Лучше будь слизеринцем! - jharad17

У Гарри задрожали руки, и он сцепил их в замок перед собой. Он знал, что от Квиррелла не приходится ждать ничего хорошего и что он подчиняется какому-то маньяку, который убил родителей Гарри и пытался убить его самого, маленького. Но всё это, сказанное вслух, воспринималось иначе. Страшнее. Не в последнюю очередь из-за того, что Гарри не ожидал услышать такого рода правду. И, кажется, Снейп не привык её говорить. Тем не менее, профессор не стал скрывать свои мысли или делать вид, что Гарри ничего не угрожает. За это Гарри был ему благодарен, но всё никак не мог прийти в себя.

— Но сэр, почему тогда он прямо об этом не сказал?

Какое-то непонятное чувство мелькнуло в глазах Снейпа, и он резко отвернулся, взмахнув полой мантии.

— А вот это вас не касается.

— Но сэр!

— Нет, Поттер. Я уже сказал всё, что вам нужно знать. Остальное несущественно.

Гарри нахмурился и взглянул на профессора, которому всё же пришлось повернуться к нему лицом. Руки Снейпа были сжаты в кулаки, а тело так напряжено, что, казалось, профессор вот-вот взорвётся. Гарри не понимал подоплёки, но странный способ, который выбрал Дамблдор, чтобы заставить Снейпа приглядывать за Гарри, очевидно, причинил профессору боль. И хотя Гарри очень не хотелось признавать, но это действительно его не касалось.

— Простите, сэр, — сказал он мягко. — Я не хотел лезть в чужие дела.

Снейп снова повернулся, на его лице мелькнуло удивление, перед тем как он справился с чувствами и его лицо снова превратилось в бесстрастную маску. Он некоторое время смотрел Гарри в глаза, затем, чуть наклонив голову, сказал:

— Скоро ужин. Идите и поешьте перед тренировкой.

— Хорошо, сэр. — Гарри поднялся, собрал книги в сумку и перекинул ремень через плечо. — Спасибо вам, — сказал он, оглянувшись на профессора у самой двери, — что заступились за меня.

Снейп отрицательно покачал головой, но выражение его глаз стало мягче, и он

махнул рукой, отпуская Гарри.

Гарри улыбнулся и выскользнул в коридор.

Глава 28

Ранее:

— Хорошо, сэр. — Гарри поднялся, собрал книги в сумку и перекинул ремень через плечо. — Спасибо вам, — сказал он, оглянувшись на профессора у самой двери, — что заступились за меня.

Снейп отрицательно покачал головой, но выражение его глаз стало мягче, и он махнул рукой, отпуская Гарри.

Гарри улыбнулся и выскользнул в коридор.

Северус проводил взглядом Поттера и снова покачал головой: надо признать, что он начал привязываться к мальчику, и с этим уже ничего не поделаешь. Чёртов-Сопляк-Который-Просто-Поблагодарил-Его-Вопреки-Всему, не потерял способности удивлять. Северус не мог не согласиться с внутренним голосом, который напомнил ему, что Гарри не похож на своего отца. Совершенно не похож.

Кровавый барон, который был непривычно молчалив во время их разговора, выплыл из комнаты, чтобы сопроводить Поттера в Большой зал на ужин. И Северус, и призрак беспокоились за безопасность мальчика.

Следующая неделя пролетела на удивление быстро и спокойно. Наступил Хэллоуин. Северус ненавидел праздники: Альбус пользовался любым предлогом – если ему вообще были нужны предлоги, – чтобы устроить пир и скормить детям как можно больше сладкого. После таких праздников ученики ещё несколько дней совершенно неуправляемы, и этот год не стал исключением.

А вот Гарри Поттером, похоже, овладела меланхолия. Северус не собирался у него ничего выяснять, но за день до праздника он решил послушать, о чём разговаривают Кровавый барон и мальчик.

Он заметил, что в последние пару месяцев Барон проводит много времени в беседах с Поттером, и Северус знал, что Поттер откровенен с призраком как ни с кем другим, включая Нотта и приятелей по команде. Довольно необычно: Северус не помнил такого со времён своей учебы в Хогвартсе, да и тогда не было никого, кому призрак уделил бы более пяти минут своего времени с момента распределения. А с Поттером Барон проводил очень много времени, редко оставляя его одного вне слизеринской гостиной.

