Убить генерала - Михаил Нестеров

А тот уже рапорт читает. И буквально копирует коменданта: «Сегодня ты коменданта педерастом обозвал, а завтра кого?..»

— Не знал, что за это могут выгнать из охраны.

— У нас и не за такое выгоняли. Госдача. Два прогулочных кольца — малое и большое. Первая леди — я самую первую имею в виду — считает круги, прогуливаясь. Потом спрашивает у охранника, сколько она прошла. Если тот ошибался, его выгоняли с работы. Но это было давно, а сейчас все проще, конечно. И генерал мог подтереть задницу комендантским рапортом, но не сделал этого. Не знаю, почему.

Цыганок немного помолчал.

— Корсаков неплохой мужик. Он не встал на защиту — понял, что дело тухлое. Но работу подыскал мне сразу, недели после увольнения не прошло. Если честно, то ни о чем не жалею.

«Я понял тебя», — мысленно отозвался Близнец.

Мимо машины прошел, опираясь на трость, пожилой мужчина. Цыганок проводил его взглядом, неожиданно простершимся до Ростовской набережной. «Только вы. Садитесь. Трость прислоните к машине. Во время разговора не оборачиваться, резких движений не делать».

"Я местных парней расспрашивал. Один мне сказал: «Видел я пару раз мужика лет пятидесяти, горбоносый, с усиками, лицо желтое, как будто сала объелся. Только он на своих двоих был, с клюшкой, правда, как хоккеист носился».

— Витя, — Цыганок полуобернулся в кресле, — ну-ка опиши подробнее твоего прокурора. — Он слушал снайпера и видел перед собой своего бывшего шефа. И вот сейчас мог со стопроцентной уверенностью сказать, почему Александр Семенович не подтер задницу рапортом завидовского коменданта. Он воспользовался подвернувшимся случаем убрать свидетеля не одной, а нескольких встреч с военным прокурором.

«О чем вы говорили с Виктором?» — спросил он у Маши, когда обнаружил радиозакладку. И услышал ответ: «О том, кто мог дать полный расклад на Дронова: адрес его дочери, график посещений самого генерала, охрана и прочее. Виктор предположил, что такие сведения мог предоставить лишь человек, который хорошо знаком не только с Дроновым, но и со спецификой работы офицеров ФСО. Сказал, что осведомитель Хворостенко работает в Кремлевском полку охраны. Ему показалось, что за прокурором кто-то стоит».

Да, именно с этого и началась игра с Терехиным. И вывела на основного заказчика. Который как никто другой знал специфику работы ФСО. Даже стали вырисовываться мотивы, которыми Свердлин зарядил снайперскую винтовку Близнеца.

— Я знаю, кто стоял за прокурором, — тихо сказал Цыганок.

Телефонный звонок разогнал воспоминания; разметал и ту малую часть слегка грубоватой лирики, прозвучавшей чуть ранее из уст телохранителя. Наверное, это и были те моменты, когда Цыганок не притворялся, не играл никакой роли и был самим собой.

Впрочем, он был разным.

Телохранитель принял звонок и коротко ответил:

— Понял. Встречай. — Он прихватил с сиденья пакет с бутылкой шабли и кивнул Крапивину: — Выходим.

«Вот они», — уже во второй раз встрепенулся Терехин. Но теперь их двое. Они вышли из машины и решительным шагом направились к подъезду. Полковник снова бросил взгляд на зашторенное окно корсаковской квартиры и снова увидел, как дрогнула занавеска. Прошли какие-то мгновения, и снова дверь, оснащенная домофоном, открылась, пропуская охранника и снайпера.

Мария встречала их, покусывая губы от возбуждения. Ее грудь вздымалась, как после долгого бега. Взвинченность дала о себе знать, когда девушка закрыла дверь и дважды выругалась:

— Готов, сука! Спит, б...ь!

— Держи, — Цыганок передал ей пакет и прошел в комнату. Склонившись над полковником, прислушался к его дыханию. — Все нормально. — Эти слова он адресовал снайперу, который вот уже долгое время никак себя не проявлял. Наверное, прав был Терехин, когда подумал, что он — человек действия, его выход на сцену — последний. Наверное, действительно его слова не имели веса, поскольку он промолчал, не ответив Цыганку.

Мария тем временем достала из пепельницы пробку от шабли и куски обертки. Заткнула пробкой «бланшированное» вино и убрала в пакет. Самостоятельно открыла «чистую» бутылку и, подхватив бокалы, направилась на кухню. Там она тщательно вымыла бокалы, вытерла салфеткой, бросила ее на стол. Вылила из бутылки в раковину больше половины, пустила в раковину воду. Пошла в зал, но вернулась и забрала салфетку. Бросила ее в пакет. Налила вина в один бокал, во второй. Отпила из своего, оставив на нем губную помаду. На всякий случай приложила бокал к губам Корсакова и нечаянно пролила на рубашку. Все? Нет, не все. Встряхнула пепельницу, чтобы пепел попал на пробку. Вот теперь все.

