы, а среди них этот паренек. Вам ничего это не говорит?

– Говорит. Очень даже говорит! – Кузьма Антонович помолчал, потом задумчиво сказал: – Может, так даже лучше будет. Пусть госбезопасность забирает это дело, а мы…

Начальник отдела неожиданно вспомнил, что завтра выходной. Если прямо сейчас передать их соображения в ГБ, то выходного дня им не видать как своих ушей, а он и так две недели внуков не видел. Такие мысли ходили и в голове у Варенцова, у которого на воскресенье намечалось свидание