Знак Пути - Дмитрий Янковский

– Ку-ку! – высунулся из под стола Ратибор. – Так мы будем пиво пить, али нет?

Сершхан с Волком подхватили корчмаря под белы рученьки, тот только и мог что слюни пускать да волочиться ногами по полу, усадили на лавку, пытаясь привести в чувство, а Микулка так и стоял в огромном проломе, меч опустил и теперь странно подергивался неясной тенью во тьме амбара.

– Что там с тобой? – обеспокоено окликнул его стрелок.

– Да в горшок с медом влез сослепу… – оправдывающимся голосом отозвался паренек. – Их тут на полу тьма тьмущая! Теперь нога застряла, вытянуть не могу.

– Так расколи его к лешему!

– Ага…

В амбаре звонко стукнуло и под свет масляных плошек озираясь вышел Микулка – нога в меду по колено, меч по самую рукоять вымазан, а вся одежка в какой-то трухе и курином пухе.

– Новый сапог, растудыть его… – тяжко вздохнул он. – Не облизывать же теперь.

– Большой видать был горшок. – сочувственно кивнул Волк. – Хорошо хоть еще не по пояс вляпался, а то точно даже собаки вылизывать бы не стали. А так ничего, отмоешься.

– Только меч в ножны не суй. – уже не сдерживаясь рассмеялся Сершхан. – Залипнет, потом не выдернешь! Будет булава, заместо меча, а к ней, знаешь ли, другая сноровка нужна.

– Ну вас… – улыбнулся паренек, звякнув оружием о могучий дубовый стол. – Только и знаете зубы скалить.

– Да, кстати об оружии… – мягко улыбнулся Ратибор, нависая над пришедшим в себя корчмарем. – У тебя случаем чужого не завалялось?

– В моей комнате… – еле выдавил из себя хозяин. – На втором поверхе. Там и одежка, и лук, и мечи… Кольчуга еще в полтора пуда. Тока не бейте, Богами прошу. Там много всего кроме вашего, берите на что глаз ляжет.

– Да что тебе Боги? – нахмурился Волк. – Коль ты Покон не соблюдаешь? Сам в гости принял, стол накрывал, а после этого сонную траву в пиво? Поглядите, есть тут веревка? Надо связать этого пса шелудивого, как бы чего не удумал…

– Да куда там! – отмахнулся Ратибор, ступая к лестнице. – Под ним уже мокро со страху. Вы просто поглядите тут в четверть глаза, а я наверху пошарю, может сыщу чего. Как раз там должна быть моя веревочка…

Он скрипнул ступенями, а Микулка пролез в кухню отмываться теплой водой из котла.

– Так, одно дело почитай сделали, – присел на край лавки Сершхан. – Осталось придумать как теперь быть с посадником. Или пусть разбираются сами? Нам еще нужно Владимиру подсобить, говорят там дела совсем худо.

– Мы обещали Черняку, – холодно возразил певец. – А слово дороже злата. Без помощи старосты мы бы три дня свое добро выискивали. Нет уж, надо помочь. Но вот как?

– Дед Зарян говаривал, – отозвался из кухни Микулка. – Что ежели какое дело не по силам сотенной рати, значит там можно справится в одиночку. Терем не возьмет и сотня, пока у защитников сыть не кончится, так может попробовать кому-нибудь одному?

– Что значит одному? – удивленно поднял брови Сершхан.

– Не знаю, – буркнул паренек. – Надо подумать.

Он начисто отмыл меч и засунув в ножны принялся за одежку. С сапога еще ничего, а вот со штанов мед никак не хотел оттираться.

– Что за напасть… – буркнул он, зло отбросив измазанную тряпицу, – Хоть лезь теперь в котел целиком.

– Вообще-то подпалить терем не сложно, – склонил голову Волк. – Пустить подожженные стрелы из-за ближайшего дома, а то и просто из-за щитов. Но пожар в деревянном городе – страшное лихо. Выпустить легко, но попробуй потом загони обратно. Сотня семей без крова останется. Надо придумать что-то другое.

Наверху вовсю шуровал Ратибор, аж доски над головами трещали, что-то падало, грохало, билось. При особо звучных ударах хозяин хмуро морщился, пытаясь по звуку определить с какой вещью прощаться.

Микулка вышел из кухни мокрый по пояс, но довольно чистый, в одной руке болтался широкогорлый кувшин с олом, другая крепко ухватила горшок щей.

– Надо Ратибора дождаться, – ставя посуду на стол, посоветовал он. – Этот точно что-нить придумает.

– Во-во, – усмехнулся Сершхан. – Ты тока крышку с горшка сними – через миг явится.

Волк задумчиво поглаживал столешницу.

– Знаете, други, – наконец вымолвил он заглядывая в кувшин. – В чем-то Микула прав. Там где сотня обратит на себя ненужные взоры, одиночка может пройти незамеченным. Вот подумайте, самое ведь трудное – в терем пробраться не получив в брюхо стрелу из окна. Так? Внутри уже проще! Если против толпы они сразу копьями ощетинятся, то кто будет вставать стеной супротив единого воя? Да и шуму от одного куда меньше, в узких проходах, опять таки, одиночке много проще двигаться, а в бою это главное. Есть в этом что-то…

– Что одному, что толпой… – отмахнулся Сершхан. – Думаешь самострельщики ночью спать лягут?

Микулка притащил из кухни ложки да кружки, друзья расселись поудобнее и принялись за еду.

– А что там Ратибор говорил про веревку? – глотая щи вспомнил паренек. – Слушайте, ведь должно получиться!

Стрелок чуть не кубарем скатился по лестнице, на себя нацепил все свое, а руки еле держали здоровенную охапку вещей и оружия.

– Вот заразы… – беззлобно ругнулся он вываливая все это на соседний стол. – Я там корячусь, а они тут щи хлебают. Стыда у вас нет, вот что я вам скажу…

– Да ладно тебе! – улыбнулся Микулка. – Горшок вон какой, всем хватит!

– Да? – сунув нос почти в самое варево принюхался Ратибор. – Что-то я сомневаюсь… Вы тут о веревках баяли?

– И о веревках тоже. Все думаем, как не спалив терема, достать оттуда посадника.

– Кхе… Добрая загадка. Как сделаем это дельце, надо будет князю поведать, пусть заморским гостям загадывает, проверяет кто чего стоит.

– Думаю нас за это по голове не погладят. – серьезно нахмурил брови Сершхан. – Посадник человек казенный, как ни крути, а то что мы задумали, самая что ни на есть татьба.

– Ладно тебе! – махнул ложкой стрелок. – Владимир уж точно не дурень гороховый! Кривду от правды отличит на раз. Хорош казенный человек, коль людскими жизнями от поганого чудища откупался! На колу ему самое место…

– Ну вот, раскипятились как котел на огне. – успокоил их Микулка. – Ратиборушко, есть у тебя думка на счет посадника?

– Не знаю, нет пока. Я больше думал что наверху к рукам прибрать. В любом случае толпой ничего там не сделать.

– Вот и я о том! – обрадовался поддержке паренек. – Надо кого-то одного выбрать, кто лучше других с этим справится.

– Эх Микула… – качнул головой Ратибор. – Привык в одиночку со всем светом биться! А мы уж давно поняли, что каждый из нас лишь половинка от силы, а вместе мы сила целая. У кого-то одно лучше выходит, у кого-то другое. Потому и побеждаем почти всегда. Надо всем вместе идти, дело ясное. Обычно в таких теремах есть подземные выходы на случай чего, попробуем со старостой перемолвиться, он наверняка подскажет как вчетвером внутрь незамеченными пробраться.

– Если б ход был, – пожал плечами Микулка. – Они бы без нас справились. Я тут прикинул как без всякого хода можно свалиться снегом на головы. Длинная веревка нужна. И ночь, знамо дело.

– Ха… Недурно! – похвалил Ратибор. – Они из окон оглядывают округу, смотрят на землю, не в небо. Да и малым числом гостей не ждут. Если же натянуть веревку меж теремами одной высоты, то по ней на крышу можно перебраться и вовсе незаметно, главное светлого не надевать, чтоб не сиять в небесах белым лебедем. Верное дело! Доедаем и айда к Черняку, порадуем старого. Заодно и нам подготовиться надо.

Они докончили щи и взялись за пиво, топя в белой пене усталость последних дней. Масляные плошки на закопченных стенах освещали вытянувшееся лицо корчмаря, тот все стучал зубами от страха, думал будут бить или нет, и если будут, то чем.

– Судить его надо с посадником вместе. – брезгливо глянул на хозяина Волк. – Одного поля ягоды, чтоб их… Почему во всяком добром стаде худая овца сыщется?

– Так Боги сложили. – усмехнулся стрелок. – А то б мы со скуки подохли.

20.

Темная ночь раскинула крылья над теплой землей, запутала в густых своих перьях граненные самоцветы звезд. Половинка ущербной луны нависла над городом, чуть померкнув от дыма сотен факелов в руках окружившего терем трудового люда. Народу собралось не мало, многие едва на ногах держались от выпитого, но старосте как то удавалось поддерживать порядок одним только словом, видать уважение к нему было бесспорным. Друзья не разлучаясь прохаживались в округе, считали окна посадного терема, приглядывали где сподручней слезть с крыши, смотрели как устроен чердак и в каких комнатах свет пробивается из-за ставень.

– Лучше всего лезть со двора. – задумчиво вымолвил Ратибор. – Там один только черный вход для челяди, его охранять куда легче, чем два огромных входа с лица. Так что с той стороны напуска не ждут. Там и окон поменьше, а значит легче на крышу залезть незаметно.