Она прошла в комнату, которую можно было назвать кабинетом. Там царила офисная обстановка: кожаное кресло с регулируемой спинкой, компьютерный стол и шкаф-купе.

Как такового домашнего компьютера у Корсакова не было. На столе стоял раскрытый ноутбук от компании Rover Computers. К нему — отдельно подключенная клавиатура, мышь и выносной сидюшник.

Цыганок сидел за столом и ждал, когда загрузится система.

— Ты знаешь, где искать? — спросила Мария, стоя у него за спиной.

— Сначала в систему надо войти.

В компьютере была установлена русскоязычная версия Windows XP, появилось стандартное приветствие и приглашение ввести пароль. Цыганок сразу нажал «ввод». Тут же выскочило насмешливое предупреждение — «Забыли пароль? Введите пароль заново, проверьте правильность используемого регистра и раскладки клавиатуры». Он навел указатель мыши на иконку со знаком вопроса и нажал на кнопку. Появилась всплывающая подсказка о пароле. Точнее, ее отсутствие: строка была пуста.

— Блин, — ругнулся Цыганок, — я надеялся на подсказку. Так, сейчас, одну секунду.

Он тронул провод, тянувшийся от ноутбука, и проследил, в какой порт он вставлен: USB. Универсальный. Он заканчивался тонким игольчатым штекером.

— Флэшка, — натянуто улыбнулся телохранитель, пряча за улыбкой истинные чувства. — Я так и знал. Надо искать флэш-карту с забинденным паролем, она наверняка где-нибудь здесь. Некоторые карты похожи на флакон из-под духов.

— Я знаю, — отозвалась Мария.

— Но эта очень маленькая — видишь, какое тонкое соединение? — он поднял провод и показал девушке. — Витя, Терехин на месте?

— Да, — ответил снайпер. — Машина на месте, и сам он просматривается неплохо.

— А ты?

— Меня не видно.

Цыганок с Марией открывали ящики в поисках флэш-драйва. В конце концов начали мешать друг другу, и охранник отослал хозяйку проверить одежду Корсакова. Она порылась в его брюках, но ничего не нашла. В пиджаке тоже ничего похожего на флэшку. Открыла платяной шкаф, где висело еще несколько костюмов.

— Это такая вещь, которую обычно не прячут, — лениво успокаивал Цыганок, — особенно если ты дома. А если нет, значит, она с тобой. Все просто. Сейчас «Ниссаны» делают по такому же принципу: сунул ключ-флэшку в замок зажигания, и бортовой компьютер считывает всю необходимую информацию. В общем, электромагнитный ключ, программируемый как для дверей.

— Когда он придет в себя? — Мария старалась не смотреть на спящего Корсакова.

— Время есть. Витя, включайся в работу. У меня для тебя есть новость, не забыл? Если будешь двигать предметы, ставь их на место. Если не уверен — не трогай. Иди сюда, я покажу, что примерно нужно искать. Любой небольшой предмет — ну, вроде зажигалки и с маленьким отверстием, как вход для наушников, только намного тоньше. — Цыганок вынул из кармана пиджака зажигалку и показал на ее торец. — Видишь? Примерно такой же, как для заправки. Осматривайся в зале.

В зале, где спал, тяжело дыша, хозяин квартиры. Его голова покоилась на подушке, подбородок уперся в грудь, отчего Корсаков даже не храпел, а откровенно хрипел. Виктор придал ему более удобную позу, поправил руку, упавшую с груди и касающуюся пола. И тут же нашел то, что все искали. Но без взвинченности на лицах: найдут нужную информацию — хорошо, нет — ничего страшного: сами придумают. Главное — обозначить свою решимость, потянуть время. Максимум через два дня у Виктора будет новый паспорт.

Этот день автоматически вылетал из обоймы, но падал на подставленную ладонь Терехина. «И вашим, и нашим, — нервничал Цыганок. — Хоть разорвись». Готов был уступить свои документы Крапивину и самостоятельно вклеить его фотографию. Понимал, что определенные трудности у Марии возникнут с ФСБ, которая проверяет все загранпаспорта, и времени на это уходит не меньше трех недель. Блат в ОВИРе сократил эти сроки до двух дней.

Цыганок не интересовался, какая теперь у беглеца фамилия. Теперь он не хотел, чтобы Мария выгнала его, что означало бы, что ее терпение лопнуло. Он не помышлял о том, чтобы увидеть девушку проигравшей, сдавшейся. И неважно, по каким причинам. С другой стороны, когда волнами накатывала злоба, он видел ее с понуро опущенной головой, разбитой о ту жизнь, которую она считала настоящей, с размотанным клубком нервов под ногами. Бросить ей: «Осторожно! Двери закрываются!» — зная, что если она и успеет к своему поезду, то сядет в последний вагон.