Барон парил над левым плечом Поттера, пока мальчик писал сочинение по гербологии. Северус сидел за своим столом, делая вид, что занят проверкой домашних заданий. По правде говоря, отвлекаясь на Барона и Гарри, обсуждавших взаимоотношения мальчика со школьниками из других классов и успехи на квиддичных тренировках, Северус за последние двадцать минут не прочитал ни слова из работ проклятых третьекурсников. Обычно такие разговоры нагоняли на Северуса тоску, но он подозревал, что рано или поздно Гарри откроет призраку причину своего плохого настроения, и хотел узнать, что так расстроило мальчика…

Чего уж там скрывать – он волновался.

– Завтра праздник, – сказал Барон. – Представляю себе, как ты ждёшь его.

Поттер пожал плечами.

– Наверное.

Барон присмотрелся к нему, склонив свою призрачную голову набок.

– Ты не ждёшь его.

– Да не особо, – признался мальчик. Он подвинул к себе учебник и что-то посмотрел в нём, прежде чем продолжать писать.

– Можно узнать, почему? Большинство детей, особенно первогодок, обожают такие праздники.

– Мои родители погибли в Хэллоуин, – ответил Поттер так тихо, что Северус едва расслышал его. В шоке он уронил перо.

Кровавый барон вздрогнул, потом кивнул и протянул серебристую руку к мальчику, словно хотел положить её Гарри на плечо.

– Я их никогда не знал, не знал, как они погибли – до того, как Хагрид меня нашёл и рассказал, – начал говорить Поттер, вертя перо в руках. – То, что их убил Волдеморт, я узнал из книжки, которую мне дала Гермиона. – Он поднял глаза и посмотрел на Кровавого барона, и Северус увидел его распахнутые глаза, а в них беззащитность пополам с болью. – Так что только в этом году я смогу… не знаю, как сказать… помянуть их. Не думаю, что пойду на праздничный ужин. Это было бы… что ли неуважением к ним, или как-то так – сейчас, когда я уже знаю.

Северус покачал головой.

– Я понял, Гарри Поттер, – сказал призрак. – Но подумай над тем, что у тебя давно не было возможности отдохнуть с друзьями, а завтра она у тебя появится.

Поттер снова пожал плечами:

– Ага. Может. Не знаю… – и вернулся к эссе.

Северус наблюдал за ним, уже не притворяясь, что проверяет работы студентов. На него нашло одно из тех странных состояний, когда мысли уносятся в какие-то нереальные дали, и ты одновременно и здесь и не здесь. Действительно, Гарри вообще не знал своих родителей и не помнил, как его мать умерла ради него. Лили… воспоминание о её улыбке и яркой зелени глаз отозвалась в груди вполне реальной болью.

Гарри узнал об обстоятельствах смерти своих родителей из книги.

Это… немыслимо.

Это приводило в бешенство.

Но нет, гнев нужно поберечь для тех, кто его заслуживает. Альбус – за то, что отдал мальчика магглам, сами магглы и, в первую очередь, Тёмный лорд – за убийство.

Услышав, как Кровавый барон прочищает горло, Северус очнулся от своих дум и обнаружил, что Поттер уже собрал учебники и пергаменты и сложил их в сумку. Северус кивнул Барону в знак благодарности за предупреждение – ещё бы немного, и Поттер бы заметил, что Северус на него смотрит. Мальчик повернулся к нему и сказал:

– Спокойной ночи, сэр.

– Есть что-нибудь новое? – Северус постарался, чтобы его тон был холодным и профессиональным.

– Не-а. Э-э… то есть, нет, сэр. Кви… профессор Квиррелл уже неделю не вызывает меня. И шрам ночью не болит.

– Кошмары?

Легкое пожатие плечами.

– Только обычные. С ним не было, – они оба знали, кого Гарри имеет в виду.

– Очень хорошо. – Когда мальчик уже был около двери, Северус добавил: – Если я вам завтра понадоблюсь, можете приходить после обеда.

Гарри сглотнул, быстро кивнул и отвёл глаза.

– Спасибо, сэр.

Северус смотрел, как мальчик уходит, удивляясь, с какой стати он предложил себя в качестве – будем говорить прямо – жилетки для слёз. Он никогда не был жилеткой для слёз. Никому. Северус подавил вздох, избегая смотреть на Кровавого барона, который чего-то выжидал у двери.

– Я поражён, Северус Снейп, – протянул призрак. – Но сердечно тронут твоим предложением.

– Выметайся! – раздражённо ответил Северус. Может, он сегодня хоть что-нибудь успеет сделать…

***

На Хэллоуин всё пошло в разнос.

Утром двое его третьекурсников устроили перебранку с близнецами Уизли, в итоге их кожа приобрела по-гриффиндорски красный оттенок и украсилась золотой сыпью, от которой оказалось не так-то просто избавиться.