Дела семейные - Ольга Табоякова

- Треш, ты что сидишь на ступеньках? - радостно спросил Васенька. - Где все?

Я ответил на его вопросы инстинктивно, той частью, которая была трезвой:

-- Ушли.

-- Куда?

-- Папа остался у мастера Гросса, там засада. Я не очень его понял. Доктор забрал своих девочек за город к водопаду. Обещали вернуться дня через два. Гриша ушел на местный шабаш, у него свидание. Бебешека увезла теща.

Васеньку это удовлетворило, он отошел в сторону и представил своего спутника:

-- Это Натаниэль, его зовут "открывающий двери", он второй сын сам знаешь кого.

Парень улыбнулся мне, приветствуя, но нахмурил брови нарушению этикета, ведь я не поднялся с места.

-- Можно просто Нат.

-- Можно, - согласился я.

-- Треш, да что с тобой? - Васенька стал меня трясти, - ты слушаешь?

-- Слушаешь, - не отказался я.

-- Он в шоке и похоже пьян, - парень внимательно меня разглядывал и принюхивался.

-- Треш? - Васенька сунул мне под нос какой-то вонючий флакон. Одуряющий запах пробился сквозь туман в моей голове.

-- - Ты уже здесь? - спросил я брата.

Тот с беспокойством переглянулся с нашим гостем.

- Треш, что случилось? - ласково, как к больному обратился ко мне Нат.

Несколько секунд я собирался с мыслями и выдал:

-- Шоушах приходил.

-- И что?

-- Снял заказ.

-- Это же хорошо, - неуверенно высказался Васенька.

-- Нет, - ответил ему Нат, он весь напрягся, сел рядом со мной на ступеньки, взял мой стакан. - Треш, а почему он снял заказ?

Слезы подступили к глазам, но не хотели плакаться, просто мешали говорить:

-- Он сказал самоубийство, похороны завтра.

Нат опрокинул в себя содержимое моего стакана. Мы с ним так и сидели на ступеньках темного дома, пока брат суетился вокруг. Васенька говорил с нами, пытался уговорить нас с Натом на что-то. Но максимально он смог перевести нас в гостиную, где лежали материалы по Марьяне, оставленные Шоушахом и висела объемная проекция ее изображения.

Мы безобразно напились. Васеньке пришлось сходить за второй бутылкой в подвал, иначе Нат угрожал активировать какой-то страшный амулет. Что вытворял я, я помню урывками. Вроде бы я сначала плакал, потом пытался поджечь дом, сначала свой, потом переключился на дом нашего соседа Шоушаха. Еще я помню, как по началу Васенька уговаривал Ната не пить потому, что им надо вернуться на прием, с которого они тайно ушли. Нат явно не слушал моего брата и звал его Васи. Вторая бутылка почти кончилась, когда я увидел свою мать. Вот и глюки радостно подумалось мне, об этих глюках я слышал при разговорах взрослых мужчин, но понять не мог. Мое пьяное разочарование было безмерно, когда до меня дошло, что это не глюки, а действительно приехала наша мама Леженда.

Она стояла передо мной в умопомрачительном черном наряде, с золотыми украшениями в волосах. Мама была достаточно высокой женщиной, но каблуки делали ее просто недосягаемой.

- Привет, мальчики, - мама была в своем репертуаре, - чем заняты?

- Похороны у нас, - достаточно пьяно ответил Нат.

- А, вы по Миске плачете, так давайте и я с Вами ее помяну.

- По какой-такой миске, мамочка?

- Так по Валовой женке, конечно. Ну, не женка она ему была официальная, но все равно лет десять как вместе жили.

- Мама, ты чего несешь, ей и двадцати не было.

- Треш, ты о чем, она дура же была сколько скопила, все выложила на омоложение, хоть и больная была. Вал ей этого так и не простил. Как он орал на погребении, мы его еле успокоили.

Мамин бред слабо проникал в мой затуманенный мозг, но Васенька слушал очень внимательно.

- Мама, ты объясни, что за Вал такой и Миска его это кто? - попросил Васенька.

- Васенька, что-то я не пойму, ты что хочешь? Вот же ее портрет, и тот парень сказал о похоронах.

Есть выражение "упасть в ледяную пропасть", вот и я так упал. Адреналин в моих венах съел весь алкоголь. Трезвость пришла мгновенно. Судя по удивленному лицу моего соседа, он тоже "упал в ледяную пропасть".

- Мама, ты говоришь это Миска?

- Треш, да ты что, она конечно. Миска это жена Вала. Вал наш композитор. Миска играла хорошо, но в основном на вторых ролях. Они с Валом уже десять лет, с тех пор как он ее привел в труппу.

- Мама, ты говорила, что она такая молодая, ты о чем?

- Васенька, чего Треш так завелся?

- Мама, не отвлекайся. Рассказывай.

- Треш, ты не лучше своего деда, - мама пожала плечами, - Вот Миска уже больше года больна была, и очень серьезно больна. Можно было боль убирать, но болезнь почему-то не лечилась. Ты меня не спрашивай, я не слушала их разговоры. Знаю, только, что было какое-то заклятие, чтобы ей полегче стало, типа затянуло процесс. У нее и деньги были, но она потратила все на омоложение, где она уж нашла мастера на это, я не знаю, это ведь запрещено. Но она все сделала, потом она умерла, с собой покончила. Валу так было плохо. Эти похороны были два дня назад. Но мы же не можем оставаться там вечно, у нас выступления на празднествах нашего короля- императора. Я так понимаю, этот молодой человек из их семьи, больно профиль похож.

- Мама, а тело ее где?

- Кого, Треш?

- Этой Миски.

- Так его тетка ее забрала на родину похоронить обещала, она такая старая эта тетка, все время в тряпки куталась хоть и тепло сейчас, а она по самый нос была одета. Наш директор отслужил номинальные похороны и прощание, а тело та тетка увезла сразу в специальном таком ящике, ну, ты знаешь?

- Знаю, мама, знаю для сохранения чего-либо в холоде на неопределенно долгий срок.

- Ты молодец сыночка. Что еще у Вас новенького? Мне отец писал, что Вы так уютно переехали, что еще правда ремонт, но я гляжу уже закончили?

- Да, мама, комнату можешь занять на первом этаже, там все прямо для тебя и шкаф огромный и ванна большая, еще кровать как ты любишь.

- Ох, Треш, ты такой заботливый, как папа прям. Здесь еще кто-то живет? Папа писал, но я не совсем внимательно читала.

- Мама, там Мая, Сева и доктор Шалом. Ты его помнишь?

- Конечно, Треш, - мама аж оскорбилась, что я мог усомниться в ее памяти.

- Отлично, мама. Еще у нас Гриша, он частично домовой, хорошо готовит, но немного сварлив.

- А? - мама покосила взглядом на молодого человека, сидящего рядом со мной, ее взгляд выражал укор правилам моего хорошего тона.

- Приветствую, Вас несравненная донна, - Нат встал, церемониально поклонился, представился, поцеловал маме ручки, и высказал еще кучу комплементов по ее творчеству, красоте и несравненному таланту.

Мама была покорена "милым мальчиком" Натом.

Нас она бросила и пошла в гостевые комнаты, переодеться и отдохнуть, а мы остались сидеть на ступеньках лестницы с совершенно обалдевшими лицами. Васенька вклинился в наш шок и дернул Ната за руку: