Олег Черниговский: Клубок Сварога - Виктор Поротников

Всеволод Ярославич, не дочитав, в бешенстве швырнул свиток на пол.

Писарь, ожидавший, когда великий князь прочтёт письмо от племянника, чтобы затем продолжить начатое послание к императору ромеев, изумлённо уставился на своего повелителя, который сидел и ругался от всего сердца.

- Чего бельма таращишь! - рявкнул на писаря Всеволод Ярославич. - Пшёл вон!

Он заметался по просторной светлице, не находя себе места от возмущения.

«Вот, паскудница, - негодовал Всеволод Ярославич, - какую напраслину на меня возводит! Видна польская закваска, мать твою разэдак! А Святополк недоумок купился на заведомую ложь. Претензии мне выставляет. Ох, дурень! Ну и дурень, прости Господи!…»

Всеволод Ярославич тут же принялся писать ответ, не скупясь на крепкие выражения и обидные сравнения, выставляя Святополка круглым болваном и недотёпой, которым польская потаскуха вертит как хочет. Вместе с тем он клялся и божился, что не прикасался к Эльжбете. Клялся великий князь и дружбой с покойным Изяславом Ярославичем, дабы посильнее пронять Святополка. Не менее рьяно защищал он и сына Владимира, которого в Киеве-то не было, когда сюда доставили Эльжбету. В конце письма Всеволод Ярославич не удержался от упрёков, сетуя на то, что Святополк так легко поверил блуднице, как будто желая через эту её ложь выгоду себе поиметь.

Запечатав свиток, Всеволод Ярославич немного успокоился. Вызвав к себе Святополкова гонца, он вручил ему письмо, сказав:

- Вот мой ответ князю твоему. Завтра же в путь отправляйся.

Гонец отвесил поклон и хотел удалиться, но великий князь остановил его вопросом:

- Правда ли, что Эльжбета дитя ждёт?

- Про то не ведаю, княже.

- А по самой княгине не видать?

- Нет, не видать, - честно признался дружинник. - Стройна как берёзка.

Сказанное гонцом ещё больше успокоило великого князя.

«Небось Эльжбета и не беременна вовсе, - размышлял он. - Негодница просто вознамерилась поссорить меня со Святополком. Ей ли не знать его простоватую натуру и подозрительный нрав. Вот дал Бог племянничков! Одни готовы со света белого сжить, другие требуют земли и города, третьи на выручку не идут, сколь не зови. Одна надёжа на сына Владимира. Скорей бы Ростислав подрастал в помощь старшему брату и мне в успокоение».

Глава пятая. ГРАФИНЯ РОЗАМУНДА.

С той поры как Ростиславичи утвердились в Поднестровье, начались у них споры и распри с Ярополком Изяславичем относительно раздела галицких и волынских земель. Рюрик Ростиславич захватил города в верховьях Буга, Звенигород и Бужеск. Покушался Рюрик и на Белз, но Ярополк сумел отстоять этот город для себя. В отместку за то, что Всеволод Ярославич открыто поддерживает Рюрика и даже собирается выдать за него одну из своих дочерей, Ярополк не внял просьбе о подмоге во время восстания торков, едва узнал, что ненавистный ему Рюрик уже поспешил к Киеву с дружиной.

Потому-то Ярослав Святославич, затаивший злобу против великого князя, встретил радушный приём во Владимире.

Ярополку был тридцать один год. Он был на пять лет старше Ярослава и за свою жизнь успел пройти через многие сражения и опасности. Покойный Изяслав Ярославич, будучи великим князем, брал Ярополка с семнадцати лет во все походы, заметив в нем задатки ратолюбивого мужа; В отличие от старшего брата Святополка Ярополк никогда не терялся в опасности и предпочитал сам руководить битвой, не полагаясь на воевод. Всего двадцати двух лет от роду Ярополк в битве при Голотическе сумел разбить самого Всеслава Полон, кого. Благодаря этой победе Ярополк всегда пользовался уважением старших князей. Не зря Всеволод Ярославич посадил его княжить на польском порубежье, зная про воинское умение.

Ярополк был дружен с Владимиром Всеволодовичем, с которым сблизился ещё в пору самой первой войны с полоцким князем, завершившейся битвой на Немиге. И в дальнейшем Ярополк и Владимир, не взирая на ссоры своих отцов, питали друг к другу самое искреннее расположение.

Ругая Всеволода Ярославича в беседе с Ярославом, Ярополк тем не менее не проронил ни одного плохого слова про Владимира.

Ярослав, никогда ранее не встречавшийся с женой Ярополка, был просто очарован красавицей-немкой.

Кунигунда была невысока ростом, но безупречно сложена. У неё были длинные белокурые, слегка вьющиеся волосы, которые она не заплетала в косы по русскому обычаю, а укладывала во всевозможные причёски, какие носят знатные женщины во Франконии. Супруга Ярополка хорошо изъяснялась по-русски, однако предпочитала общаться с мужем на родном языке, благо Ярополк знал его в совершенстве. Узнав, что Ярослав не только знает немецкий язык, но и сам наполовину немец, Кунигунда искренне обрадовалась. При первой же встрече княгиня и Ярослав так увлеклись беседой друг с другом, что не обратили внимания, как из светлицы ушёл Ярополк, оставив их одних.

По выговору Ярослава Кунигунда сразу поняла, что он в совершенстве владеет тем наречием, на котором говорят в Саксонии и Тюрингии. Расспросив Ярослава про его родню со стороны матери, Кунигунда в свою очередь поведала гостю о своём отце графе Оттоне фон Орламюнде. Сей франконский вельможа был не просто приближенным германского короля Генриха, но во многом и его опорой в противостоянии с папой римским и мятежной саксонской знатью. Когда Изяслав Ярославич жил изгнанником в Германии, то отец Кунигунды оказывал ему покровительство: Изяслав с сыновьями и свитой несколько месяцев гостил в замке графа Орламюнде. Там Ярополк и увидел Кунигунду, которая не по своей воле стала его женой, но по воле властного отца. Граф Орламюнде, разглядев в Ярополке натуру незаурядную, тешил себя надеждой, что в будущем его зять добьётся самого высокого княжеского стола на Руси.

Кунигунде было немногим больше двадцати лет, но она уже родила супругу двоих сыновей.

Как оказалось, на днях во Владимир из Германии приехала мать Кунигунды, графиня Розамунда. За ужином Ярослав имел возможность с ней познакомиться.

Графиня Розамунда была женщиной довольно крупной, с пышными формами, которым было явно тесно под облегающим длинным платьем-сюрко[98]. Чувствовалось, что эта женщина имеет властолюбивый решительный нрав. Беседу за столом возглавляла именно графиня, которая без всякого стеснения поносила германского короля - «безмозглого сатаниста», - досталось от неё и папе римскому - «пройдохе и плуту». Своё недовольство графиня высказала и Ярополку, который, по её мнению, слишком часто уступает великому князю.

- Истинный правитель должен уметь настоять ил своём, - говорила она. - Быть вассалом не значит помнить только о выгодах своего сюзерена и забывать о своих. Мой супруг, хоть и вассал короля, но могуществом не уступает Генриху и заставляет того считаться о собой.

Графине Розамунде пришлась по душе непокорности Ярослава, который по сути дела бросил вызов великом у князю, отказавшись вернуться в Муром.

- В тебе говорит буйная кровь твоей саксонской родни, - молвила Розамунда Ярославу. - Саксонская знать, надо отдать ей должное, не желает пресмыкаться перед королём швабов[99], который мало того, что сумасбродный юнец, но и правитель бездарный. С таким королём Германию ещё долго будут раздирать междоусобные распри.

Графиня Розамунда много распространялась на эту тему. Ярополку это скоро наскучило, он сидел за столом с унылым видом. Кунигунда, наоборот, внимала матери с живейшим интересом, было видно, что события, происходящие в Германии, занимают её больше русских дел. Ярослав плохо разбирался в германских делах и слышал от матери о короле Генрихе только хорошее, поэтому предпочитал помалкивать.

Ярополк довольно бесцеремонно прервал застольную беседу, когда тёща завела речь о том, что её зять просто обязан помочь Ярославу обрести на Руси более почётный княжеский стол. И увёл того на мужскую половину терема.

- Не подумай, брат, что мне безразлична твоя печаль-кручина, - первым заговорил Ярополк, - но мне выступать поперёк воли великого князя никак нельзя. Всеволод Ярославич, коль узнает, что я за тебя вступился, не замедлит Рюрика на меня натравить, ещё и поможет ему одолеть меня. В награду же Всеволод Ярославич уступит Ростиславичам часть моих земель, это уж как водится. Я думаю, великому князю ведомо, что Рюрик на Белз зарится, а брат его Василь хочет у меня городок Плесненск отнять.

Ярослав понимающе покивал головой.

- Мне ведомо, что Рюрик ныне в чести у великого князя. Сам видел, как умасливает его Всеволод Ярославич.

- Опасается наш дядя Рюрика, потому и умасливает, - заметил Ярополк. - Знает, что Володарь и Давыд Игоревич рано или поздно на Русь пожалуют, вот и хочет приручить Рюрика как цепного пса. Владимир ему нужен, чтобы на равных противостоять полоцкому князю. Рюрик же нужен для отпора тмутараканских князей. - Ярополк помолчал и мрачно добавил: - А может статься, Рюрик с Василем ко мне сторожами приставлены, дабы не смел я из великокняжеской воли выходить. Вот такие дела, брат.